"Матрица" как философия - Уильям Ирвин

Пытаясь проникнуть в разум Морфеуса, агент Смит рассказывает ему о том, что существовало две Матрицы, два различных основных правила, две программы для управления опытом захваченных людей: «Ты знаешь, что Матрица создавалась как идеальный мир, где никто бы не страдал, где все были бы счастливы? Это была катастрофа. Никто не принимал программу. Весь урожай погиб». Размышляя над причиной этого отклонения, агент Смит говорит: «Некоторые считают, что описать идеальный мир не позволило несовершенство программного языка. А я думаю, что люди как вид определяют свою реальность через страдания и боль».

Когда корова довольна, она дает лучшее молоко; когда довольны люди, они лучше вырабатывают биоэнергию, необходимую для существования их разумных механических хозяев. Матрица сконструирована, чтобы занимать разум людей, пока спящий организм выполняет функцию батарейки для машин, захвативших человеческие души. Парадоксально то, что для спокойного сна людям нужен не идеальный счастливый мир, а привычный жестокий мир страданий и боли, в котором живем и мы, зрители фильма. Имея право вето при выборе Матрицы, спящее человечество неосознанно, безотчетно несет ответственность за программу.

Агент Смит так описывает несоответствие взглядов человечества первой Матрице: «Совершенный мир был мечтой, сном, от которого примитивный разум стремился пробудиться. Вот почему Матрица была перестроена и стала тем, что она есть, — высшей точкой вашей цивилизации». Напрашивается вывод: мы выбираем собственные иллюзии, инстинктивно отвергая идею совершенного мира. Даже находясь во власти злого демона, человечество получает то, чего хочет. Но почему люди предпочли этот мир страданий и боли счастливому миру, первой Матрице?

ДВЕ ТЕОРИИ ОСВОБОЖДЕНИЯ

Если в «Матрице» представлены две теории порабощения — внешняя и внутренняя, — в ней должны найтись соответствующие теории освобождения. Во время просмотра картины зрителям приходится размышлять не только над тем, является ли Нео Избранным, но и над тем, что означает быть Избранным. В начале фильма, еще внутри Матрицы, Чои признает силу Нео как хакера, помогающего людям манипулировать компьютерной системой, управляющей их жизнями. Отдавая Нео две тысячи долларов за компьютерный диск, Чои говорит; «Ты мой спаситель, приятель. Мой личный Иисус Христос». Однако такое освобождение лишь предзнаменование, возможно даже карикатура на истинное освобождение.

История философии предлагает нам две противоположные интерпретации идеи спасения. По версии Платона, говорившего о внешнем источнике иллюзий обманутых людей, спаситель, помогающий преодолеть иллюзии, также находится во внешнем мире. Нужен неординарный человек, «король-философ», чтобы провести человечество между подводных камней боли и саморазрушения к… к чему, собственно? К гармонии и довольству упорядоченного существования? Но подобный идиллический мир уже смоделирован машинами и отвергнут спящими в вымышленном мире людьми.

Спаситель в традиционном христианстве — это исключительная, не имеющая себе равных личность, богочеловек, способный оживлять мертвых и воскреснуть после смерти. В умах персонажей фильма господствует именно это понятие об Избранном, пока их традиционные представления не переворачиваются в финальной сцене.

Альтернатива, предлагаемая Кантом, основывается на философии Просвещения, принципы которой воплощены в конституции Соединенных Штатов. Единственно достойное общество — то, в котором свободные люди управляют собой. Рабы могут освободиться только в том случае, если будут бороться за свою свободу. Если же кто-то без их участия снимет с них кандалы, они вскоре снова попадут в рабство. Кант утверждает, что никто не спасет нас, кроме нас самих. Самоосвобождение — это судьба, которую каждый должен открыть для себя сам. В соответствии с воззрением Канта Иисус был не исключительной личностью, ведущей к спасению беспомощное человечество, а примером внутреннего божественного потенциала, позволяющего человеку спастись.

Представления Канта о воспринимаемом человеком мире как о созданной им самим, а не каким-то внешним обманщиком иллюзии тесно связаны с его убеждением, что всем людям суждено принять участие в самоосвобождении человечества. Аргументы Канта в защиту этих взаимосвязанных концепций должны убедить читателя в их справедливости, усилив идеи, наглядно и эффектно представленные в «Матрице».

ФИЛОСОФСКОЕ СЛЕДСТВИЕ АСТРОНОМИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ КОПЕРНИКА

В «Критике чистого разума» (1781) Кант призывал к революции в философии «в соответствии с гипотезой Коперника». Такая революция подразумевает, что наши философские идеи, то, каким мы представляем собственный мир, должны быть приведены в соответствие с выводами современной науки. Самым заметным среди этих выводов является открытие Коперником того, что не Солнце вращается вокруг Земли, но Земля вращается вокруг Солнца, хотя кажется, будто все происходит наоборот.

Сегодня мы самодовольно посмеиваемся над наивностью и, возможно, даже высокомерием прежних вариантов устройства мира, в которых наша маленькая голубая планета (каковой она выглядит из космоса) помещалась в центр огромной Вселенной. Но давайте отдадим должное древним философам, например Аристотелю, настаивавшим на геоцентрической системе мира. В конечном итоге они сформулировали в общих понятиях то, что мы до сих пор можем видеть собственными глазами. Мы видим, как Солнце, двигаясь по небесному своду, обращается вокруг Земли. Небо кажется нам огромным куполом, накрывающим поверхность Земли, простирающуюся от местоположения наших тел до дуги горизонта. Отвергая древнюю космологию, мы должны признать, что «мир», который мы видим, — иллюзия.

Геоцентрическая система мира является продолжением основного свойства восприятия, которым можно объяснить ее эгоцентрическую натуру. Мы видим мир так, будто наше тело является его центром. Именно с этой позиции мы смотрим на окружающие нас вещи. Мир, который я вижу, вращается вокруг меня, вокруг моего физического тела. Мы все так воспринимаем мир, но, немного поразмыслив, понимаем, что мир сам по себе не таков. Когда ребенок привыкает к телоцентрическому восприятию мира, мы называем это эгоцентризмом. Когда взрослый человек считает себя центром вселенной, мы называем это эгоизмом.

Я — ИЗБРАННЫЙ

Эгоизм — это основная категория морального аспекта жизни. Он состоит в том, что, делая выбор, человек в первую очередь согласовывает его с интересами своего физического существования. Разумеется, эгоист мнит себя «Избранным», центром вселенной, тем, для кого был создан весь этот мир. Любой человек по природе своей непроизвольно верит в то, что ему уготована особая судьба. Опыт, однако, учит большинство из нас, что другие люди способны мешать нам, не давать осуществлять свои желания, при этом они также могут вести себя так, будто они «Избранные». Разрешить это противоречие можно, осознав, что мы — человечество в целом и другие разумные существа во Вселенной — все вместе являемся центром всего существующего.

Основным является моральный выбор между двумя противоположными Матрицами реальности: миром независимых, конкурирующих эго и общечеловеческим миром. Мир эгоизма связан с видимостью разделения в пространстве и времени физических тел, сталкивающихся друг с другом согласно законам детерминированной причинности. С другой стороны, существует и такой мир, который можно видеть с позиции морального сознания, — мир человеческого единства и свободы. Если первый мир реален, второй должен оказаться иллюзией. Если же мы верим в реальность матрицы морали, иллюзией должна быть матрица разделения.

В «Матрице» прием красной таблетки символизирует моральный выбор истины, свободы и человечности. Красная таблетка пробуждает человека, позволяя увидеть реальность. Синяя таблетка возвращает человека ко сну и эгоистичным иллюзиям. Однако этот выбор нуждается в проверке. Человек, сперва выбравший пробуждение и жизнь в истинном мире, может пересмотреть свои взгляды и убедиться, что с практической точки зрения его выбор был неверным.

ЧТО ТАКОЕ РЕАЛЬНОСТЬ?

Главным смыслом морального выбора, выражаясь в соответствии с терминологией Канта, является обязанность создать «наивысшее благо». Наивысшее благо — это создание мира, сочетающего в себе счастье и свободу.[128] Если эта возвышенная мечта окажется иллюзией, то исходный выбор также можно считать нереальным. В этом случае нам остается только проживать собственные эгоистические жизни, приспосабливаясь, насколько это возможно, к обстоятельствам своего существования.