Записки Бандитского адвоката - Валерий Карышев

Карышев Валерий

Записки 'Бандитского адвоката'

ВАЛЕРИЙ КАРЫШЕВ

ЗАПИСКИ "БАНДИТСКОГО АДВОКАТА"

Закулисная жизнь братвы глазами "защитника мафии"

Вместо предисловия

"ПУБЛИКУ Я ЗАЩИЩАЛ ЛИХУЮ"

- ...Вы давно у нас "под колпаком", и ваши телефонные переговоры и встречи мы контролируем. Есть видеозаписи, которые свидетельствуют о ваших связях с организованной преступностью...

Вот так-то, ни более, ни менее. И услышал я такой себе "приговор" от руоповца во время моего первого и, к сожалению, не последнего допроса в сером здании на Шаболовке.

- Надеюсь, вы не станете отрицать этого факта? - продолжил следователь.

- Да, я в самом деле связан с организованной преступностью. - И я выдержал паузу, вглядываясь в следователя и оперативников, присутствовавших в кабинете. - Да, связан настолько же, насколько и вы, такая уж у нас с вами профессия...

- Нечего нам голову морочить, каждый оперативник знает, что вы числитесь в "черных списках" всех наших спецслужб как "бандитский адвокат"...

После нескольких часов профилактической беседы с руоповцами я сделал для себя любопытное открытие: по мнению правоохранительных органов, я, оказывается, "бандитский адвокат", обслуживающий киллеров, рэкетиров.

Спустя некоторое время я уточнил у знакомого фээсбэшника, что у спецслужб, ведущих борьбу с организованной преступностью, действительно имеется "черный список" адвокатов, защищающих лидеров криминального мира. Список небольшой, всего 12-14 имен, а моей скромной персоне отводилось место аж в первых рядах.

Да что правоохранительные органы, когда люди гражданские всякий раз спрашивают: как же вы так можете защищать заведомых негодяев? И всякий раз если и не отвечаешь, то невольно думаешь: ну почему никто не спрашивает врача-проктолога, как он может каждый день заглядывать в десятки человеческих задниц? Да, публику я защищал лихую. Но почему так огульно - негодяев, да еще заведомых? А почему не просто людей, оступившихся, очутившихся на скамье подсудимых и, по сути, ничем не отличающихся от других? Во всяком случае, для нас, для адвокатов. Обвиняемый оказывается одинок перед обществом, государством, законом - и особенно остро нуждается в поддержке и защите, независимо от того, как и в чем он провинился. Адвокат не только по роду своей службы, но и как человек, пожалуй, становится для него единственным подспорьем, соломинкой... Напрашивается еще одно сравнение. Священник ведь готов выслушать любую исповедь, любое раскаяние, независимо от степени прегрешения, и кем бы ни был его прихожанин, позволяет ему облегчить душу...

Конечно, рисковая, опасная адвокатская наша профессия. И подспудно, и осознанно постоянно чувствуешь себя на грани между государством и криминалитетом - не слишком комфортно жить между этих двух баррикад, придерживаясь и буквы закона, и выполняя своего рода гуманную миссию. При этом всегда помнишь, что надо соблюдать равновесие. При этом повторять адвокатскую присказку: "меньше знаешь - спокойно спишь".

Так что же в таком случае подтолкнуло меня "расколоться" да написать свои современные мемуары?

Моих подзащитных правоохранительные органы, а с их подачи и вы, дорогие читатели, причисляете к ворам в законе, авторитетам, боевикам, рэкетирам, то есть к представителям так называемой организованной преступности. Статей, книг, фильмов о них более чем достаточно. Однако жизнь и деяния их, как мне кажется, высвечены несколько однобоко и отстранение, недостает хотя бы чуточку иного взгляда, а голосов или хотя бы отголосков "оттуда", с другой стороны баррикад, почти не слышно. Каковы же реалии, нормы, понятия, законы, по которым живет преступный мир, сложившийся в нашей стране за последние годы? Ведь с образом так называемых мафиози ассоциируются не только "мерседесы", виллы, фотомодели, казино и рестораны, но и СИЗО, контрольный выстрел в затылок, короткая жизнь, которую они сами выбирают...

Нет, я не задаюсь целью ни оправдать, ни возвести в герои братву. Но хотим мы того или нет, она существует рядом с нами. И открещиваться от нее или даже только охаивать, пожалуй, бессмысленно. Узнать же о тех, кто, переступив черту, оказался вне закона и общества, чуть больше и в ином ракурсе, по-моему, значит в какой-то мере самим разобраться и в мотивах нашей с вами действительности, а может, и в собственной жизни.

Как-то в Бутырке я подарил одному из моих клиентов книгу Николая Модестова "Москва бандитская". Вскоре ею заинтересовались и другие мои подзащитные, и я невольно стал участником своеобразной "читательской конференции" в стенах СИЗО - ее обсуждали те, о ком, она была написана. Там же, в Бутырке, один из клиентов, известный вор в законе, во время нашей встречи "просвещал" меня своими размышлениями о преступности, ее роли в обществе и государстве. Признаться, я ловил себя на том, что в его откровениях для меня было немало открытий. Неожиданно к концу беседы законник сказал:

- А ты возьми и напиши про "нашу жизнь" без прикрас, о том, какая она непростая, опасная, как нам несладко приходится. Пусть "изнутри" о нас узнают...

Подобные диспуты, встречи тоже, естественно, "спровоцировали" меня сесть за книгу и рассказать о современной криминальной жизни, естественно, с собственной колокольни адвокатской практики.

Сразу оговорюсь и внесу некоторые юридические коррективы. Я оказывал правовую помощь группировкам и их представителям, но если в ходе расследования конкретного дела и решением суда они не признаны виновными, то я не вправе относить их к организованным преступным группировкам. Поэтому буду называть их московскими группировками.

И еще одно уточнение. Когда адвокат приступает к работе с людьми, принадлежащими к той или иной группировке, то никогда клиент не является к нему с заявлением о своем "статусе", дескать, я такой-то авторитет, занимаю такое-то положение в своей бандитской иерархии, у меня такой-то список преступлений и прочее. К адвокату обращаются, рассчитывая на его помощь по какому-то конкретному делу. Общего посвящения адвоката в так называемую криминальную политику с их слов не происходит. Разумеется, в процессе работы с клиентами я получаю о них дополнительную информацию из материалов уголовного дела, из всевозможных справок, предоставляемых правоохранительными органами, из источников в той среде, с которой клиенты контактируют. Сведения эти, как правило, появляются уже позже, причем большей частью известны с чужих слов, не проверены, одним словом, не могут служить основанием для использования их следственными и судебными органами.

Глава первая

КРИМИНАЛЬНЫЙ БИЗНЕС, ИЛИ ОРГАНИЗОВАННАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ

ЕЩЕ ОДНА ВЛАСТЬ?

В России действуют сегодня четыре власти: законодательная, судебная, исполнительная и информационная. Но многие поговаривают, что функционирует еще и пятая власть - криминальная. Она, по мнению специалистов, занимает отнюдь не последнее, пятое, место, а может, и промежуточное: между первой и второй. На самом деле организованная преступность существует во многих странах мира, и наше государство не исключение. Более того, наша страна переживает тяжелый период становления нового государства, в процессе которого дают о себе знать болезненно обнаженные старые и вновь появившиеся червоточины общества, поэтому и многие явления представляются в черных красках.

В конце 1997 года министр МВД РФ Анатолий Куликов направил президенту России закрытое письмо об организованной преступности. Оно носило пессимистический характер. В частности, по словам министра, МВД располагает данными о 16 тысячах преступных организаций, а также о 60 тысячах лиц, которые с ними тесно связаны. Однако представители правоохранительных органов часто говорят, что им все хорошо известно об организованных преступных сообществах. Они знают их количественный состав, ведут специальную поименную картотеку, с фотографиями, обладают информацией о виде деятельности той или иной группировки, об их подшефных коммерческих структурах. Однако арестовать или ликвидировать эти сообщества они не могут, ссылаясь на отсутствие необходимой законодательной базы. Таким образом, напрашивается вывод: в стране правоохранительные органы не борются с преступными сообществами, а занимаются лишь наблюдением за их деятельностью.

В повседневности понятие организованной преступности ассоциируется с действующей бандой молодых, коротко стриженных ребят, увешанных золотыми цепями, то есть с деятельностью рэкетиров. Но не так часто услышишь о том, что существует так называемая организованная преступность белых воротничков. Недавно, по данным Центрального разведывательного управления, стало известно, что в России более 10 крупнейших банков занимаются преступной деятельностью, а в теневой экономике производится от 30 до 40 процентов валового национального продукта.