Хозяйка большого дома - Карина Демина

Альва перебирала конверты, раскладывая их на спинке кресла.

По датам?

Дотошная.

— Он сейчас в полиции работает… следователем… от той истории только почерк корявый остался. Сама увидишь.

Альва вскрывала конверт когтем, вытаскивала лист и, развернув, читала:

— Здравствуй, дорогой братец…

Райдо закрывал глаза.

Ему было уютно.

И не больно.

Почти.

…а зима наступала. И дороги, поплывшие по осенним дождям, оказались под плотными панцирями льда. Лед этот, поначалу хрупкий, кружевной, день ото дня становился все более прочен. А однажды ночью, когда вода вовсе замерзла, выпал снег.

И Райдо, выбравшись из дому, зажмурился, прикрыл глаза, не в силах вынести слепящей белизны.

А спустя два дня в доме появились гости.

— Уж простите нас за то, что без приглашения, — супруга доктора куталась в соболя. Из экипажа она выбиралась медленно, опираясь на руку супруга, который рядом с нею казался тонким, хрупким. — В провинции нравы проще… и мы решили заглянуть… просто по-соседски.

— Очень рад вас видеть, — мрачно произнес Райдо, прикидывая как бы половчей выпровадить сию без всяких сомнений, достойную даму, а заодно и супруга ее, поглядывавшего на Райдо с неприкрытым интересом, и дочерей.

— А мы уж как рады! Я Виктору, — она произносила это имя с ударением на второй слог, жестко, и доктор вздрагивал, — давно говорила, что мы просто-таки обязаны вас навестить! А он мне твердил, что мы будем мешать… вы себя плохо чувствуете…

У Райдо появилось искушение сказать, что доктор прав, и что чувствует он себя погано, а потому к приему гостей вовсе не расположен.

— Но я вижу, он как всегда преувеличил, — дама не оставила шансов на спасение. — Вы чудесно выглядите… загорели… я слышала, что у вас загар не принят, но у нас здесь…

— Слышал, нравы проще.

Райдо протянул руку, на которую дама охотно оперлась.

— В этом есть свои преимущества…

Впервые, пожалуй, Райдо оценил важность хороших манер. Знакомые матушки хотя бы изволили предупреждать о визитах, давая Райдо возможность скрыться.

А эта…

Женщина поправила высокую бархатную шапку, расшитую бисером и пухом.

— Знакомьтесь, мои дочери… Виктор! Не стой столбом, помоги девочкам выбраться… это Мирра…

Светловолосая красавица в собольем полушубке присела, глядя снизу вверх профессиональным взглядом невинной девицы. Райдо таких опасался.

И взглядов.

И девиц.

— А это Нира… ей всего пятнадцать… и нам бы устроить дебют, но вы же понимаете, что война…

Нира пошла в отца, ее нельзя было назвать некрасивой, но и до совершенства сестры ей было далеко. Подбородок слишком мал, а губы — велики. Нос курносый, напудренный в жалкой попытке скрыть веснушки. И зря, потому что с веснушками она бы смотрелась гармоничней.

Волосы цвета меда.

Прическа сложная, мама бы назвала ее вычурной…

…и нашла бы способ выставить нежданных гостей из дому.

…зачем они здесь? Шкура Райдо давно уже перестала быть ценным трофеем в заповедниках брачной охоты… или это там?

Столица.

В столице прорва младших сыновей, и сыновей средних, и вообще всяких, на любую масть, и девиц хватает. Только нужны девицам старшие. Здесь же, небось, женихов и прежде немного было… а у Райдо поместье, которое само по себе ценность.

Он хмыкнул, подумав, что теперь не просто так, сам по себе, но с приданым.

— Я так счастлива, что вы больше не умираете! — старшая из сестер дотерпела до порога, и когда Райдо, кляня себя и матушку за хорошую дрессировку, помог ей освободиться от полушубка, нежно коснулась руки.

— Почему? Умираю.

— Да?! — удивление было наигранным.

А ведь знает.

И она, и сестрица ее, которая сунула свой полушубок батюшке, несколько смущенному, но не способному супруге перечить. Та же разоблачалась неторопливо, озираясь.

По-хозяйски так озираясь.

Она уже, небось, полагала это поместье своим и примерялась, как половчей распорядиться собственностью.

— Вы замечательно выглядите… Виктор полагает, что у вас есть все шансы на выздоровление… — Шубу солидную, соболиную на красном плюшевом подкладе, она сунула Дайне, которая от этакой чести смешалась. — А где прислуга?

Райдо это тоже было интересно.

— Не нанял еще.

— До сих пор? Помилуйте, не обижайтесь, Бога ради, если я со всею прямотой… за подобным поместьем толковый пригляд нужен.

Она сняла перчатку и провела по широким перилам, поморщилась.

— В лучшие дни здесь работало до дюжины человек… три горничных, и еще личные… потом камердинер бедного Муару… — найо Арманди приложила к глазам перчатку, словно платочек. — До сих пор не могу поверить, что их больше нет… мы были друзьями… нет, не в том смысле, что близкими, но… здесь, в провинции, людям одного круга следует держаться вместе… милочка, проследите, чтобы меха разместили должным образом… так о чем я? Ах да… два лакея… дворецкий, экономка… настоящая экономка, а не это, прости Господи, недоразумение… кухарка и двое помощниц… нет, я понимаю, что вам недосуг заниматься этими вопросами, однако и бросать все так, как есть, нельзя.

Райдо кивнул, чувствуя, что от голоса этого, нарочито бодрого, у него начинает звенеть в ушах.

Левой его рукой завладела Мирра, которая старательно притворялась, что невероятно смущена… сестрица ее держалась поодаль, но сложившейся ситуацией явно была недовольна.

Как и Райдо.

— Дому нужна женская рука, — найо Арманди весьма по-свойски шагала по коридорам старого поместья, и каблуки ее туфель громко цокали. Шелестело тяжелое парчовое платье, слишком роскошное для свойского визита, сияли серьги в ушах.

Переливалось ожерелье…

— В конце концов, именно на слабых женских плечах лежит великая миссия — сохранять в доме уют и покой… мужчине не понять…

— Уверяю, я очень понятливый, — Райдо остановился, чувствуя, что сейчас сорвется.

Нехорошо.

И матушка не одобрила бы.

…а с другой стороны это семейство явно бывало в доме не раз и не два… и найо Арманди хмурится с каждым шагом все сильней, кажется, ей не по вкусу произошедшие перемены.

— Вы так смешно шутите! — прошептала Мирра. — Простите маменьку, она слишком переживает…

— О чем?

— Обо всем! — взгляд синих очень был чист, прекрасен и напрочь лишен тени разума.

— Переживать обо всем, — Райдо наклонился, вдохнув терпкий запах духов. Снова ландыши, но эти хотя бы не из аптекарской лавки, сквозь тягучий цветочный аромат не пробиваются ноты дешевого спирта. — Очень утомительно…