Гость - Игорь Росоховатский

- Чепуха! - убежденно произнес Александр Николаевич. - Вы не можете его знать. Вы даже не знали, кто он такой на самом деле.

- Это не имеет для меня значения.

Она даже не заметила, что повторила слова Михаила Дмитриевича, а он многозначительно посмотрел на Александра Николаевича и сказал:

- Может быть, стоит запомнить ее слова...

- Зачем? Это поможет нам разыскать его? - иронически спросил Александр Николаевич.

- Я бы не удивился.

Полковник Тарнов понял, что пришло время прекратить их спор, и обратился к Але.

- Если бы вы помогли нам разыскать и задержать его, было лучше для всех.

- А вы полагаете, что сам он этого жаждет? - спросила женщина угасшим голосом.

- Нет, он этого не жаждет, - сказал полковник. - Но вы должны понимать, что ради безопасности людей мы не остановимся и перед крайними мерами.

- Что это означает?

- Если он окажет сопротивление, у него могут быть неприятности.

- Не понимаю.

Михаил Дмитриевич наклонился к ней:

- Соглашайтесь.

Аля недоверчиво покосилась на него:

- Вы еще не говорили, зачем он вам.

Александр Николаевич хотел что-то сказать, но полковник легонько толкнул его под локоть, показывая взглядом на Михаила Дмитриевича: пусть, дескать, говорит он.

- Нам надо узнать о его намерениях и разъяснить ему, в чем заключается безопасность человека.

Полковник остался доволен формулировкой Михаила Дмитриевича и постарался запомнить ее.

Женщина нашла другое решение:

- Когда он вернется, я сама поговорю с ним об этом.

Коренастый оперативник с уважением посмотрел на нее.

- Но до этого его могут ранить, - проклиная себя, сказал Михаил Дмитриевич.

- Милиция не посмеет нарушить законы.

- Законы относятся к людям, - напомнил Александр Николаевич.

Аля поняла безвыходность своего положения. Она сказала с отчаянием:

- Ведь я даже не подозреваю, где он может находиться.

Михаил Дмитриевич сразу поверил ей, но полковник Тарнов решил уточнить:

- Может быть, вы знаете хотя бы город? Разве он никогда не упоминал о том, откуда приезжает к вам?

- Никогда.

В разговор вступил Эльбор Георгиевич. Его лицо с правильными жесткими чертами вдруг стало удивительно мягким и слегка печальным, словно из-под грима выглянуло настоящее обличье.

- Вы так любите его, что даже завидно. Но нельзя забывать, что у него в руках "опасные игрушки".

- Нет!.. - Аля задохнулась от волнения. - Юра ничего не сделает во вред людям!

- Пока это только слова...

- Чем же я могу помочь?

- Многим, - тихо сказал Эльбор Георгиевич. - Для начала расскажите нам поподробнее о его привычках. Нас интересуют мельчайшие детали его поведения...

Через два дня после посещения квартиры Али сотрудниками полковника Тарнова в городе было зарегистрировано несколько десятков случаев заболевания новой, еще неизвестной медицинской науке болезнью. Болезнь была похожа на брюшной тиф, протекала в острой форме. Температура тела больных поднималась до сорока и даже до сорока одного градуса. Лекарства помогали мало, лишь слегка тормозили развитие болезни.

В город одна за другой приезжали медицинские и правительственные комиссии. Шел уже четвертый день, как был зарегистрирован первый случай заболевания, а эффективных методов лечения еще не нашли.

Александр Николаевич и Михаил Дмитриевич трое суток находились в Институте экспериментальной генетики. Возбудители новой, неизвестной болезни были очень похожи на культуру микробов в исчезнувших в злополучный день пробирках. Однако антибиотики, без промаха поражавшие эти культуры, оказались бессильными против возбудителей новой болезни. В лабораториях института в спешном порядке проводились новые исследования.

Полковник Тарнов с нетерпением ждал результатов работы ученых. Вот и сегодня, не заезжая на службу, он с утра поехал в Институт генетики. Полковника принял сам директор института. Он привел его в знакомую лабораторию к большому, в полстены, термостату, открыл дверцу. На полках, поставленных одна на другую, громоздились стопками круглые плоские чашки Петри. Директор вынул несколько чашек, снял с одной плотно притертую крышку. На кусочке окрашенного желе различались светлые вкрапления.

- Мы произвели несколько десятков пересевов, - сказал директор, - и разделили бактерии по типам, окрашивая каждую культуру по Граму...

- Вы хотите доказать нам, что возбудитель болезни только похож на те культуры, которые украли у вас? - спросил полковник.

- Да, да, очень похож, но нистовелемицин на него не действует.

Директор бросил на полковника тяжелый взгляд из-под оплывших красноватых век, пытаясь угадать его мысли о людях, выворачивающихся из-под ответственности. Ему казалось, что он знает даже слова, которые мысленно произносит полковник. Пытаясь предупредить их, директор говорил:

- Впрочем, это могут быть те же штаммы, но видоизмененные.

Полковник понимающе посмотрел на него, а Александр Николаевич - на полковника.

Всем было тягостно и хотелось как-то разрядить обстановку.

Директор вынимал из термостата новые чашки и показывал, как в них видоизменяются колонии при добавлении в питательную среду различных веществ. В некоторых чашках колонии почти совсем исчезли,

- Мы уже знаем, чего они боятся, - торжественно сказал директор. Наибольшие надежды мы возлагаем на серотонин в совокупности с остаточным кольцом нистовелемицина.

Полковник Тарнов спросил:

- Вы произвели полный химический анализ культур с центрифугированием и разделением на ядра и оболочку?

- Конечно.

- И после анализов ваши сотрудники утверждают, что культуры разные?

- Именно об этом говорят результаты экспериментов, - сказал директор, подавая полковнику обрывок бумажной ленты с формулами и их расшифровкой. Вот судите сами...

Тарнов прочел, с минуту постоял молча, полузакрыв глаза и сгорбив плечи. Затем выпрямился, снова поднес ленту к глазам и стал ее изучать. Он думал: "Они ищут, кто бы помог им решить то, чего они сами решить не могут, хотя и являются специалистами. Нет, не так. Не решать, а поставить последнюю точку. Потому что за каждой точкой появляются новые и превращают ее в многоточие. Тот, кто сейчас поможет им, возьмет на себя все - и промахи их, и ответственность..."

Тем временем Александр Николаевич вполголоса спросил своего заместителя:

- Уже точно установлено, что возбудитель не имеет ничего общего с культурами, которые находились в пробирках?

- Этого я не утверждаю, - растерялся Михаил Дмитриевич.

- Мы забыли об одной существенной детали, - сказал полковник, прерывая их разговор. - Действительно, результаты анализов, с которыми я только что познакомился, подтверждают, что штаммы разные. Но один из них мог послужить исходным материалом для другого. И отнюдь не в лаборатории природы. Имеется еще одно звено, являющееся косвенным доказательством... Он сразу стал центром всеобщего напряженного внимания.