Ветры перемен (Сборник рассказов) - Айзек Азимов

— Любой может пройти квалификацию, — заявил с порога Чокер Старший.

Чокер Младший резко повернулся к нему:

— Почему же тогда ты так огорчился? И почему сотни людей не в состоянии этого сделать?

— Слова тех, у кого и вкуса-то нет, мало меня занимают, Младший. Подожди момента, когда придет время финальных состязаний.

— Поскольку ты тоже прошел квалификацию, Старший, нет никакого смысла убеждать меня в том, что это решение приняли люди, у которых нет никакого…

— Мой Младший, — решительно вмешалась Леди. — Прекрати! Возможно, вам пора вспомнить, что это весьма редкий случай, когда Старший и Младший из одной семьи одновременно прошли квалификацию.

Никто из них не посмел нарушить молчание в присутствии Леди — но их физиономии так и остались мрачными.

Шли дни, и Чокер Младший увлекся созданием своего Блюда с особыми вкусовыми добавками — с нетерпением дожидаясь того момента, когда его собственные вкусовые рецепторы не скажут, что ему удалось придумать нечто уникальное, еще никогда не попадавшее на язык строгим Дегустаторам Гаммера.

Теперь он сам посещал Центральные Цистерны, где в идеальных условиях с удивительной скоростью размножались грибки — всего их было три дюжины видов, каждый из которых разделялся на подвиды.

Мастер Дегустатор, отведав Блюдо без добавок — грибок неизменный, как гласит пословица, — мог указать его источник с точностью до номера секции и коридора. Великий Старейший Томас многократно публично заявлял, что может определить цистерну, а иногда даже ее конкретную часть, хотя никто ни разу не решился проверить, так ли это.

Чокер Младший не делал вид, что обладает умениями Томаса, но пробовал чистые Блюда до тех пор, пока не решил, какую именно разновидность грибка ему следует выбрать для того, чтобы смешать его с ингредиентами, которые он собирался использовать для нового Блюда. Хороший Дегустатор, говорил Великий Старейший Томас, может мысленно соединить ингредиенты и ощутить их вкус в своем воображении. Для Томаса — насколько было известно Чокеру Младшему — это были просто красивые слова, но сам он не сомневался, что в состоянии проделать такой фокус.

Он снял в аренду кухню (дополнительные расходы для несчастного Старейшего) и не роптал на свою судьбу — ведь он не умел работать с компьютером, поэтому пришлось обходиться без него. Смесители, нагреватели, кипятильники, миксеры и подобные приспособления занимали не слишком много места. Кроме того, в кухне имелась отличная вытяжка, позволявшая скрывать запахи. (Всем известны истории про Дегустаторов, которые не уберегли запах своего изобретения, а потом оказывалось, что их новое Блюдо подается на стол в обычных домах еще до того, как они успели представить его на суд жюри. Украсть чужой продукт считалось, конечно, дурным вкусом, но бороться с этим было достаточно сложно.) Загорелся сигнальный огонек — код Чокер Младший узнал, без труда, им пользовался только Чокер Старейший. И Младшего охватило знакомое ощущение стыда — нечто похожее он испытывал, когда без разрешения пробовал главное Блюдо, приготовленное для гостей.

— Одну минутку, мой Старейший, — пропел он, быстро убирая на место все ингредиенты, вышел из кухни и плотно закрыл за собой дверь. — Сожалею, но искусство дегустации имеет первостепенное значение.

— Я понимаю, — напряженно ответил Старейший, хотя его ноздри на миг широко раскрылись, словно он попытался поймать неуловимый аромат. — Последнее время ты так мало бываешь дома — едва ли больше, чем во время своего Большого Тура, а мне нужно поговорить с тобой.

— Никаких проблем, Старейший, мы можем посидеть в холле. Холл находился совсем рядом, к счастью, там никого не было. Чокер Младший внутренне сжался — он понял, что ему предстоит выслушать очередную лекцию.

— Младший, ты мой сын, — наконец заговорил Старейший, — и я должен выполнять обязательства, которые у меня есть по отношению к тебе. Однако они состоят не только в том, чтобы оплачивать твои расходы и дать возможность устроить самостоятельную жизнь. Иногда приходит время для поучений. Тот, кто хочет создать достойное Блюдо, не должен гнушаться грязной работы, как гласит пословица.

Чокер Младший опустил глаза. Он, вместе с братом, оказался среди тридцати финалистов, которые через неделю должны были разыграть Приз. По слухам, рейтинг у Чокера Младшего был выше, чем у Старшего.

— Старейший, — сказал Чокер Младший, — не хотите ли вы попросить меня, чтобы я не слишком старался и отдал победу моему брату?

Чокер Старейший удивленно заморгал, и рот Младшего со стуком захлопнулся. Похоже, он сказал глупость.

— Мне и в голову это не приходило, — сердито сказал Старейший, — как раз наоборот, я хотел попросить тебя выдать все, на что ты способен. Вспомни о позоре, который ты навлек на нашу семью во время столкновения со Стене Старшей на прошлой неделе.

Некоторое время Чокер Младший никак не мог понять, о чем идет речь. Он не имел никакого отношения к Стенс Старшей — глупой молодой женщине, с которой перебросился несколькими ничего не значащими фразами.

— Стене Старшая? Опозорил? Каким образом?

— Только не говори мне, что не помнишь слов, которые ты ей сказал. Стенс повторила их своим родителям, они друзья нашей семьи, а теперь об этом болтают по всей нашей секции. Что побудило тебя, Младший, нарушить традиции Гаммера?

— Я ничего подобного не делал. Она спросила меня о Большом Туре, и я рассказал ей примерно то же самое, что и трем сотням других наших знакомых.

— А разве ты не говорил ей, что женщинам следовало бы разрешить участие в Большом Туре?

— Ах, вот оно что. – Да.

— Но, Старейший, я просто сказал ей, что если бы она сама отправилась в Большой Тур, то ей бы не пришлось задавать вопросы; а когда она сделала вид, что шокирована моим предложением, я заявил, что, по моему мнению, будет только лучше, если многие обитатели Гаммера побывают на других мирах. Мне кажется, Старейший, что наше общество слишком замкнуто — и не я единственный так считаю.

— Да, я слышал о радикалах, высказывающих аналогичную точку зрения, но не в нашей секции и не в нашей семье. Мы имеем солидный опыт, в отличие от других миров. У нас сбалансированное и стабильное общество, а у них множество проблем. Разве у нас есть преступность? Или коррупция?

— Но, Старейший, мы платим за это застоем. Мы так закрыты, наша жизнь однообразна!

— Чему могут научить нас другие миры? Разве ты сам не радовался, когда вернулся в наш замкнутый и комфортабельный мир? И вновь смог бродить по коридорам Гаммера, залитым золотистым светом?