Город призраков - Рейчел Кейн

Алекс посмотрел через плечо, затем резко откинул голову вокруг, чтобы сосредоточиться на ней.

— Я не знаю, в какие больные шутки тебе кажется, ты играешь, но тебе лучше прямо сейчас рассказать мне, что здесь происходит, сейчас.

— Эй, достаточно. Отвали, — сказал Шейн, и оттащил Клер из зоны легкой досягаемости. — Иди, успокойся, чувак. И найди какой-нибудь центр реабилитации, черт возьми.

— Я не пьян!

Шейн повел Клер, перешел через дорогу на другой тротуар. Алекс просто стоял на месте, кричал на них, как сумасшедший. Шейн покачал головой.

— Черт. Эти парни из братства. Они, действительно, могут испортить себе жизнь.

— Я не думаю, что он был пьян, — сказала Клер с сомнением. — Он действительно не выглядел пьяным.

— Да, потому что ты в этом эксперт. — Шейн взглянул на нее с иронией, и она вспомнила, со вспышкой стыда, что он был экспертом: его отец напивался, как и его мама, в конце концов.

Шейн тоже не был святым. — Ладно, может, он и не пил, но он определенно обкурился. Что принимают в братстве последнее время? Может быть, это был метамфетамин.

Хорошо, Клер действительно ничего не знала о наркотиках. Не то, чтобы она была монашкой — она просто опасалась чего-то, что могло бы испортить ее мыслительные способности. «Твой мозг под воздействием наркотиков» и все такое прочее.

— Ему, вероятно, нужна помощь, — решила она, и достала свой телефон, чтобы набрать Шефу Мосес. Она рассказа Ханне о парне, чувствуя (намного больше, чем чуть-чуть), что она, должно быть, помешала ее собственным делам, но все-таки. Это был не тот Алекс, которого она встретила в университете.

Положив трубку, Клер вспомнила, что слышала этот же голос — голос Майкла — через дверь ванной этим утром. Мама?

Она задрожала, когда прохладный ветер пронесся мимо. Но на самом деле, это был прекрасный день, и она не знала, почему она чувствовала себя так странно.

Посещение ее предков было почти таким же неудобным, как ожидала Клер. Во-первых, ее мама открыла дверь, ее лицо выражало радость, когда она заметила Клер, а потом сразу помрачнело до напряженного приветствия, когда она увидела Шейна, стоящего позади нее.

— Клер, дорогая, как я рада, что ты здесь! И Шейн, конечно. — Почему-то, последняя часть прозвучала как полнейшая ложь. — Входите, я просто убиралась на кухне. Я жарю курицу на обед, вы сможете остаться?

В этом была вся мама — предлагать еду на втором дыхании. Это заставило Клер почувствовать себя как дома. Она быстро переглянулась с Шейном, а потом сказала:

— Ну, на самом деле, у нас уже есть планы, мам, но спасибо.

— Ох. Ну, разумеется. — Ее мать выглядел лучше в эти дни — не такая исхудавшая и обеспокоенная, какой она была, когда они впервые приехали в Морганвилль. В самом деле, она выглядела так, как будто немного поправилась, что было хорошо, и ее наряд немного меньше походил на героя одного из тех черно-белых фильмов, где женщины одевали жемчуг, чтобы пропылесосить — был более нормальным. В действительности, Клер нравилась ее рубашка. Для одежды мамы.

— Как папа? — Спросила Клер, когда они следовали за ней по коридору и повернули направо в кухню. Там была точно такая же обстановка, как и в Стеклянном Доме, поскольку они оба являлись Домами Основателя, но в доме Денверов был открытый вход на кухню, и ее мама выкрасила кухню в солнечно желтый цвет, который очень поднимал настроение. Фу, ей попрежнему нравились утки. Много керамических уток. Ну, по крайней мере, не отвратительные керамические петухи — это было ужасное воспоминание. Клер и Шейн сели за маленький кухонный стол — гораздо лучше того потрепанного, что у них был в Стеклянном Доме — а мама суетилась вокруг с чашками и блюдцами (Шейн поднял блюдце с поднятыми бровями, как будто он никогда их не видел), и взял кофе.

— Мам? Как папа?

Ее мама налила кофе, не глядя ей в глаза.

— С ним все в порядке, дорогая. Мне бы хотелось, чтобы вы навещали нас почаще.

— Я знаю. Мне очень жаль. Было… своего рода много дел последние несколько дней.

Ее мама выпрямилась, нахмурившись.

— Что-то не так?

— Нет. — Клер налила кофе, который был слишком горячим, и ее мама никогда не делала его достаточно крепким. У него был вкус молока с ароматом кофе. — Не сейчас. Были кое-какие неприятности в городе, вот и все.

— Клер убила вампира, — сказал Шейн. — Ей пришлось, но с Амелией все могло быть хуже для нее. Ей пришлось выполнять работу для вампиров, которая чуть не убила ее.

Она не могла поверить, что он просто это сболтнул. Шейн снова поднял брови, глядя на ее в тишине, взглядом спрашивая «Что?», как будто он не мог поверить, что она сама не собиралась обо всем этом рассказать.

Ее мать просто стояла, открыв рот, держа дымящуюся чашку кофе.

— Все не так плохо, — сказала Клер в спешке. — Правда. Я просто пыталась помочь некоторым людям, которые оказались в беде, включая Еву. Просто всё закончилось… ну, всё закончилось хорошо, в конце концов.

Худшая. Речь. На свете. И похоже, что она совсем не успокоила ее мать.

— Миссис Денверс, — Шейн сказал, и протянул чашку за добавкой кофе с улыбкой, которую он, наверное, перенял у Майкла, подумала Клер — даже ее мать, казалось, оттаяла от нее.

— Дело в том, что Клер сделала что-то действительно смелое, и, вероятно, действительно важное, так что вы должны гордиться ею.

— Я всегда гордилась Клер. — И это, подумала Клер, было правдой: ее мать всегда гордилась ею. За исключением, может быть, ее отношений с Шейном, конечно. — Но это кажется очень опасным.

— Шейн был со мной, — сказала Клер, прежде чем он успел открыть рот. — Мы присматриваем друг за другом.

— Я не сомневаюсь, что присматриваете. О, позволите мне пойти взглянуть, что задержало твоего отец. Я не могу поверить, что он все еще не спустился вниз на кофе, это нарушение законов физики. Я знаю, что он проснулся.

Ее мама поставила чайник обратно в кофеварку и вышла из кухни, направляясь к лестнице. Шейн наклонился к Клер и сказал:

— У тебя нет дэжа вуду из-за того, как похожи эти дома?

— Это дэжа вю, и я ненавижу тебя прямо сейчас.

— Из-за того, что я рассказал о тебе твоей маме? Подожди, пока не услышишь, что я скажу твоему отцу. — С лукавой улыбкой на лице, она поняла, о чем он думает.

— Даже не думай об этом.

— Я мог бы рассказать ему о том, что раз мы…

— Черт, нет.

Они шептались, и на пороге хихиканья, вдруг через весь дом раздался крик, словно звук бьющегося стекла. Клер бросила свою чашку, подскочила, и побежала к лестнице, Шейн был всего в двух шагах позади нее, и быстро поднялся по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки сразу.