Идеальная ложь - Джо Спейн

— Он нас всех обвел вокруг пальца, — говорит Бад. — Но судейских так просто не одурачить.

— Бад, — я печально качаю головой. — Тебе не кажется, что удача в последнее время обходит меня стороной?

Бад делает глубокий вдох. При таком освещении он кажется постаревшим (ха-ха, кто бы на моем месте говорил!), и я вижу на его лице крошечные красные звездочки сосудов, оставшиеся в память о тех временах, когда он сильно пил.

— Кого они вызовут следующим? — спрашивает Бад, чтобы снять напряжение.

— Начальника Дэнни, — отвечаю я. — Салли.

— Что ж, будет занятно послушать, как он станет выкручиваться, — хмыкает Бад.

Это и вправду будет занятно.

До Рождества две недели. Семья и посольство пустили в ход все связи, чтобы суд назначили как можно раньше, и мне не пришлось дожидаться его, как остальным, год-другой. И тем не менее, похоже, это Рождество предстоит отпраздновать за решеткой.

Перед уходом Бад наклоняется и шепчет на ухо так, чтобы не услышала Таня:

— Мы этого так не оставим. Как договорились. Он поплатится за то, что он сотворил с тобой. И за то, что он сделал с той бедной девушкой.

Мне очень хочется верить Баду.

— До меня дошли слухи о машине, — все так же шепотом добавляет Бад.

— Какой еще машине? — хмурюсь я.

— Которая стояла в тот вечер на дороге напротив твоего дома. Потом, после того как все случилось. Темный седан, затемненные стекла. Без номеров. Камер на этом участке нет, но я знаком с владельцами магазинов. У одного — чья лавка чуть дальше по улице, есть камера, которая как раз направлена в твою сторону. Я сейчас этим и занимаюсь.

У меня сердце уходит в пятки.

Кажется, я знаю, чья это машина и почему она была там.

Эрин 

Тогда

Когда Карла забирает меня с рынка, я немедленно ей рассказываю о странной встрече с человеком, называвшим себя Кейлом Хоули.

— Хоули, — задумчиво произносит она. — Знакомая фамилия. У меня сегодня во второй половине дня семейные дела, но я все равно покопаюсь — погладим, что удастся выяснить.

— Нет, Карла, — замотала я головой. — Ты и без того столько всего для меня делаешь! Есть у меня один приятель. Бармен, кстати. Он знает всех и всё. Я с ним свяжусь — потом.

— Ладно, если что-нибудь узнаешь, обязательно сообщи. Не нравится мне этот мужик. Появился откуда ни возьмись, полез к тебе с разговорами… Хорошо, что у него хватило мозгов сделать это там, где было много народа.

— Да он не то чтобы лез, — возражаю я. — До меня просто дошло, что он следил за мной.

Я ему это все в лицо и выложила. И знаешь, то, что он сказал о сослуживцах Дэнни… Карла, мне кажется, он знает, что происходит. Думаю, он в курсе, что по Дэнни велось расследование.

Карла некоторое время молчит.

— Видишь ли, Эрин, — наконец, произносит она. — Этот твой Кайл может быть из отдела собственной безопасности. Он может пытаться выяснить, что тебе известно. Такой вариант исключать нельзя, хотя он и не очень вероятен. По моему опыту, начальник участка Дэнни должен только радоваться, что теперь имеет право с чистой совестью прекратить расследование и обо всем забыть. Но в нашем случае все может быть несколько иначе. А это значит, тебе надо очень тщательно выбирать себе собеседников.

— Да он больно стильно одет для следователя ОСБ! Они как-то попроще… — Хотя, с другой стороны, разве я в этом разбираюсь?

Мы едем домой. Я храню молчание. Может, происходящее и отвлекает от мыслей о смерти Дэнни, но все же за последние несколько дней на меня навалилось чересчур много. Карла это прекрасно понимает.

Остановив машину возле моего дома, Карла поворачивается и говорит:

— Я не шутила, Эрин. Чуть что — звони. Я не раз и не два имела дело с полицией, — она поджимает губы так, что они образуют прямую линию. — Я знаю, Дэнни был полицейским, и, судя по всему, хорошим… Но… Эрин… Если полицейский подонок, то уж подонок стопроцентный.

Я послушно киваю, не зная, что сказать в ответ.

Захожу дом, вызываю лифт и, пока его жду, стою, упершись лбом в стену.

Кажется, у меня вот-вот взорвется голова.

Захожу в кабину лифта и пытаюсь совладать с лицом. Глория уже дома, и надо сделать вид, что я со всем более-менее справляюсь.

Открываю дверь и вижу, что в квартире у окна стоит Дэнни и смотрит на залив.

Конечно же, это не Дэнни.

Это его младший брат Майк, но у меня все равно на миг замирает сердце.

На краткий миг.

Дэнни с братом одинакового роста и телосложения, они удивительно похожи. Да и разница в возрасте у них всего пара лет. Впрочем, сходство ограничивается лишь внешностью.

«Я знал, что рано или поздно Майк непременно окажется в армии», — сказал как-то раз Дэнни.

«Почему?» — полюбопытствовала я.

«Потому что он сумасшедший ублюдок», — ответил Дэнни.

Когда я познакомилась с Майком, он чуть остепенился и стал уже не тот, что в годы буйной юности. Когда он приехал к нам на свадьбу, ему шел тридцатый год, а выглядел он лет на десять старше. Это красноречиво свидетельствовало о дисциплине, царившей на его базе, и каждодневном страхе за свою жизнь.

Глория видит, как я застываю в дверях. Проходит секунда, другая. За это время Майк успевает повернуть голову, и мое сердце снова начинает биться более-менее ровно. Глория кидается ко мне. Она поняла, что сейчас творится у меня в голове.

— Майку дали отпуск, — говорит свекровь, забирая корзинку и сумки.

Майк еще некоторое время смотрит в окно, а потом направляется ко мне и заключает в объятия.

— Нет слов, — говорит он, размыкая их.

Я вздыхаю. Лучше и не скажешь.

Таня, взявшая на себя на время моей отлучки роль хозяйки, в присутствии гостей немного робеет.

Глории не сидится на месте. Она ходит по комнате, дотрагивается до вещей.

Свекровь не знает, что при жизни Дэнни квартира выглядела иначе. Таня сегодня утром заскочила в магазин, и теперь стулья укрыты накидками и украшены подушечками, которые даже я вижу в первый раз. На кухонном столе рядком выстроились свечи в стеклянных банках. У окна стоит здоровенная ваза со свежими цветами, практически полностью закрывая выход на балкон.

Теперь квартира выглядит так, словно я тут жила одна, а не с мужчиной, который полагал, что маленькие подушечки на стульях только мешают, а дорогущие ароматные свечи вполне