Искры желания - Павел Седов

цветные огоньки, бегающие по стенам и потолку. Александра стояла возле тумбы, на которой громоздился забавный старенький светильник с цветными окошками причудливой формы на вращающемся абажуре.

Вопреки своим же словам, Саша надела не только чокер, но и светло-серые свободные шортики из хлопка. Настолько короткие, что они едва прикрывали её ягодицы.

Катя же предпочла чёрную плиссированную мини-юбку. Она неторопливо подошла к краю кровати и положила на неё одно колено. А затем медленно поползла на четвереньках, пока с другой стороны Саша делала то же самое. Встретившись в середине, по разные стороны от меня, девушки поднялись на коленях и замерли друг напротив друга, пряча что-то в руках.

— Ты когда-нибудь спал с двумя девушками? — спросила меня Катя.

— Нет, — тихо ответил я.

— Врёшь! Ты спал. Буквально вчера, — поправила меня она. — А сексом сразу с двумя занимался?

— Нет. — Теперь я точно не врал.

— Но мечтал об этом, ведь так? — задала вопрос Саша.

— Да, мечтал!

А кто о таком не мечтал? Но разве мог я подумать, что моя мечта исполнится с такими милашками⁈

— Два правильных ответа из трёх. Неплохо, — изображая холодность в голосе, оценила мою работу Катерина. — Но за твою ошибку мы поцелуем сперва не тебя, а его, — произнесла она и показала банан в кожуре, который старательно прятала.

Покачиваясь на мягком матраце, обе девушки принялись очищать свои фрукты от кожуры, а затем началось шоу. Саша высунула язычок и стала облизывать сладкий кончик своего банана, изредка проводя языком по гладкому фрукту снизу вверх. А Катя его сосала, заталкивала в рот сквозь плотно сжатые губы, а потом вынимала обратно и при каждом движении постанывала.

Груди девушек тёрлись друг о друга стоячими сосками, а тихое жужжание винтажного светильника дополняли мокрые хлюпы и звуки усердно работающих язычков.

Я протянул руки и коснулся ладонями бёдер девушек. Пальцы левой руки не спеша проникли под ткань Сашиных шортиков, а правой — под Катину юбку. И теперь Саша тоже тихо постанывала.

Кроме этих клочков одежды, на сёстрах не было ничего больше. Я уже представлял, как буду стягивать с Саши её тонкие шортики. А Катину юбочку можно просто натянуть повыше, и тогда станет видно вообще всё!

Играясь с бананами, сёстры смотрели друг другу в глаза, а длинные фрукты мало-помалу становились короче. В какой-то момент Саша полностью сняла кожуру со своего банана и кинула её на пол. Угостила вязкой мякотью Катюху. И та, аппетитно жуя спелый фрукт, избавилась от кожуры на своём и дала сестре в ответ откусить от него кусочек.

Девушки посмотрели на меня, а потом опустились на локотки, задирая вверх попки и позволяя мне и дальше ласкать их руками. Переглянувшись друг с другом, сёстры принялись по очереди скармливать мне бананы, перемежая мою трапезу горячими поцелуями.

Пока я целовал Сашу, Катя дышала мне в ухо, иногда проводя языком по щеке и виску. Когда же я начинал целовать Катю, Саша повторяла за сестрой. А от её шершавого язычка я сам каждый раз покрывался мурашками.

— Я уже достаточно мокренькая, — прошептала Катюха. — Но сперва Саша.

Это я хорошо чувствовал и без её слов. Мокренькими уже были обе их киски. Подтянув к себе Сашку, я повалил её на спину и оказался над девушкой.

— Я готова, любимый, — прошептала она. — Давай!

И тогда я начал целовать её шею, ключицы. Ласкать грудь губами, медленно спускаясь всё ниже. Ухватившись двумя руками за Сашины шортики, неторопливо стянул их с неё, заставив высоко поднять сведённые вместе ноги. По очереди поцеловал обе ступни, а затем плавно опустил их на белую простыню, широко разведя колени в стороны.

— Расслабься, — поглаживая Сашины бёдра, сказал я.

Помогая себе рукой, поводил головкой между скользких губ Саши, а потом слегка надавил. Глядя в мои глаза, она испуганно втянула губки. Тогда я раз за разом стал надавливать сильнее. И в какой-то момент преграда сдалась, пустив меня глубже. Сашка резко выдохнула и облегчённо простонала. Внутри неё было так узко и так горячо, что любое моё движение отдавалось приятной волной во всём теле.

Член продолжал медленно скользить вперёд и назад, с каждым разом погружаясь всё глубже. Но по напряжённой улыбке на Сашином лице я понял, что она терпит боль.

Замерев на секунду, я наклонился, нежно поцеловал девушку в губы и прошептал ей на ухо:

— Я люблю тебя, Саш! И не хочу делать тебе больно. Мы попробуем снова, но позже.

После этих слов я осторожно вышел. А Саша обхватила меня обеими руками и крепко прижала к себе, заставив всем весом лечь на неё сверху и вдавить в мягкий матрац.

Когда же я поднялся, то увидел на члене свежие капельки Сашиной крови. Катя заботливо протянула мне влажную салфетку. Пока я вытирался, Сашка сползла с кровати и, оставив на ней свои мятые шортики, ушла в ванную.

Дотянувшись до тумбы, я достал презерватив. И только улёгся на спину, как сверху на мои ноги опустилась Катюха. Она внимательно проследила за тем, как я разрываю блестящую упаковку и раскатываю презерватив по стволу. А затем, еле сдерживаясь от нетерпения, взяла член рукой и поводила его головкой по своей мокрой киске. Нашла нужный угол и положение и, шумно выдыхая, плавно насадилась сразу на всю длину.

Плотно прижавшись лобком, девушка простонала и выгнулась, давая мне ощутить глубину её узкого лона. Потом выпрямила спину, наклонилась и, поцеловав мои губы, прошептала:

— Ты мой!

— Да, твой! А ты моя! — прошептал я в ответ.

Прижался к губам Кати и начал толкать её попку вверх так, чтобы член вышел почти полностью. А затем убрал руки с ягодиц и сжал пальцами обе груди. Катя медленно сдвинулась назад, позволяя члену вновь погрузиться в неё, а потом опять выгнулась.

— Я его чувствую! Какой он большой! А-ах! — закрыв глаза, прошептала она на выдохе.

И я тоже её чувствовал! В этой позе мой твёрдый член растягивал Катину киску, упираясь в шейку её матки каждый раз, когда девушка прижималась лобком. У Кати до меня имелся кое-какой опыт, но сейчас — это наш первый раз. Поэтому я действовал осторожно, не спешил, позволяя моей девушке делать всё так, как хочет она.

Упираясь ладонями в мою грудь, Катя двигалась всё быстрее. Прижималась сильнее. Выгибалась и тёрлась лобком. Наклоняясь, она давала