Орда встречного ветра - Дамазио Ален

он и не существует вовсе, в том смысле, в котором существуем мы с вами. Что он и не был человеком или перестал им быть, что он создан из других мускулов, не таких, как у вас, из иных волокон плоти. И вот он перед вами. Но не ждите от него улыбки, не спрашивайте, в чем его секрет. Он тот, кто сможет выстоять даже тогда, когда дубы согнут свои верхушки и падут ниц. Я видел, как он устоял под двумя ярветрами. Он никогда не жалуется. Его этому не учили. Его невозможно в конце концов не полюбить вопреки ему самому, вопреки даже самому себе, и не потому, что он лучший в своем роду, пусть это и так, а потому что ему неведомо, что значит смухлевать. Запомните его как девятого, запомните его и как последнего, потому что он не даст этому миру сына. Я хочу, чтобы вы встали, хочу наконец услышать вас. Наш Трассер! Голгот!

Ω Давайте, давайте, колотите вашими гребаными ручонками, бейте одну о другую, сильнее, дааааа, сильнее, чем вы там себе привыкли на своих спектаклях. Вы понятия не имеете, кто я. Ни вы, ни кто-либо другой. Орите-орите, надрывайте глотки! Это у вас машины, техника всякая. У нас ничего этого нет, от нас несет дерьмом, у нас есть только наши собственные кишки и кости, вы ни черта в этом не понимаете. Ни черта!

) Нас Караколь представил сразу за Голготом. «Сов, наш скриб», «Пьетро делла Рокка, князь», «Тальвег, геомастер», «Фирост де Торож, столп Орды и охотник». Но, после выхода Голгота реакция толпы резко сникла, и нам не оставалось ничего другого, как просто достойно поприветствовать Фреольцев, не пытаясь состязаться с тем громом эмоций, с той бурей, которая разразилась при виде Голгота. Он вышел с поднятым вверх кулаком и с не под-

дающимся описанию выражением лица, которое наиболее оптимистичные из зрителей восприняли как улыбку, остальные же как гримасу. Без каких-либо на то причин наш трубадур решил переменить привычный порядок представления, свел на нет нарастание внимания и вдруг решил, что закончит наш спектакль Эрг. Почему Эрг? «Потому что он сразит нашу публику, малыш!» — небрежно бросил мне в ответ Караколь, унося ноги с арены. Продолжение, стоит признать, не опровергло сказанного…

— Азъ есмь живой, Ты еси жив, и он, мы есмы живы, еси фарфаль! Но благодаря кому? Кто нас спасает от смертоносных нападений, кто защищает? Ах, вы, может быть, решили, что на нас, в наших-то прекрасных лохмотьях, с легендарными татуировками на спинах, на плечах, да с нашей репутацией, о которой любой и всякий может прочесть у нас на лбу, написанной светящимися буквами, вы, может, думаете, что никто не дерзнет на нас напасть иль, хуже того, постараться нас убить? Ну, продолжайте тогда верить в ваши сказки. Этот верзила слева от меня, вы, конечно, правы, умеет лишь размахивать руками. И раз на то пошло, я предлагаю вам в этом лично убедиться. Не сыграть ли нам в одну игру?

— Давай! — возликовала фреольская публика.

— Пусть двенадцать ваших смельчаков выйдут на поле с оружием, ножами, дисками, бросковыми копьями, чем угодно… Ну же, выходите, удальцы, что ж вы сдуваетесь как шарики, вот так… як… еще трое… отлично! Игра очень простая. Итак, вы, Фреольцы, становитесь у тех ворот. Хорошо. Теперь Орда. Встаем, ребята, да, все без исключения, и становимся у ворот на другом конце поля! Молодцы! Теперь замрите! Никто не двигается, ясно? Запрещено. На время всей игры вы просто статуи. Эрг будет вас защищать. Эрг, давай на середину поля…

— Есть!

— Суть игры, для вас, Фреольцев, — детская забава. Вы должны задеть любого из ордийцев, неважно кого именно, чем захотите: рукой, диском, пулей, палкой… вам решать!

— Без проблем!

— Эрг здесь для того, чтобы вам в этом помешать в роли бойца-защитника Орды. Эрг, ты готов?

— Валяй!

— Начали!

Почти одновременно в нашем направлении по безупречной траектории полетел диск для плато и бумеранг. Последний, впрочем, даже не пересек срединной линии, Эрг схватил его и перезапустил во Фреольца, который его забросил. Прямиком в солнечное сплетение. Фреолец рухнул. Диск же отрикошетил от паркета, но Эрг отбил его ударом локтя.

π Откуда-то с высоты засвистела пуля. Выстрел по кривой. Неотразимый. Эрг дернул за ручку свой рюкзак, и в одну секунду, откуда ни возьмись, в воздух поднялся тяговый воздушный змей, размером не больше полотенца, унося с собою Эрга. Еще секунда, и Эрг был уже в четырех метрах над землей. Вытянувшись, он резко смэшировал пулю прямо на трибуну…

) У ворот Фреольцев повисло секундное замешательство, им нужно было понять, что произошло, и выбрать тактику, придумать выигрышный жест. Этой секунды Эргу было достаточно, чтобы перегруппироваться в балансировочный полет в двух метрах над паркетом и одним движением локтя привести в действие свой механический арбалет. Он зарядил барабан (насколько я понимаю)

стрелами с чилибухой и спустил курок. Десять раз. Мгновение спустя у фреольских ворот уже не было никакого «замешательства». Только один парень остался стоять на мигах. У него за поясом был остроконечный винт, который он наверняка планировал запустить в нас. Но Эрг был уже и воротах. Одним рывком воздух-земля, по встречному ветру, воткнув гарпун в паркет и резко дернув за канат, Эрг приземлился и атаковал. Я толком ничего не рассмотрел, но голова Фреольца глухо ударила о перекладину ворот и он рухнул. Остальные Фреольцы лежали вповалку у ворот, хватаясь за живот. Их выворачивало наизнанку в рвотных спазмах.

π По всей логике оставался еще один, двенадцатый. И Эрг всегда отлично умел считать. Он был с другими на полу, но у него в ноге не торчала арбалетная стрела, пропитанная ядом чилибухи. Он снял ботинок (похвальная идея!) и запустил его по паркету в нашу сторону. Ботинок заскользил по навощенному полу…

— Осторожно!

Возможно потому, что стрелять в движущуюся цель без точного угла для прицела было непросто, но скорее даже просто по привычке Эрг обернулся, одновременно отстегнув трос от гарпуна, и взлетел на попутном ветре. Первая стрела вонзилась в пол. Вторая пригвоздила ботинок к паркету. Все. Занавес.

— Эрг Махаон, господа смотрители! Боец-защитник по своему призванию, фланговик Клинка и на досуге мастер бабеолек!

x Лично меня этот Махаон вгонял в ужас. Я не могла не присоединиться к возмущению Фреольцев. Настойка из рвотного ореха, подумать только! Организму понадо-

бится дня три, не меньше, чтоб от нее избавиться. Я уж не говорю о самих порезах. Мне за нас было стыдно. Я, разумеется, предложила свою помощь раненым матросам, но фреольский главврач тактично дал понять, что не доверяет мне. Теплота взаимоотношений между нашими кланами порядком охладела.