Очень приятно, Вила́ры - Леони Вебер

Сделав свои дела, отец присоединился ко мне. До приезда автобуса было еще двадцать минут, так что мы просто стояли молча. Внезапно батька обнял меня. Две пожилые женщины, стоявшие рядом с нами, умилительно заулыбались при виде этой картины. Отец тем временем шептал мне на ухо:

– Ты сегодня уезжаешь, как же я рад!

Все это напомнило мне мой первый день на курсах французского. Я вошла в класс и села за парту, а папа пошел в туалет. После этого он заглянул в кабинет, нашел взглядом меня, глупо улыбнулся со звуком «гыгы» и помахал рукой. Две испанки, сидевшие впереди, обернулись ко мне, чуть ли не в ладоши хлопая от умиления, улыбаясь так, словно более заботливого отца они в жизни не видели.

Естественно после настолько трогательной сцены объятий две женщины просто не смогли не завести разговор с отцом. Они рассказывали ему, что они сестры, едут в Америку к дочери одной из них, папа же жаловался на то, что билеты на автобус и самолет обошлись ему дороже, чем в прошлые разы. Потом разговор перешел на меня. Батька, как обычно, втирал, как он взял да перевез меня во Францию, да записал на языковые курсы. Потом он добавил:

– Она знает четыре или пять языков.

– Вот это да, мы снимает перед вами шляпу, – восхитились женщины.

– Да, да! – папа гордо выпятил грудь, будто он мой главный учитель.

Собеседницы завели тему про современные технологии, и про то, что они в них не разбираются, но визу в Америку нужно оформлять по интернету. Тут уж отцу было где разгуляться. Он почти кричал на всю улицу все, что думает про смартфоны, компьютеры и вай-фай.

– Знаете, однажды я пришел покупать новую машину, порш, – начал батька.

– Вау! – женщины переглянулись.

– Да, у меня есть возможность купить себе порш, – отца прямо распирало от плохо скрываемой гордости. – Так вот, продавец спросил мою электронную почту, а я сказал, что у меня ее нет. И продавец посмотрел на меня, как на ненормального. А знаете, что я ему ответил?

– Что? – собеседницы явно заинтересовались.

– Я сказал: у меня нет почты, но зато есть деньги, чтобы купить порш! – закончил папа и первый засмеялся. – Гы-гы-га-га!

Вслед за ним рассмеялись и женщины. Тут напротив нашей четверки остановилась машина. Сидящий в ней мужчина повернулся к окну, глянул на нас, сделал самую странную в мире улыбку и показал нам средний палец. Так он делал минуты две, а потом резко уехал.

Мы переглянулись.

– Ну и идиот! – сказал батька. – Сколько же в мире странных людей.

Да уж, кому, как ни ему это знать.

Подъехал автобус. Из него вышел водитель, который уже пару раз возил меня из Франкфурта, и который славился тем, что был несколько нервным и странным.

Папа повернулся к пассажирам лицом.

– Это тот самый водитель, он немного того, ненормальный! – радостно закричал он так, что услышали все, включая, наверное, и самого водителя. Люди с трудом сдержали смех, одна девушка смотрела на папу так, словно он венец остроумия.

Батька закинул мой чемодан в багажное отделение, я села у окна и помахала ему рукой. Автобус тронулся, и я увидела, как отец с улыбкой до ушей почти побежал к своей машине.

Так закончился этот большой период моей жизни с папой.

Страсбург слезам не верит: часть первая

Спустя три месяца, второго сентября, я вернулась к отцу. Не скажу что после довольно неплохого отдыха на родине мне было легко, хотя я все лето очень скучала по Франции, Страсбургу и всему остальному здешнему.

Папа, конечно, усиленно не хотел, чтобы я возвращалась, и вставлял мне палки в колеса как мог. Но, преодолев кучу проблем в аэропорту, созданных, собственно, отцом, который неправильно взял билеты, я таки приехала.

По приезде оказалось, что батька забыл меня встретить, или не забыл, а специально не приехал на вокзал, кто его знает. К счастью, я нашла автобус, который проезжал мимо нашего села, и доехала на нем.

Не успев увидеться, мы с отцом сразу же поссорились, потому что я вернулась, и потому что у меня какие-то проблемы с поступлением, и вообще, потому что я его бешу. Мы не разговаривали два дня, а на третий после обеда батька сказал:

– Я не понимаю, почему у тебя не получается поступить в университет!

– Потому что мне высвечивается, что какие-то проблемы с документами. Туда же нужно аттестат подать, а он у меня не соответствует французскому варианту, поэтому и не проходит.

– Это все ерунда, я скажу тебе, почему у тебя не получается, потому что ты сама не разбираешься в компьютерах и современных технологиях, как и все эти тупые люди! Вы только много говорите, а сами ничего не понимаете в своем интернете! – закричал отец.

– Так это тут причем?! – я собиралась было объяснить, что к чему, но потом вспомнила, что это же папа, он все равно будет уверен в своей правоте, и замолчала.

– Между прочим, я болен, – объявил отец, немного помолчав.

– И что с тобой?

– Что-то с желудком, то ли язва, то ли еще что, я сам не понял. Но это серьезно, я ездил обследоваться, глотал зонд.

– И как прошло? – вот это да, батька ведь никогда не болел, всегда был здоров как лошадь, и тут такой поворот.

– Ну, я туда пришел, и мне предложили общий наркоз, но я сказал, что мне такое на фиг не нужно, я с легкостью сам проглочу, – радостно начал папа. – И вот я лег, и как заглотил, и мне вообще нормально было, врач потом сказал, что вот бы все пациенты были такими, как я, а то к нему приходят нервные, боятся. Я вообще не понимаю, чего тут бояться, это же ерунда.

Рассказ отца без сомнения был очень интересным, но немного не вязался с тем, что мне рассказывала мама. Ведь когда она на родине водила его выдергивать зуб, то батька не ел чуть ли не за сутки до этого, чтобы не стошнило. Да и сама помню, как врач засунул ему палку в рот, чтобы посмотреть горло, и батька потом кричал, что боялся, как бы весь обед не вышел назад. В общем, мне было бы очень интересно взглянуть, как на самом деле проходило его глотание зонда без наркоза.

– И что тебе сказали после всего этого?

– Результаты будут через неделю, а потом мне еще нужно лечь в больницу на несколько дней.