Дневники св. Николая Японского. Том ΙV - Николай Японский

18/30 мая 1899. Вторник.

Вчера ночью, после ванны, простудил желудок во время сна и сегодня едва до обеда мог заниматься переводом — вечером не мог.

19/31 мая 1899. Среда.

Труднейший день: страданье желудком и в то же время необходимость беспрерывно то выдавать деньги, то рассчитываться.

20 мая/1 июня 1899. Четверг.

Слабость и лежанье целый день, и чтение «Анны Карениной» Толстого.

21 мая/2 июня 1899. Пятница.

Тоже не мог ничего делать, а целый день лежал; зато желудок почти совсем исправился, и «Анну Каренину» я прочитал. Давно пора было познакомиться с этим великолепным произведением графа Толстого, уже более двадцати лет появившимся на свет. Что за мастерство! Все выведенные лица, почти из бронзы вылитые, стоят перед глазами! Как выдержаны характеры, кроме, впрочем, самого Каренина. Зато вполне симпатичных личностей ни одной. — Спасибо, что посланница навязала прочитать по поводу спора тогда за столом у них!

22 мая/3 июня 1899. Суббота.

Все время до полудня не смог выдержать за переводом — слабость одолела.

По уходе Накая стал просматривать пришедший утром «Дальний Восток» и в первом же номере прочитал, что 6 мая, между прочим, и на мое имя дан Высочайший рескрипт и пожалован бриллиантовый крест на клобук. Должно быть, Победоносцев и Саблер, по доброте своей, хотели утешить меня за отъезд миссионеров. Утешение излишне, но крест не мешает — для Миссии чем больше представительности, тем на всякий случай лучше.

Всенощную отстоял, но от проповеди (сегодня была дьякона Кугимия) ушел — опять ослабел; не знаю, завтра будет ли сил служить.

Идет ураган, начавший во время всенощной, и теперь то притихнет, то страшно рвет.

[Пропуск в оригинале]

25 мая/6 июня 1899. Вторник.

Получены четыре ящика из России с церковными и миссийскими вещами, и в первый раз от Жевержеева такой сюрприз, что я руками развел. Выписаны были шесть облачений священнических и шесть дьяконских для архиерейского воскресного богослужения, все — одинаковой парчи; а пришли все — такая сброд–каледа, что в одном стихаре даже рукава совсем другой парчи, чем полы; в ризах: риза одной парчи, пояс другой, эпитрахиль третьей, поручи четвертой и так далее. Напишу, что отошлю ему обратно, а он пусть вернет деньги; или же пусть вернет половину, а в счет другой пойдут сии облачения, которые в таком случае можно разослать по деревенским Церквям (исключая тот стихарь, который даже и в деревню не годен). — Наши коммерсанты куда ненадежнее английских, из которых порядочный ни один подобного не сделает, как бы ни был далек от покупателя!

26 мая/7 июня 1899. Среда.

О. Феодор Мидзуно из Коофу пишет, что совершил крещение двадцати двух взрослых и детей, приготовленных к тому катихизатором Николаем Абе. Вот и новая Церковь! Только насколько она прочна, Бог весть. О. Мидзуно уверяет, что будет стоять твердо, ибо с одной стороны — Найто, обратившийся из католиков и не любящий католичество, будет охранять ее от нападения католиков; с другой стороны — Хиросе, перешедший из протестантства, будет оберегать ее от протестантов. Это о. Мидзуно пишет серьезно, но похоже на комизм. Церковь из бедняков, однако ж и не рассчитывающих на Миссию; разве кто девчонку попросит воспитать в Женской школе. Во всяком случае луч благодати Божией, хоть и тускло, засиял там и теперь уж не угаснет. Благослови Бог!

На всенощной, пред завтрашним праздником Вознесенья, не мог мазать святым елеем — предоставил о. Павлу Сато; проклятая болезнь желудка все еще мучит.

27 мая/8 июня 1899. Четверг.

Вознесенье.

Дождь; в Церкви христиан совсем мало. Я служил, но крест передал в конце о. Павлу Сато, — очень уж устал, не оправившись.

Вечером с Накаем перевели несколько тропарей в январскую книжку Житий Святых, готовимую к печати вторым изданием Саввой Хорие.

28 мая/9 июня 1899. Пятниц.а

Кончили перевод всех паремий. Завтра примемся опять за исправление перевода Нового Завета.

29 мая/10 июня 1899. Суббота.

30 мая/11 июня 1899. Воскресенье.

31 мая/12 июня 1899. Понедельник.

Едва мог кое–как заниматься и служить от несносного этого расстройства желудка. И расположение духа оттого такое скверное, что хоть умереть! Усталость от труда чувствуется. Да и как не быть ей? У всех есть своего рода каникулы; я вот девятнадцать лет с последнего приезда в Японию не имею ни отдыха, ни каникул — вечно или труд, или забота на душе. Терпя потерпях тя, Господи! Помоги!

1/13 июня 1899. Вторник.

Иоанн Синовара, катихизатор в Мидзусава, пишет: «У меня родился третий ребенок, дайте прибавку к жалованью, согласно правилу». Вот тебе и раз! Руку с помощью протянуть нельзя, чтобы не обратили в правило! Что на Соборе прошлого года сжалился и помог многосемейным, то уже и правило на будущее! Да и как отвратительно! Точно у протестантских миссионеров: родился ребенок — сейчас сто ен прибавки, точно премия за производство детей! — Отвечено ему: правила прибавлять за рождение ребенка у Миссии нет и быть не может. Скоро будет Собор; если на нем Ваш священник будет рекомендовать Вас к возведению в катихизаторы из помощников, то Вы будете возведены (ибо, действительно, проповедник он не бесплодный), а с тем вместе возвысится и Ваше содержание на две ены в месяц. — Ныне же я послал ему от себя частно три ены на пеленки.

2/14 июня 1899. Среда.

О. Тит Комацу писал недавно, что сделал собрание своих катихизаторов для совещания об оживлении проповеди, и имеет вследствие того нечто важное сообщить мне, почему и прибудет в скором времени в Токио для свидания со мной. Сегодня и прибыл.

— Что такое сообщите? — спрашиваю.

— Катихизаторы нашли нужным поставить одного из них диаконом, и выбор пал на Иоанна Судзуки, что в Оцу; он согласен принять сан. Так вот я об этом явился сообщить Вам и просить поставить его диаконом.

— Да проповеди это чем же поможет? Дьякон не может совершать таинств; в отдельности от священника он не может делать более, чем катихизатор. Какие же причины возводить его в дьякона?

— Катихизаторы будут слушаться его.

— Они священника–то не слушают. Что делает ваш Фома Оно, не давший ни одного крещения за год, тогда как и он, и Вы хвалились, что в Мито много слушателей и какие знатные есть слушатели? Трудятся ли, как должно, Сайто, Ямада, Сугои? Вероятно, Вы не поощряете их лени, а дьякон лучше их побудит? Да вообще, этот предмет уже избитый, что дьяконство для проповеди не много значит; на Соборах об этом толковано и перетолковано. И Вы об этом приходите не в обычное время трактовать, как о чем–то новом и многополезном! — Нет ли чего сообщить более приятного?