Тварь внутри тебя - Брайан Ламли

— Нельзя ли пояснее? — Замешательство министра росло. — И покороче, потому что мне еще нужно много чего сказать.

— Объяснить нетрудно. — Это еще кто-то вскочил на ноги — нет, вскочила: Миллисент Клири, очаровательная юная телепатка, чей талант еще только развивался. Она мельком глянула на министра и яростно уставилась в затылок Пакстону, сидевшему в первом ряду. — Кое-что, во всяком случае. Да, можно понять, что это было необходимо — проверять нас иногда. Но... этот? — Она в ярости дернула подбородком в сторону Пакстона, и указала на него рукой.

— Мисс, э-э... — Министр от смущения забыл, как ее зовут, хотя всегда гордился тем, что не забывает имен. Посмотрел на нее, потом на Пакстона.

— Клири, — ответила она. — Миллисент... — и в волнении продолжила: — Пакстон наплевал на ваши инструкции, на ваши указания. Безопасность отдела! Дела отдела! Да, вы дали ему удобную отговорку, хотя он едва ли в ней нуждается. Чужие дела — вот что его волновало. Вот куда он совал свой нос!

Министр нахмурился и сурово глянул на Пакстона.

— Нельзя ли поконкретнее, мисс Клири?

Но она не захотела уточнять. Могла, но не захотела. Не рассказывать же всем присутствующим, что, когда Пакстон только-только поступил работать в отдел, она поймала как-то ночью в своем мозгу этого серого дрянного мышонка, который забавлялся сам с собой под мурлыканье ее вибратора.

— Он подглядывал за нами всеми, — пришел ей на выручку чей-то громыхающий звучный голос. — Он высматривал пикантные сцены, ведь у каждого они бывают, не будем отрицать, и делал это задолго до того, как вы дали ему свои указания. Думаю, что он и вас, как бы сказать, поизучал всласть.

И снова зазвучал напряженный голос Гудли:

— Господин министр, если бы вы не вывели Пакстона из команды, это сделали бы мы. Ему можно доверять не больше, чем порванному презервативу. Если бы СПИД был психическим заболеванием, у всех нас мозги были бы полны дерьма! У всех без исключения! — Он помолчал, как бы осмысливая сказанное, потом продолжил: — Выглядит все это так, как будто вы отняли у нас единственного человека, которому мы доверяем, и приставили пса, который кусает тех, кто его кормит. И выбрали к тому же чертовски неудачный момент. — Он второй раз чертыхнулся — на Гудли это было совсем не похоже, он никогда не употреблял брани.

Пакстон до сих пор спокойно чистил ногти, очевидно, не слишком переживая, но теперь его уши слегка порозовели. Он встал, повернулся и поглядел в их осуждающие глаза.

— Мой дар... неуправляем! — выпалил он. — Он рвется из меня, не то что у вас, ленивых ублюдков. Я изучаю свои возможности, экспериментирую. Это вам не дурацкое карликовое дерево, которое принимает любую форму!

Все не сговариваясь покачали головами: вот уж их-то не стоило пытаться надуть! Его объяснения не убедили их. Наконец Бен Траск поднялся, чтобы придать материальную форму тому, что думали они все.

— Ты лжешь, Пакстон, — просто промолвил он. Поскольку это сказал Бен Траск, можно было ничего не добавлять и не объяснять.

Министр чувствовал себя так, будто потревожил осиное гнездо. Эмоции, обуревавшие его (и остальных), уводили от главного, он не мог этого допустить. Он скрестил руки на груди и внушительно проговорил:

— Ради Бога, отложите в сторону вражду и страсти! Хотя бы до тех пор, пока я не закончу. Кем бы ни был любой из вас, в одном сомневаться не приходится: все вы люди!

Конец фразы обрушился на них как гиря. Пользуясь тем, что привлек их внимание, министр обратился к Бену Траску.

— Мистер Траск — только спокойно, ради Бога, — вам не трудно повторить то, что вы сообщили мне внизу?

Траск взглянул на него раздраженно, однако все же кивнул:

— Но мне придется сначала закончить то, о чем вы начали говорить. Присутствующие в основном почти все знают, а об остальном, возможно, догадались, так что я перейду к сути. И будет проще, если все услышат это от меня.

— Давайте, — ответил министр, с облегчением вздохнув.

И Траск начал:

— В средиземноморской операции нам помогала Зек Фёнер. Если вы заглянете в документы по некроскопу, то узнаете подробнее, кто она такая и что случилось в Печорске и на Темной стороне. Она сильнейший телепат, одна из лучших во всем мире, но, как и Гарри Киф, не служит плащу и кинжалу.

В общем, там было несладко, на Средиземном море. Мы уничтожали вампиров, и они чуть не уничтожили нас. Но основной удар принял на себя Гарри, он схватился с самим Яношем Ференци. Вам не нужно рассказывать, что это за семейство — Ференци. Когда Гарри был в последний раз в Румынии, уже в конце этой операции, Зек попробовала войти с ним в контакт — узнать, что у него происходит. На большом расстоянии контакт ненадежен, и она уловила не очень много. По крайней мере, нам она так сказала. Но было видно, что она сильно испугана.

Мне известно, что Дарси Кларк очень переживал по этому поводу, но вы же знаете, что для Дарси нет никого в мире лучше некроскопа, разве что глоток воды в пустыне. Кое-кто из вас считает так же, и я, черт возьми! Во всяком случае, считал до недавнего времени.

Ну так вот, мы покончили с этим делом и вернулись, и, насколько мне известно, Гарри тоже успешно справился со своей задачей. То, что он там сделал, — это грандиозно. Правда, по поводу Карпат он особенно не распространялся. Я не слишком выпытывал, и Дарси Кларк тоже. В конце концов, Гарри потерял там Сандру Маркхэм. Поэтому Дарси считал, что лучше подождать, в свое время Гарри сам все расскажет.

Вот за это Дарси, насколько я понимаю, и был разжалован, или понижен в звании, короче, пролетел. Но в чем его вина, хотелось бы знать? Он не справился с работой, потому что не хотел, не имея достаточных оснований, осуждать старого друга? Или в том, что он попридержал данные, пока сам не разобрался? В том, что он, дьявол побери, верил в друга?

И министр, и Пакстон пытались возразить, но Траск не дал им открыть рот.

— Может быть, вы забыли, в чем состоит талант Дарси Кларка? Во всяком случае не в том, чтобы влезать в чужие мозги, подслушивать или шпионить на расстоянии. Талант Дарси просто приглядывает за ним самим. Дарси поддерживал связь с некроскопом и пока решил не бить тревогу. Значит, талант не предупреждал его о том, что имеется непосредственная опасность. В противном случае — готов спорить на что угодно — он бы завопил. Меньше всего он хотел бы, чтобы здесь объявился новый Юлиан Бодеску.

— Но он... — начал Пакстон.

— Закрой пасть, — ответил ему Траск. — Эти люди слушают того, кто говорит правду! Только правду... Я продолжу, с вашего позволения. — В общем, так обстояло дело вчера, а сегодня — это сегодня. И теперь, похоже, все стало по-другому. — Он умолк и посмотрел на министра. — Может быть, остальное расскажете вы, сэр?