Голос пугающей пустоты - Андрей Дичковский

А так... Ну, по крайней мере, она могла надеяться, что инквизитор вряд ли захочет соваться под копыта гарцующей лошади.

Сомкнув зубы, Джейл перекатилась через плечо. Где-то позади, в непосредственной близости от нее, в землю с глухим стуком впечаталось лошадиное копыто. Ее правую руку все еще раздирала боль, так что опираться о землю, чтобы встать, пришлось левой. Не удержавшись, она закашлялась — кажется, плавильня каким-то образом перевернулась, и теперь дым расползался над землей облачком темного тумана. Повсюду, насколько могла видеть Джейл сквозь эту серую пелену, продолжал твориться хаос. Кто-то завывал, со стороны Теолрина. Сам Теолрин, кажется, рубил кого-то лопатой — ну, не самый плохой вариант, если учесть, что точно так же сейчас могли бы рубить лопатой его. Вторая расседланная лошадь носилась между расчищенным пятачком и дорогой, словно стражник, делающий все, чтобы никого не выпустить из подконтрольной ему территории. Ну, и не впустить — судя по всему, двое патрульных, один из которых сидел в седле, а второй держал в поводу четырех лошадей, не торопились присоединяться к этой безумной вакханалии.

Джейл метнулась в сторону, когда из-за крупа коня выскочил оранжеватый силуэт. Оббегая лошадь спереди, ее начали терзать сомнения. Что теперь? Ее меч (точнее, «одолженный» у капитана) лежал где-то под передними ногами лошади, нагнуться за ним было равносильно подписанию самой себе смертного приговора. Попробовать сбежать? По россыпи стекла? В принципе, ее ботинки были достаточно крепкими и высокими, чтобы она могла позволить себе ходить по толще осколков, но... Далеко ли она убежит? Джейл не строила иллюзий и понимала, что в плане выносливости ей через какое-то время станет сложно конкурировать с инквизитором.

Что ж. По всему выходило, что оставался лишь один более-менее адекватный вариант.

Убедившись, что инквизитор по-прежнему дышит ей в спину, Джейл сменила направление движения и рванула, сквозь едкую серую пелену дыма, к западной оконечности пятачка, туда, где сражался Теолрин. Кажется, чудила (на которого она все еще злилась за идиотское решение оставить оружие в повозке) уже успел с кем-то расправиться — значит, она может попробовать прихватить оставшееся от патрульного копье. Ну, или, на крайний случай, отобрать у Теолрина лопату...

Не успела Джейл убедить саму себя, что приняла единственно верное решение, как что-то вылезло поперек дороги, вынудив ее споткнуться и потерять равновесие. Уже падая, она поняла, что именно: это был лежащий в луже крови труп капитана. Маленькое, досадное препятствие, которое она же и создала — и о котором успешно забыла. Возможно, если бы не этот гребаный дым, ухудшивший видимость, она бы и успела вовремя среагировать...

Она уже успела смириться, что обстоятельства были такими, какими были.

Ни больше, ни меньше.

«Блядь», — успела подумать Джейл, прежде чем приложилась челюстью о холодную твердую землю.

Землю, что имела очень неплохие шансы в самое ближайшее время стать ее могилой.

* * *

Время для него как будто растянулось.

Может, даже без «как будто» — Теолрину действительно казалось, что течение времени замедлилось в несколько раз. Что за одно мгновение он успевает понять, что происходит. Успевает осознать грядущую неизбежность.

Он успел разглядеть не только заостренный наконечник копья, поблескивающий алым золотом заката, но и его носителя, кряжистого, сосредоточенного мужчину лет сорока. Его темно-серый мундир с до блеска начищенными пуговицами, его густую, немного растрепанную шевелюру, его усы соломенного цвета, плавно перерастающие в неаккуратную кустистую бородку, и даже его решительный, бескомпромиссный взгляд чуть прищуренных темно-синих глаз.

В сознании Теолрина успели пронестись тысячи мыслей, но ни одна из них ему не помогала найти выход. Он знал, что никак не успевает увернуться от приближающегося копья. Знал, что Джейл занята своим поединком и что никак не успеет ему помочь. Знал, что этот наконечник стеклянного копья вот-вот вонзится ему в грудь и, скорее всего, пронзит насквозь, и что не найдется еще одного измельченного Призмой алого осколка, чтобы вновь вытащить его из неизбежной и пугающей пропасти безграничной пустоты...

Стоп.

Теолрин заставил себя вернуться к последней мысли. Что-то в ней было. Что-то, на что он не обратил внимание, хотя должен был... И дело было не в пропасти пустоты, куда он не хотел возвращаться, и не в Призме, расщепляющей осколки. Тогда...

Стеклянное копье.

Да, конечно же.

Не только наконечник копья противника был отлит из синего стекла (возможно, с легкими примесями зеленого или даже голубого), но и само древко было по большей части стеклянным. А раз так...

Луч надежды проскользнул в его сознании. При этом Теолрин понимал: шанса на ошибку у него нет. Или все, или ничего. Никаких полумер.

Наконечник копья находился уже примерно в полуярде от его тела, когда Теолрин резким вдохом собрал внутрь себя все накопившиеся эмоции: жалость, усталость, отчаяние и, конечно же, злость. Он словно забросил их в бурлящий котел где-то глубоко внутри себя — туда, где его эмоции соприкасались со средоточением новообретенных сил.

А затем, представив, что всему виной это злосчастное копье, выплеснул сгусток эмоций в него.

Внутри Теолрина что-то произошло: как будто какая-то его часть вспыхнула.

Он ожидал, что, как в проулке или храме, ему удастся отправить предмет, состоящий из стекла, в полет... Но этого не случилось.

Глаза Теолрина начали с ужасом расширяться, когда он убедился, что копье в руке патрульного не сдвинулось ни на дюйм в сторону.

Похоже, на этот раз силы Летающего подвели его.

* * *

Обычно Джейл всегда находила время, чтобы хорошенько выругаться. Если не выругаться, то хотя бы ругнуться. Если не ругнуться, то... ругнуться хотя бы мысленно.

Однако сейчас был тот редкий случай, когда у нее не хватало времени даже для последнего.

Стараясь игнорировать вспышки искр перед глазами и острую боль в руке и челюсти, Джейл перекатилась через плечо на спину. Открывшаяся ее взору картина не была утешительной. Инквизитор, следовавший за