Мы — сталкеры. В прицеле неведомого. Авторский сборник - Сергей Коротков

Определенно, этот черт или просто ничего не боится, или вообще не человек. Захотелось приблизить его до боли знакомое лицо, чтобы заглянуть в глаза и понять, какие там скрываются демоны. Сакарчук улыбнулся. Все, теперь ты никуда не денешься, кем бы ты ни был.

Отключив проектор, он нажал кнопку коммуникатора и пропел секретарю:

– Юленька, машину мне, срочно!

Перед выходом он еще раз брызнул себе в рот освежителем воздуха, хрустнул суставами рук и, сбегая по ступеням, ненадолго замешкался, подставил лицо летнему солнцу. Жизнь действительно прекрасна!

Из-за пробок дорога в лабораторию заняла почти час. Вениамин чуть не вернулся к отвратительной привычке грызть ногти. Наконец подъехали к трехметровому бетонному забору, обогнули его и остановились напротив черных ворот, створки которых тотчас разъехались, открывая взору двухсторонний КПП. Сакарчук предъявил свою ксиву, и микроавтобус понесся дальше по узкой асфальтовой дороге мимо одноэтажных зданий с крошечными окнами.

Для Сакарчука везде горел зеленый свет. Новое ведомство, созданное отцом под него, представляло собой гибрид военной и полицейской организации и теоретически должно было расследовать появление чуждого объекта на территории РФ. Фактически же оно служило для обогащения некоторых лиц и распила бюджета. Сакарчук решил убить двух зайцев: и заработать, и выслужиться, тем более возможность представилась очень удачная.

Возле одного из длинных серых зданий, похожих на коровники с фотографий, какой-то военный жестами приказал остановиться.

Сакарчук не стал дожидаться, пока перед ним распахнут дверь, вылетел сам, встал рядом с военным в пятнистой кепке, задрал голову:

– Почему еще ничего не готово?

Военный флегматично глянул на часы и отрапортовал, с неохотой поднося руку к кепке:

– Подполковник Слесаренко. Мои люди налаживают связь капсулы с… с вами. Если идти не торопясь, то как раз, когда дойдем, они закончат.

– Ну так вперед. – Сакарчук оттеснил подполковника и зашагал к торцу, где предположительно находилась дверь.

Слесаренко ему не нравился. Здоровенный лоб, изображающий равнодушие, а на деле тайно всех ненавидящий. Пусть знает свое место!

– Нам не туда, – крикнул он, когда Сакарчук уже понял, что в торце нет входа.

Сакарчук молча развернулся и направился за медведеобразным проводником. Отойдя от здания метров на десять, Слесаренко вынул брелок с ключами, похожими на автомобильные, нажал на кнопку, и люк, замаскированный под канализационный, втянулся в землю. Вениамин мысленно зааплодировал и, не откладывая в долгий ящик, спустился по железной лестнице в коридор со стенами, закругленными кверху, из-за чего он напоминал подводную лодку.

Двери тоже походили на корабельные люки – массивные, бронированные, поблескивающие кнопками пропускных систем. Наконец полковник остановился возле нужной двери, приблизил лицо к крошечному монитору, который едва заметно вспыхнул, считывая рисунок сетчатки.

Помещение походило на комнату для свиданий в элитной тюрьме: заключенный сидел в прозрачной капсуле из бронестекла в белом кресле. Он принял позу, в какой любил сиживать Сакарчук: щиколотка левой ноги на колене правой.

Сакарчук подошел ближе. До чего же у него знакомое лицо! Определенно, Вениамин недавно видел или его, или кого-то очень похожего. Вот только кого?

Незнакомец беззастенчиво его разглядывал.

– Здравствуйте, – проговорил Вениамин, опускаясь в кожаное кресло, представился. – С кем имею честь разговаривать?

Его предупреждали, что звуки из комнаты транслируются в капсулу, и наоборот.

Пришелец хмыкнул. Звук словно просочился сквозь стекло.

– Если я назову свое имя, вы откажетесь со мной разговаривать. Просто послушайте.

– Я – весь внимание. Рассказывайте. Но для начала ответьте на вопрос: вы человек?

– Человек, конечно, – улыбнулся пришелец. – Смысл мне врать? Все равно вскрытие покажет. Вы же вскрывали наших, которых застрелили в Зоне?

– Значит, это так называется, – прошептал Сакарчук, будто попробуя слово на вкус: – Зона. Откуда вы взялись, такие смелые и наглые?

– Да ладно тебе, – махнул рукой чужак. – Давай уже на «ты», мы ж ровесники.

Сакарчук вгляделся в его лицо и сказал:

– Мы, кажется, встречались, не могу вспомнить, где.

– Фотографию наверняка видел в Интернете. Или, как бы это мягко сказать, встречался с моим телом. Не надо таращить глаза.

Брови Сакарчука поползли на лоб, огромных сил стоило придать лицу бесстрастное выражение, рубашка прилипла к спине, во рту пересохло. Что, в том мире тоже бывают психи?

– Меня зовут Лев, – проговорил пленник скорбным голосом. – Ваши наверняка прошерстили артюховскую «Сигму» и «Парадиз», так что ты должен воспринять правду адекватно. В клинике был? Был, конечно. Так вот в чем суть. В хосписе лежат смертники. Тебе ж наверняка интересно, зачем Артюхову они нужны, не может такой человек бескорыстно помогать людям. Да, ты прав, не может.

Губы Сакарчука невольно растянулись в улыбке. Не подвела чуйка: Артюхов причастен к появлению Зоны! Лев почесал в затылке, вынул что-то из волос и отщелкнул в сторону.

– Не буду рассказывать, как работают квантовые компьютеры. Они настолько непохожи на обычные, что пришлось писать новую операционную систему. По сути «Сигма», «Парадиз» и «Мыс доброй надежды» работали на одну идею. Человек умирал, давал согласие на оцифровку, его переписывали в виртуал… Ну, как информацию с флешки на комп, и помещали в виртуальную среду… Очень специфическую и опасную. Да-да, их тела разлагались в гробах, а сознания продолжали жить.

Сакарчук не сдержал эмоций, хлопнул себя по лбу, вскочил и принялся мерить шагами комнату. Фрагменты мозаики понемногу складывались в совершенно безумную картину. О чем-то подобном долдонил Котов, которого собрались перевести в психушку. Взяв себя в руки, Вениамин бросил взгляд на Льва – тот неподвижно сидел в прежней позе, наслаждался эффектом своих слов.

– Кто ты такой? – не удержался Сакарчук. – Слишком уж хорошо ты осведомлен.

– Вот и подобрались мы к сути. – Лев самодовольно кивнул и подался вперед. – Я тот, кто писал операционную систему для квантовых компьютеров, тот, кто разрабатывал виртуальный мир, где должны жить после смерти. По сути, один из тех, кто создал Зону. При жизни мое имя было Лев Фрайб.

Челюсть Сакарчука отвисла. Точно, сходство есть, хоть и отдаленное. Он замер и вытаращился на Фрайба, тот подошел к стеклу, провел руками по бокам и проговорил:

– Ты ведь записываешь наш разговор… Я умер, но живу, я был жалким калекой, а теперь я бессмертен. Я и сам не знал, чем обернется попытка уничтожить Зону… Да я и не собирался ее уничтожать, это Артюхов испугался и… И вот что получилось, она проросла в реальность.

Сакарчук хохотнул, обошел вокруг стола, вынул из памяти все, что удалось нарыть: эскизы монстров, описания местности, коды, которые он не понимал. Если Фрайб говорит правду, все его знания бесценны. Фрайб выдержал паузу и продолжил:

– Уверен, что сейчас Артюхов мечется, пытаясь стереть все наши наработки. Повлиять на Зону уже не получится, она… как ребенок, который родился. Но если все уничтожить… Это путь к бессмертию, понимаешь? Подумай сам. Я бессмертен. Если убью себя, то появлюсь в Зоне, хотя мертвое тело останется здесь. Представь, что когда ты состаришься и жизнь начнет тяготить тебя, ты переселишься в юное тело и возродишься в мире, созданном по твоему заказу. Захочешь – населишь его людьми; захочешь – гуриями и ангелами. Если надоест изоляция, потом ассимилируешь его с нашим миром. Надо остановить Артюхова, он хочет лишить человечество такой возможности!

Сакарчук заставил себя успокоиться. А что если человек, назвавшийся Фрайбом, безумен? Его глаза горят фанатичным блеском. Да и нет никакой уверенности, что существо из неизвестности – человек. Анализ у него взять, что ли? И обязательно провести психиатрическую экспертизу. Да, именно. И только тогда принимать решение.

– Сомневаешься? – в голосе Фрайба промелькнуло сожаление. – Правильно. Ты здравомыслящий человек. Одного ты не понимаешь: у нас почти не осталось времени.

– У нас? – спросил Вениамин с иронией.

– Да, потому что я уверен, мы сработаемся.

Сакарчук закатил глаза. Зачем, спрашивается, нарушил приказ, приволок безумное существо… Или не безумное?

– Ладно. Я докажу тебе. – Фрайб огляделся. – Только, пожалуйста, задержи Артюхова под любым предлогом, а я…

Фрайб сел и принялся зашнуровывать ботинок. «Точно псих, – подумал Вениамин с сожалением. – Но в его версии есть здравое зерно».