Записки Бандитского адвоката - Валерий Карышев

Петруха со своими людьми в основном базировался в подмосковном городе Звенигороде, где кроме его бригады действовали еще две группировки. Но они мирно уживались. Говорили, что у Петрухи были враги, но в последнее время он отошел от криминальных дел, спокойно и тихо жил в Звенигороде и занимался коммерцией.

С моим коллегой из Московской областной коллегии адвокатов мы стали активно разрабатывать позициюзащиты Петрухи на суде. Собирали всевозможные справки, документы, свидетельствующие о невозможности его пребывания в следственном изоляторе, то есть об изменении меры пресечения. Но первая попытка освободить его из-под стражи неожиданно окончилась нулевым результатом.

На меня вышел человек, который назвался другом Петрухи, попросил встретиться. Он был из другой группировки. Меня удивила его информированность: откуда он знает, что я адвокат Петра Козлова?

Во время встречи незнакомец сказал, что нормально относится к Петрухе и никаких претензий к нему не имеет.

- Но вы, а может быть, и другие люди пытаетесь досрочно освободить Петруху из-под стражи. Так вот, у Петрухи есть серьезный конкурент и противник, - и назвал его имя. - Он имеет претензии к Петрухе. И если сейчас он выйдет из Бутырки, то не исключается, что на него совершат покушение. Пожалуйста, - попросил он меня, - скажите ему об этом, а там пусть сам решает.

Почему незнакомец выдал эту информацию? А может, это провокация? После сомнений и колебаний я все же решил передать наш разговор Петрухе. Выслушав о предупреждении моего таинственного собеседника, Петр помолчал, а потом попросил меня прийти через несколько дней.

Когда мы снова увиделись, он сразу сказал:

- Да, пожалуй, не будем торопиться. Отложим пока вопрос об освобождении. А там мои ребята "пробьют" ситуацию.

Вскоре Петра Козлова перевели из Бутырки в "Матросскую тишину" и поместили на больничку. А спустя еще некоторое время Киевский районный суд освободил его из-под стражи. Когда он вышел на свободу, я не сомневался, что мы никогда больше не увидимся и вряд ли он обо мне вспомнит. Не секрет, что к адвокатам, как и к врачам, люди обращаются только в минуты несчастья. Но как же я был удивлен, когда Петр Козлов позвонил мне в консультацию.

На следующий день мы встретились с ним в одном из уютных кафе. Петр подъехал на шикарном шестисотом "мерседесе". В кафе он вошел вместе с двумя охранниками, а еще какието люди остались сидеть в машине. Петр был в элегантном черном костюме, в светлой рубашке и с темным галстуком. Аккуратно выбритый, с симпатичной прической, он выглядел бодро и держался непринужденно. Как же сильно всетаки меняются люди, выйдя на свободу. Вместе с Петрухой приехал и его крестник - Гурам Баланов.

Петрухе надо было проконсультироваться по вопросам нефтебизнеса. Они с Балановым разработали и хотели осуществить новую программу. Но возникли некоторые вопросы, которые они хотели бы со мной выяснить.

Мы разговаривали долго. Балансе, коронованный Петрухой, относился к нему с почтением, считая его как бы своим "опекуном". Мог ли я подумать, что через несколько месяцев они оба погибнут.

В сентябре 1997 года, отдыхая в подмосковном пансионате в районе Звенигорода, я совершенно случайно узнал, что в воскресенье попал в аварию и разбился насмерть Петр Козлов. Я долго думал, идти на похороны или нет. Обычно не принято, чтобы адвокаты ходили на похороны своего клиента. Но так как похороны должны были состояться буквально в нескольких километрах от моего пансионата, я все же решил пойти.

Я набрал телефон Петра, мне ответил мужской голос, наверное, это был кто-то из его помощников. Я представился и спросил, когда можно приехать проститься с Петром.

- Приезжайте завтра в Успенский собор, часов в двенадцать. А похороны будут на городском кладбище Звенигорода.

В Успенском соборе меня поразило обилие людей, которым было тесно в небольшой подмосковной церкви. Проводить вора в законе в последний путь приехало больше сотни человек. Двор храма и близлежащая узкая улочка были забиты многочисленными автомобилями самых разнообразных марок.

Возле церкви было много братвы, особенно из бригады Петрухи, а также из одинцовской и кунцевской группировок. Похороны Петра Козлова хотя и были пышными, но намного уступали похоронам, скажем, Отари, Наума, проходившим в Москве. Похороны также входили в традиционный ритуал воровского мира, вора в законе надлежало хоронить с большими почестями. Был ли в этом идеологический или христианский смысл, однако любые похороны уголовного авторитета всегда носили помпезный характер. Традиционным было и участие в траурной процессии представителей правоохранительных органов. Хотя и были они переодеты в гражданское, но распознать их не стоило особого труда. Непонятно только, какую роль они выполняли: то ли следили за общественным порядком, то ли собирали информацию для криминальных досье. Как бы там ни было, а порядок на похоронах Петра Козлова был на высоком уровне. Но обеспечивали его не работники милиции, а члены бригады Петрухи.

Когда я подошел к Успенскому собору, туда просто невозможно было войти. Вскоре я заметил приближающуюся к церквушке небольшую группу людей. Среди них я узнал Гурама Баланова и как-то непроизвольно махнул рукой. Он меня заметил. Мы поздоровались.

Перед входом в церковь я спросил его:

- Гурам, скажи, как же погиб Петруха?

Я хотел было рассказать ему о незнакомце, который предостерегал Петра от возможного покушения, но передумал. Гурам опустил голову и сказал:

- Очень просто погиб, трагически. В воскресенье, в нескольких километрах от Звенигорода, на мосту через Москву-реку. Мчался на бешеной скорости и решил обогнать ехавшую впереди машину. Выскочил на встречную полосу, а там - "КамАЗ". Произошло столкновение. Удар был настолько сильный, что "мерседес" Петрухи несколько раз перевернулся и отлетел в сторону. Он и его подруга скончались на месте, а два охранника, сидевшие сзади, получили тяжелые травмы. Сейчас они в больнице.

Мы прошли в церковь.

Когда отпевание закончилось, все направились к выходу, на городское кладбище. Гурам спросил меня, поеду ли я на поминки в один из ресторанов. Я посчитал, что присутствовать на поминках мне ни к чему, и сказал, что я свой долг выполнил, да и сейчас отдыхаю, меня семья ждет. На прощанье мы пожали друг другу руки, Гурам дал мне новый номер своего мобильного телефона.

- Звони, если что.

- Хорошо, - ответил я.

ТИПИЧНАЯ СМЕРТЬ

Через полтора месяца погиб и Гурам. Я прочел в газете "Коммерсантъ", что в конце октября, в выходные дни, в городе Орске Оренбургской области хоронили влиятельного вора в законе Гурама Баланова.

Гибель Гурама, типичная для любого авторитета или вора в законе, была связана с борьбой за контроль над местными нефтеперерабатывающими предприятиями "Орскнефтьторгсинтез". Он был застрелен 20 октября 1997 года, когда коротал вечер в компании своих подруг в баре "Пингвин". Среди веселья в бар неожиданно вошли двое мрачных мужчин с пистолетами и молча расстреляли Гурама. Четыре пули попали ему в голову и спину. Выбегая из бара, преступники смертельно ранили и его владельца, Олега Рахматулина, который, как говорят, проявил "излишнее любопытство".

Хоронили Гурама в субботу. Сотрудники правоохранительных органов, ожидавшие большой наплыв авторитетов, приняли меры безопасности. Каждый въезжающий в город мужчина подвергался тщательной проверке, всех подозрительных отправляли обратно. Тем не менее более 400 представителей различных группировок, съехавшихся со всей России, сумели преодолеть заслоны. До Орска они добрались в основном на своих автомобилях.

Микрорайон, где последнее время жил Гурам, также был оцеплен работниками милиции. Утром, в день похорон, одетые в черные кожаные плащи молодые люди срубили во дворе дома Гурама шатер и внесли туда гроб с покойным. К шатру выстроилась огромная очередь из желающих проститься с ним. Многие очевидцы говорили, что она напоминала им очередь к Мавзолею Ленина.

Около двух часов дня траурная процессия двинулась через центральный городской проспект к кладбищу. Движение в центре было парализовано. Сотрудники ГАИ попрятались по подъездам, но никаких инцидентов не произошло. Братва сама следила за порядком. На кладбище все также прошло без эксцессов. После траурных речей гроб из красного дерева был опущен в могилу, ее забросали венками и охапками цветов. Поминки проходили в ресторане "Юбилейный", где собрались только свои, потому что маленькое помещение всех вместить не могло.

Все, кто близко знал Гурама, считали, что причиной смерти послужил его бизнес.

В воровской среде у Гурама не было врагов, зато их немало было среди предпринимателей, которые в недавнем прошлом работали в спецслужбах. Причем некоторые из них уже успели "отметиться" на разборках вокруг нефтебизнеса и в Москве, и в самом Орске.