Стилет (другой перевод) - Гарольд Роббинс

Он был уже рядом с машиной. Шевельнув рукой, зажал в ладони стилет. Холодок металла придал ему уверенности.

Стремительно шагнув между двумя автомобилями и обернувшись, он выставил перед собой кинжал.

— Кто здесь?

— … здесь… — эхом прокатилось по стоянке. Ответа не было. Еще подождал. Мертвая тишина. Он отпустил стилет. Это все дурацкий звонок. Он облегченно вздохнул и, ощущая, как отпускает напряжение, забрался в машину.

Включил мотор. В чреслах слабо покалывало. Так случалось всегда в моменты опасности.

Он подумал о Лук, которая теперь ждала его. Он был рад, что она будет с ним сегодня ночью. Сейчас ему была нужна именно такая женщина. Она даст ему отдых.

«Альфа-ромео» не спеша выруливала со стоянки.

Чезарио знал тип женщин, к которому принадлежала Лук. Однако она была не из тех, кто готов отдаваться любому. Она искала своего двойника. И когда находила, в ней будто поворачивался волшебный ключ, и она уже больше не могла контролировать свои желания.

И тогда она начинала борьбу за первенство. Во-первых, она требовала невозможного в сексе. Он усмехнулся про себя. Именно это происходило теперь. Потом было другое. Она требовала безоговорочного признания равенства с мужчиной во всем. Дальше следовали попытки доказать свое женское превосходство.

Последнее ей никогда не удавалось. Ни с ним, ни с кем-нибудь другим. Она не допускала малейшего проявления слабости. Она презирала слабость.

И еще она непременно хотела получить в себя семя. Этого она достигала всегда. Это давало ей удовлетворение. Тогда, освободив сознание, она могла идти дальше.

И снова все повторялось. Так что с ней ему было легко. И потом, в каком-то смысле он искал того же… Его по-прежнему тянуло к ней. Однако по мере насыщения все это непременно должно наскучить…

А за всем возникал образ Илины. При мысли о ней он невольно улыбался. Быть может, следует на ней жениться. Настало время подумать о продолжении рода, о том, чтобы нести свое имя в будущее. Сочетание их крови обещало быть очень хорошим. Кроме того, Илина — европейка. Европейцы гораздо честнее и, пожалуй, более реалистичны, чем американцы. По сравнению с Лук, одолеваемой всевозможными комплексами, Илина казалась простой и наивной, как подросток.

Глава двадцать вторая

— Ну вот, два дня прошли, — вздохнул Стрэнг. — Что дальше?

Беккет пожал плечами.

— Ох, не знаю, старина, — он достал сигарету и закурил. — А что говорят твои люди?

— Я их уже раз шесть менял, — ответил Стрэнг. — Что говорят? Обычное дело. Пациент уже начинает вздрагивать. Оглядывается через плечо. При входе проверяет, нет ли кого за дверью.

— А девушка? — спросил Беккет. — Как она?

— Девушка вроде получше. Все время рядом с ним. Может, она и не знает ничего?

— Я получил ее данные. Похоже, вполне безупречная особа. Была автогонщицей, и довольно высокого класса. В прошлом году не повезло — потеряла машину. Теперь мечтает накопить денег и купить новую.

— Это ничего не объясняет, — Стрэнг покачал головой. — Остается непонятным, почему она подтвердила его алиби в деле убийства Фарго.

— Еще как объясняет, — возразил Беккет, — Она мечтает о машине, а это как раз тот парень, который может ей помочь.

— Тут ты ошибаешься. Сейчас он ей ничем не поможет, — сказал Стрэнг, — Только что мне сообщили, что все его заказы на автомобили аннулированы.

— Как все?

— Все до одного. Я думаю, не связано ли это как-нибудь со всем остальным?

— Возможно, — ответил Беккет. — Это непременно надо выяснить.

Зазвонил телефон. Он взял трубку и, послушав, протянул Стрэнгу.

— Тебя.

Стрэнг выслушал сообщение.

— Кординелли и девушка только что зашли в «Павильон» на Пятьдесят седьмой.

Беккет усмехнулся.

— Как раз время для очередного звонка, — он взял трубку и сказал в аппарат: — Позвоните мистеру Кординелли в ресторан «Павильон» и проиграйте для него запись еще раз.

— А я тебе говорю, что уже видел этого субчика! Я его узнал! — настаивал Чезарио. — Он ходит за нами по пятам.

Лук смотрела на него:

— Ты уверен, Чезарио? Я никого не заметила.

— Больше чем уверен. Последний раз я видел его на углу Парк-авеню.

Завидев приближающегося официанта с коктейлем, он принял невозмутимое выражение.

Они понемногу отхлебнули из стаканов, дожидаясь, пока официант отойдет. Лук прикрыла ладошкой его запястье.

— Тебе нужно отдохнуть, — мягко проговорила она. — Ты совсем не спал сегодня.

— Уснешь тут, когда трезвонят каждый час, — Чезарио раздраженно дернул головой. — Пока трубку не сняли…

— А почему бы нам не отключить телефон? — сказала Лук.

— И таким образом признаться, что нас допекли? — возразил Чезарио. — Им только того и надо!

К столу приближался официант с аппаратом в руках.

— Вас просят к телефону, князь.

Тот мрачно посмотрел на Лук и, не глядя на официанта, проговорил:

— Хорошо, я отвечу.

Официант поклонился, поставил аппарат на банкетку позади стола и удалился.

— Кординелли на проводе!

Лук смотрела на него. Молча, с каменным лицом он выслушал и бросил трубку. В ответ на ее взгляд так же молча кивнул.

— Опять они, — проговорил он хмуро, опорожнив стакан. — Видишь, за нами на самом деле следят.

Едва они вошли, раздался звонок. Тонио стремглав бросился к телефону.

— Квартира князя Кординелли!

Оглядываясь на вошедших, он поспешно ответил:

— Я сейчас посмотрю, пришел ли он… — Обернувшись к Чезарио и прикрыв ладонью трубку, он сообщил: — Вас спрашивают, ваше сиятельство. Но синьор не назвал себя. Он только сказал, что у него для вас важные новости…

— Давай сюда! — Чезарио подошел к телефону. Пока он слушал, Тонио незаметно исчез.

Вдруг лицо Чезарио исказилось. Вне себя от ярости, он схватил аппарат и зашвырнул в дальний угол.

— Дьявольская машинка для пыток! — закричал он.

Телефон угодил в большую напольную вазу. Посыпались осколки. Чезарио плюхнулся на диван. Тонио, с перепуганным выражением на круглом личике, остановился в дверях.

— Убери это!

— Слушаю, ваше сиятельство! Сию минуту, ваше сиятельство! — Тонио снова исчез.

Чезарио подался вперед, стиснув пальцами виски. Лук тихо подошла к нему и принялась сочувственно массировать затылок и шею.

— Не принимай так близко к сердцу, — говорила она. — Успокойся. Я приготовлю тебе что-нибудь выпить.

Лук подошла к бару, достала джин и вермут. Смешала, попробовала на вкус. Посмотрела на полки, отыскивая горькую настойку. Европейцы любят добавлять в коктейли что-нибудь для горечи. Ничего не обнаружив, повернула ключ в дверце маленького шкафчика. Там стояла только одна крошечная бутылочка. Она достала ее и обернулась:

— Сколько тебе добавить для горечи?

Чезарио расширенными глазами уставился на нее:

— Где ты это взяла?!

— Да вот, — показала она, — я знаю, тебе нравится…

— Сейчас же поставь на место! — яростно перебил он. — И запри, как было!

— У тебя такой вид, будто ты сейчас сотрешь меня в порошок, — недоуменно проговорила она и, вернув бутылочку на место, повернула ключ.

Чезарио откинулся на спинку дивана.

— Извини, дорогая. Горькая настойка на самой нижней полке.

— А что было в той бутылочке? — поинтересовалась она, протягивая ему стакан.

Он отпил глоток и поднял глаза.

— Яд. Жаль, им нельзя украсить стену, как другим оружием. Мне подарил его один флорентийский химик. Он исследовал состав ядов, которыми пользовалась Лукреция Борджиа. Пара капель — и никакого противоядия. Он говорил, что такое знание химии фантастично даже по нынешним временам.

Лук с любопытством оглянулась на бар.

— Я бы не чувствовала себя в безопасности, имея дома такую вещь!

— Здесь к нему никому нет доступа. Шкафчик не открывается даже для уборки.

Он допил коктейль, откинулся и прикрыл глаза.

— Как я устал…

Лук нежно погладила его по голове.

— Я знаю, милый, — тихо проговорила она и вздохнула: — Если бы можно было найти место, где бы нас никто не нашел… Мы бы переждали там, пока не вернется Илина…

Он вдруг поднял голову и посмотрел на нее. Напряжение ушло с его лица. Взгляд повеселел. Он улыбался.

— Верно! Как же я сразу не подумал? Я знаю место, где им и в голову не придет меня искать.

Лук улыбнулась в ответ. Ей стало тепло. С гордостью подумала, что все это только начало. Скоро он начнет убеждаться в том, как она ему необходима…

Сержант Мак Гауэл посмотрел на часы. Было около одиннадцати. Еще час — и можно будет отдохнуть. Он неторопливо прохаживался взад и вперед, слушая, как в тишине зимней ночи раздаются его собственные шаги. Самая противная часть его работы! С четырех часов он обязан сшиваться возле отеля.

Впрочем, это еще не худший вариант. Сейчас хоть не надо скрывать свое присутствие, как бывало приходилось. В его профессии это — один из самых трудных трюков. В кино частный детектив ухитряется проникнуть даже в спальню и при этом остаться незамеченным. В действительности все не так просто. Капитан держал на этом посту сразу шесть человек. Четверо дежурили у дверей отеля, еще двое дефилировали вокруг здания, поддерживая связь.