История Сибири: Хрестоматия - К. Воложанин

Муж вносит в семью силу пахаря. Он вспахивает и засевает поле, делясь с женщиной трудом по вывозке назьма и оставляя ей заботу сжать хлеб. Уборка хлеба, молочение производятся повсеместно женщинами. Зимою труд рыболова целиком достается мужу. Женщина же принимает заботы по уходу за скотом, стряпне и т. д., которые своею разнородностью и множеством заставляют ее уставать сильнее мужика… На плечах женщины больше забот, и потому она скорее старится.

Все эти разные Иваны Иванычи не считают своих Матрен или Акулин равными себе людьми. Это видно и по обращению в совместной жизни, по грубости и числу зуботычин, отпускаемых щедрою рукою.

(Тобольский Север глазами политических ссыльных XIX – начала XX в. /сост. Л. П. Рощевская и др. Екатеринбург. 1998. С. 276–281)

Тема 5

Каторга и ссылка в Сибири. XIX – начало XX века

Роль каторги и ссылки в освоении Сибири

Ссылка уголовных и политических преступников в Сибирь рассматривалась правительством не только и не сколько как способ наказания и исправления их, а прежде всего как средство заселения окраины – «штрафная» колонизация при ограничении свободного переселения. В середине XIX в. в системе уголовного законодательства царской России существовали следующие разновидности ссылки: после отбытия срока каторжных работ, на поселение (жительство), административная и на водворение. Приговоренные к ссылке, как правило, распределялись через Тюменский приказ о ссыльных, в зависимости от тяжести проступков (чем серьезнее правонарушение, тем дальше на восток) по губерниям и областям Сибири. В губернских и областных центрах местные экспедиции о ссыльных определяли место водворения правонарушителя в конкретной волости одного из округов. В волостном правлении осужденному назначалось место жительства в одном из селений с правом получения земельного надела и правом заниматься сельскохозяйственным трудом или промыслами с причислением к местному обществу.

В XIX в. поток ссыльных в Сибирь стал увеличиваться. С 1823 по 1865 г. сюда на поселение поступило около 356 тыс. чел. Удельный вес ссыльных и ссыльнопоселенцев в составе русского населения региона вырос с 4,1 % в 1795 г. до 10,5 % в 1833 г. Согласно данным девятой ревизии (1850 г.), за Уралом насчитывалось 104,3 тыс. ссыльнопоселенцев. По данным Главного тюремного управления Российской империи на 1 января 1898 г. в регионе сосредоточивалось 310 тыс. ссыльных всех категорий. В основном это были этапированные по приговорам сельских обществ – за порочное поведение. Такое решение было принято, например, 4 января 1899 г. сельским сходом Михайловского общества Ижевско-Нагорной волости Сарапульского уезда Вятской губернии. В нем говорилось: «Мы, нижеподписавшиеся старшие домохозяева от состоящих в нем 78 человек, в числе 68 человек, бывшие сего числа на сельском сходе в присутствии сельского старосты Ивана Бузанова, от которого выслушали предложение о том, что однообщественник наш сельский обыватель Александр Васильев Никифоров ничем не занимается другим, кроме краж и праздношатательства, вследствие чего и предлагает противу этого принять какие-либо меры… Не надеясь на его исправление, так как он нами неоднократно замечался в кражах, мы, бывшие на сходе, единогласно постановили: сельского обывателя нашего общества Александра Васильева Никифорова, 28 лет, отдать в распоряжение правительства, приняв на себя по его удалению издержки, для чего надлежащую сумму внести в уездное казначейство». Никифоров был выслан на поселение в Зырянскую волость Мариинского уезда Томской губернии.

По замыслу правительства ссыльные должны были стать важным источником пополнения сельского населения региона. Однако они, как правило, не стремились к сельскохозяйственному труду. Так, по данным на начало 1882 г., в Каинском округе Томской губернии в 28 притрактовых селениях числилось 765 ссыльнопоселенцев, но фактически имелось 430 чел., в отлучке по письменным разрешениям (билетам) значилось 95, а в бегах – 240 чел., из постоянно живущих самостоятельно вели хозяйство 61 чел., в услужении (по найму) находился 281, без определенного занятия – 88 чел. Всего же в конце XIX в. из 300 тыс. ссыльных не менее 100 тыс. чел. были «безвестно отсутствующими».

Основную часть ссыльных составляли бродяги, наносившие существенный ущерб местным жителям. Они занимались грабежом, конокрадством, изготовлением фальшивых денег. У подавляющего большинства ссыльных отсутствовала мотивация к занятию не только земледелием, но и честным трудом вообще. «Крестьянин считал поселенца варнаком, – писал местный публицист Н. М. Ядринцев, – человеком, способным на всякое преступление и надувательство, тунеядцем, сидячим на мужицкой шее. Сибирские крестьяне создали пословицу: „поселенец, что младенец, на что взглянет, то и стянет“».

Труд ссыльных широко применялся в Сибири в промышленном производстве. Колодники работали на казенных винокуренных и металлургических заводах, соляных промыслах, суконных мануфактурах. Им разрешалось трудиться по найму, переходить от одного хозяина к другому, менять место жительства. Во второй четверти XIX в. многие ссыльнопоселенцы по вольному найму трудилось на золотых приисках. По данным губернаторских отчетов, в 1851 г. на частных золотопромышленных предприятиях Томской и Енисейской губерний было занято 33 тыс. рабочих, в том числе 28 тыс. ссыльнопоселенцев.

Каторжане и ссыльные привлекались к строительству и ремонту дорог (трактов). В 1820-е гг. из ссыльнопоселенцев власти попытались сформировать постоянные военнорабочие команды для устройства путей сообщения. В 1825 г. числилось по штату 1150 таких строителей.

Распространение феодального предпринимательства на новые отрасли промышленного производства не означало его перспективности и прибыльности. Экономическая целесообразность применения принудительного труда исчезала с расширением рынка рабочей силы и его удешевления. Принудительный труд, несмотря на кажущуюся дешевизну, был дорог в силу своей малоэффективности (по производительности уступал вольнонаемному в 2–3 раза). Кроме того, он требовал больших расходов на содержание тюремной инфраструктуры. Сначала от услуг каторжан отказалось судостроение, затем были распущены военнорабочие команды, сократилось использование каторжного труда в солеварении. В конце 1820-х – начале 1830-х гг. буквально рухнуло основанное на каторжных порядках казенное винокурение. В целом, к середине XIX в. экономика региона перешла к преимущественно капиталистическим методам развития и свела к минимуму использование принудительного труда.

Политические ссыльные сыграли большую роль в научном изучении Сибири, развитии в ней культуры, организации новых отраслей экономики. В 1826 г. по решению суда в край был направлен 121 декабрист. Устроившись на поселении, многие из них распространяли агрономические знания, развивали народное образование, изучали природные богатства, вели этнографические исследования. В сибирской ссылке оказались участники польских восстаний 1830–1831, 1863–1864 гг. В частности, с прибытием ссыльных после событий 1863–1864 гг., в регионе оказалось 18 606 поляков. Многие из них, адаптировавшись к сибирским условиям и создав здесь семьи, после амнистии не возвратились на родину. Некоторые занялись предпринимательской деятельностью в новых для региона областях (фармакология, производство колбас, фотодело, гостиничный бизнес, слесарно-механическое производство). Выдающийся вклад в научное изучение отдаленных уголков Сибири, прежде всего северо-востока, внесли политические ссыльные Д. А. Клеменц, Ф. Я. Кон, А. К. Кузнецов, И. Д. Черский, В. И. Дыбовский и др.

(Шиловский М. В. Роль каторги и ссылки в освоении Сибири. URL: http://www.sibheritage.nsc.ru)

Культурно-просветительская деятельность декабристов в Сибири

С XVII в. Сибирь превращается в «штрафную колонию» Российского государства, куда царское правительство ссылало не только уголовных, но и политических преступников. Там в суровых климатических и бытовых условиях они или «исправлялись» или погибали.

Сибирь «исправляла» и декабристов, выступивших против царского деспотизма в России. Верховный уголовный суд за покушение на государственный строй и власть императора приговорил к вечной каторге с высылкой в Сибирь 26 наиболее видных участников революционного движения. Всего же по итогам следствия и суда в Сибирь был отправлен 121 человек, в том числе 8 князей, 4 барона, 1 граф, 3 генерала и 94 штаб– и обер-офицера. В зависимости от состава преступления одних определили на каторжные работы на иркутские и нерчинские заводы, других – на поселение. Каторгу отбывали в Восточной Сибири или оставались на месте отбывания каторги.

Каторжане-декабристы около года пробыли на Благодатском руднике Нерчинского края. Ежедневно в 5 часов утра государственные преступники спускались в шахты, где должны были в кандалах нарубить три пуда руды. В 11 часов дня работы заканчивались. Начальник Нерчинских рудников Бурнашев открыто сожалел о таком «щадящем» режиме и выступал за ужесточение работ, чтобы вывести всех декабристов за два месяца «в расход».