Слепой рассвет (СИ) - Майер Кристина

Глава 46

Полина

Темнота.

Она убивала. Заставляла медленно сходить с ума. Не осталось слез. Не осталось сил. Привыкаешь к постоянной темноте, но мои воспоминания были пока свежи, я мечтала, чтобы они никогда не стерлись.

Завтра мы возвращаемся в Москву. Мне разрешили лететь, курс реабилитации позади. Четыре месяца и меня можно назвать здоровым человеком. Здоровым, но слепым. Зрение так и не вернулось. Последние крупицы надежды растаяли еще два месяца назад.

А так хотелось вернуться, увидеть всех родных. Машенька…

Я не увижу, как меняется ее лицо.

Конечно, есть много курсов обучения незрячих, но мне кажется, я не смогу пройти этот путь. Как все это выдержать и не сломаться?

Спасало меня только присутствие Германа, его любовь, забота и понимание. Наша любовь придавала сил. Но так хотелось быть для него здоровой… А тут, даже не поухаживаешь за собой… Он стал лучом в темном царстве. Герман так подробно описывал вещи и предметы, будто я их видела сама. Он стал моими глазами.

Дом, в котором мы жили, я хорошо изучила. На втором этаже была лишь раз, когда Герман проводил экскурсию. Выставляя перед собой руки, могла самостоятельно передвигаться. Тактильная трость у меня была, но она вечно терялась. Никак к ней не привыкну.

Устав лежать, встала и направилась в кухню. Герман, наверняка, работает или общается с братом. Мы обсуждали наше будущее много раз. Он подумывает оставить клубный бизнес и вместе с братом возглавить строительную компанию. Но это пока лишь мысли, клуб был его детищем, отойти полностью от дел будет не так-то просто.

— Герман, для меня очень важно услышать было ваше мнение. Я так рада, что вам все понравилось, — услышала я, когда подошла к кухне. Знакомый голос звучал из динамиков планшета. Вика находилась на видеосвязи, последнее время она по несколько раз в день звонила и интересовалась «нюансами» в отделке дома.

«Герман, какие подушки вам больше нравятся?.. А вот эта ваза тут хорошо будет смотреться, как вы считаете? Я присмотрела несколько статуэток, посмотрите?..»

И так почти каждый день. Она вроде хочет помочь Герману, но я то знаю, что девушка продолжает проявлять интерес к моему мужчине. Теперь, я еще и ослепла… Как же больно, что рядом с ним будут красивые, ухоженные и здоровые женщины…

— Вы хорошо поработали, Виктория, — сухо прозвучал голос Германа, отвлек меня от моих мыслей.

— Мне приятно слышать похвалу из ваших уст. Жаль, что Полина не может увидеть всего этого и оценить, — зрение пропадает, а слух обостряется, я слышала в ее тоне фальшь. Ничего ей не жаль! — Я готова и дальше вам помогать, мне совсем нетрудно, — придыхание в ее голосе ужасно злило.

— Давайте закончим проект, а там будет видно, — я поняла, что Герман ее культурно послал, но Виктория не собиралась так легко сдаваться.

— Знаете, я так привязалась к Машеньке, — заговорила вновь она. Меня будто серпом по сердцу ударили, оставили на сердце большой резаный след. Вот же стерва, через ребенка пытается действовать! — Она чудесная девочка…

— Спасибо, — оборвал ее Герман. — Согласен, Маша чудо. Мы с Полиной очень по ней соскучились.

— Жаль, что Полина не сможет ее видеть, — наигранная жалость в ее тоне могла лишь злить. Мне вообще не нужна жалость. Я здоровая женщина, чуть не плача думала я. Хотелось крикнуть это на весь дом, на всю страну, на весь мир. — Представляю, как тяжело женщине находиться в таком положении, — продолжила Виктория. Ничего она не понимает. — Я бы не смогла. Наверное, отпустила бы любимого человека, чтобы не держать привязанным к себе, — сердце защемило от боли. Сколько еще будет таких Вик, думающих так же. — Вы не подумайте, Герман, я о себе говорю…

— Виктория, вы немного неправильно понимаете ситуацию. Это не Полина держится за меня. Я без нее своей жизни не мыслю. Когда любишь, нет никаких препятствий и границ. Наш разговор затянулся. До свидания. — твердо произнес он. Наверняка поставил ее в неловкое положение. Мне бы радоваться, а я его слова через себя пропускаю. Может, вместо зрения мне дарована такая сильная любовь?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 47

Герман

Закончив разговор с дизайнером, я позвонил Андрею. Брат сразу поднял трубку.

— Герман, привет. У вас все хорошо? Как Полина? — голос Андрея звучал напряженно. Мы говорили с ним час назад и перезванивать я не собирался. А потом увидел новую публикацию в социальных сетях бывшей жены. Если бы не звонок Виктории с Андреем я бы связался сразу.

— Все у нас хорошо.

Андрей очень хорошо относился к Поле. Наташа не вызывала у него симпатии, он особо этого и не скрывал. О Полине беспокоился и даже прилетал к нам два раза. Говорил Поле, что по делам в Англии и заехал ее проведать. Хотя на самом деле просто хотел поддержать. Он даже предлагал привезти Машу. Соблазн был огромным. Я безумно соскучился по малышке, но меня беспокоило состояние Поли. Не сможет увидеть дочку, расстроится, опустятся руки.

— Я просто забыл сказать, — добавил после короткой паузы. — Я согласен с твоим планом.

— Видел последнюю публикацию? — его догадка попала в цель.

— Да, сразу после разговора с тобой залез в ее инстаграм. По-хорошему она не остановится. Брат и родители даже не пытаются на нее влиять.

— Я не говорил тебе, Герман, но мои адвокаты связывались с Наташей. Она попросила пятьдесят миллионов долларов взамен обещала оставить твою новую семью в покое. О болезни Полины знали немногие, поэтому для нас до сих пор остается загадкой, откуда это стало известно Наталье. Она до сих пор находилась в другой стране.

— Надеюсь, ты послал ее? — зло процедил я сквозь зубы. Эта тварь спекулирует болезнью Полины. Ее посты пропитаны злобой, а комментарии под ними оставляют такие же злые люди.

— Я готов был заплатить. Ирбег отговорил. Твоя бывшая жена не остановится, когда-нибудь деньги закончатся и она вновь напомнит о себе.

— Скорее всего, Наташа не даст о себе забыть! — выплюнул я с раздражением.

Когда Андрей озвучил мне свой план, все во мне восстало против таких жестких мер. Умом я понимал, что бывшую жену нужно остановить, но до последнего на что-то надеялся: успокоится, родственники повлияют, новый любовник образумит. Но шли дни, недели, месяцы, а Наташа продолжала ловить «хайп» на нашей истории, которая для меня осталась в прошлом.

Да и для нее наши отношения и чувства не играли никакой роли. Они не переживала о потере ребенка, как говорила об этом в своих многочисленных интервью разным газетам и телеканалам. Наталья зарабатывала себе на красивую жизнь. Зарабатывала, как могла: подло, грязно, унижая и оскорбляя близких мне людей, а они этого не заслужили. Вот где пригодился ее «актерский» талант. На сцене она играть не умела, зато манипулировать людьми и вызывать их сочувствие у нее превосходно получалось. Скандал вокруг нашей семьи продолжал греметь. Конечно, это мешало бизнесу. Люди, которых ты держал на расстоянии, склонны думать о тебе плохо. Ведь ссор из избы я никогда не выносил.

- Я не хотел перешагивать через твою голову, Герман. Рад, что ты одумался. Эту стерву нужно наказать, — Андрей был жестким и бескомпромиссным. Он не давал людям второго шанса. Я был во многом с ним согласен, но поступить с бывшей женой так, как он требовал, я долгое время не мог решиться. — Сначала она чуть не лишила тебя жизни, теперь всячески отравляет жизнь всем нам. В тюрьме ей самое место! Выйдет лет через десять, ее «печальная» история жизни будет никому не интересна. Пусть тебя не мучает совесть, если ее не угомонить, я точно стану убийцей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

У меня и самого неоднократно возникало такое желание, но садиться в тюрьму и портить себе жизни из-за человека, который этого не достоин, я не собирался.

— Пока, Андрей. Завтра увидимся.