Идеальная ложь - Джо Спейн

Я лишь пожимаю плечами в ответ.

— Может, эта девушка бросила его, и он не хотел больше о ней вспоминать. Ну, уязвленное самолюбие и все такое, — предполагает Таня. — Эрин, по-моему, ты сейчас перегибаешь палку.

Пропустив ее слова мимо ушей, я вбиваю в поисковую строчку «Гугла» «Дуэйн Миллер». Поисковик выдает пару статей. Я просматриваю их на предмет упоминания группы «Справедливость». Действительно, есть, но не акцентированные. А причина, в силу которой группа заинтересовалась этим делом, остается неясной — одной строкой проскальзывает информация о нарушениях при задержании со стороны местных детективов.

— Кто такой этот Дуэйн Миллер? — спрашивает Таня.

Не прошло и пяти минут, как я забыла, что сестра сидит рядом.

— Таня, можешь сделать мне чай? — говорю я.

Она смотрит на меня, сощурив глаза.

— Только настоящий, не из пакетика.

Это срабатывает.

— Сейчас заварю тебе нормального чая, — говорит она и спрыгивает с кровати.

Как только она удаляется, я принимаюсь просматривать список друзей Дэнни. Я ищу Кайла Хоули — мужчину, с которым сегодня познакомилась.

В списке друзей его нет.

Тогда я открываю «Гугл», вбиваю в строку поиска «Кайлеб Хоули», и на меня тут же вываливается куча ссылок.

Проживает в Ист-Хэмптоне, а это одно из самых фешенебельных мест Лонг-Айлевда. Поверьте мне на слово, трущоб тут в принципе нет, но после поездки по восточной части острова все разговоры об отсутствии классов в американском обществе будут вызывать у вас лишь смех.

Мне удается обнаружить несколько фотографий Кайла — он ведь зовет себя именно так. Вот он одерживает победу в местной парусной регате. А вот — посещает благотворительный чемпионат по игре в гольф. А вот еще — с раздражением высказывает мнение по поводу строительства многоквартирных домов в Монтоке. Там очень дорожат видами на море. А вот статья, где его хвалят за щедрый взнос в ходе кампании по сбору средств на борьбу с наркотиками.

Таким образом благодаря интернету мне удается выяснить, что Кайлебу Хоули не нравится застройка острова и распространение наркотиков.

Но вопрос, что это за человек, пока остается без ответа. Никаких сведений о семье и работе.

Понятное дело, он весьма состоятелен, но при этом не из знаменитостей. Более того, явно старается особо не высовываться.

Хватаю телефон и набираю номер.

На звонок отвечает Бад. Я слышу фоном гул голосов постоянных посетителей.

— Бад, это Эрин Кеннеди.

— Эрин? Ребята мне сказали, что ты заходила. Извини, не смог пообщаться с тобой. Чего звонишь? Забыла что-то в баре?

— Э-э-э… вроде нет. Слушай, можно вопрос? — Проси что хочешь, солнце.

Я слышу приглушенный возглас — Бад просит постоянных клиентов вести себя потише. Прежде чем крикнуть, он прикрывает телефон ладонью, чтобы я не оглохла от его вопля.

— Бад, ты что-нибудь знаешь о семействе Хоули, проживающем в Истхэмптоне?

Особенность старожилов Лонг-Айленда заключается в том, что они все знакомы друг с другом.

С семьями «нуворишей», а богатеев, переехавших сюда относительно недавно, старожилы называют именно так, они тоже водят знакомство. И все же те, кто здесь живет давно, несколько поколений, держатся особняком, и каждая такая семья является подлинным кладезем бесценной информации о других подобных семьях. Именно поэтому я сразу решила позвонить Баду, вместо того чтобы убивать время на поиски в «Гугле» подноготной Кайлеба.

— Само собой, солнце. Это волчары с Уоллстрит и ближайших окрестностей. Прадед едва не разорился в двадцать девятом, но все же удержался на плаву. Дед основательно вложился в оборонку в тридцать девятом. Это позволило вернуть хотя бы часть утраченного. Потом они опять едва не прогорели, но все же устояли. После биржевого краха в восемьдесят седьмом папа Хоули вложился в компьютеры, и это позволило улучшить положение. Дела у них до сих пор идут в гору. Семейство живет в Истхэмптоне, еще один особняк, поменьше, на Золотом побережье, плюс пентхаус на Парк-авеню, плюс квартиры по всей Европе. Ведут себя тихо, никаких скандалов со знаменитостями, никаких сенсаций в желтой прессе… Если ты себе подыскиваешь нового мужа, лучшего кандидатуры, чем отпрыск этого семейства, тебе не сыскать.

Я не могу удержаться от улыбки. Спасибо, Бад, что говоришь со мной как с обычным человеком.

— Я могу тебе чем-нибудь еще помочь?

— Нет, больше пока ничего не нужно.

— Звони, если что.

Бад вешает трубку.

Я во все глаза смотрю на фотографию Кайла Хоули.

Что, во имя всего святого, его могло связывать с моим мужем?

Я набираю номер Карлы.

Карла задыхается, словно ей пришлось бежать за телефоном по лестнице на третий этаж.

— Эрин… — с трудом произносит она. — Что случилось?

— Прости, что так поздно, — говорю я. — И вообще извини, что тебя беспокою… Просто ты сама сказала… Я тебя не мешаю?

— Нет, не особенно.

Я слышу приглушенные голоса, Карла зажимает трубку ладонью. Я в ужасе. Карла явно занята, и я ее отрываю от дел. Я не слышу, что говорит Карла, но, судя по тону ее голоса, она перед кем-то извиняется за то, что ей пришлось отвлечься.

— Я постараюсь покороче, — принимаюсь тараторить я. — Этот Кайл Хоули, оказывается, из очень богатой семьи здешних старожилов. Я ума не приложу, как он вообще мог познакомиться с Дэнни. Как думаешь, может, мне стоит встретиться и пообщаться с ним?

— Только не в одиночку, — тут же отвечает Карла. — Давай так: обождем пару дней и посмотрим, как будут развиваться события. Я сегодня отправила несколько писем в департамент полиции, снова пыталась дозвониться до начальства Дэнни — все впустую.

Повисает пауза.

— Порой, Эрин, по молчанию можно многое понять, — произносит Карла.

— Например?

— Ты «Место преступления»[19] смотришь?

— Ты о сериале?

— Ну да.

У меня начинает закрадываться подозрение, что Карла пьяна. Как-никак сейчас субботний вечер.

— Знаешь, что полицейские по мобильному телефону могут определить местоположение подозреваемого?

— Ну… да… И что?

— А то, что если у человека хватит ума, то он мобильный выключит. Таким образом, выключенный телефон может поведать полиции даже больше, чем телефон включенный. Зачем честному человеку, которому нечего скрывать, отключать телефон, а?

— Карла…

— Я к чему все это веду… Адвокат обращается в участок, чтобы задать кое-какие вопросы о погибшем полицейском и выяснить, на каком основании без всякого Ордера были изъяты его вещи, а в ответ — тишина. Она весьма красноречива.

Я кусаю губу.

Мне вдруг становится не по себе от того, что мы ведем этот разговор по телефону.

— Чика… — вздыхает Карла.

Остальные слова разобрать не удается, потому что трубку заполняет голос какой-то женщины.

— С кем это ты там? — ахаю