Гриада - Александр Колпаков

Грианка долго молчит, видимо вникая в смысл моего вопроса. Потом так сжимает мои пальцы, что на миг перехватывает дыхание. Ее глаза странно светятся.

— Человек Земли! У тебя несовершенный разум, но ты… как те, которые пришли из Великого Многообразия…

Она вдруг привлекает меня к себе. Пораженный, я долго молчу. Это внезапное проявление своеобразных чувств грианки застает меня врасплох. Из глубины моего существа поднимается глухое сопротивление. В крови заговорил голос бесчисленных поколений земных предков, рождая биологическое отвращение к существу совершенно другой породы.

Я резко отстраняюсь от Виары и перехожу на палубу судна. А она так странно смотрит мне вслед…

В ее глазах как будто проходит невысказанная боль.

Грианка поднимает руку в знак прощания, говорит Джиргу три коротких слова и быстро идет в глубь острова.

Я с благодарностью смотрю ей вслед, размышляя о причинах, заставивших грианку покровительствовать мне. Потом мысли незаметно переносятся в грандиозную даль, к родной Земле. Как давно я не был там! Даже не верится, что Земля еще существует. Родная Земля! Плывешь ли ты еще в беспредельном Космосе по великой Галактической дороге?

Вспоминаю Лиду.

Взглянуть бы на нее сейчас хоть краем глаза!

По сердцу проходит теплая волна.

Джирг осторожно трогает меня за плечо и знаком приглашает в рубку. В рубке тихо и уютно. Мерцает огоньками квадратный пульт. Гул океана почти не слышен — его гасит звуконепроницаемый материал переборок. Джирг садится за пульт и передвигает желтый сектор вверх. От неожиданности вздрагиваю, так как наша рубка бесшумно съезжает вниз, почти вровень с палубой. Еще поворот сектора, и зонтичная антенна с легким шумом уходит внутрь судна. На палубе остается лишь грибовидный электромагнитный приемник волн. Догадываюсь, что судно движется за счет электромагнитной энергии.

Овальная стена рубки прозрачна, как кристалл.

Сквозь нее прекрасно видно, как вдали исчезают берега Островов Отдыха. Медленно уходят за горизонт огоньки увеселительных судов.

Успокаивающе гудит приемник энергии. Около получаса мы движемся на северо-запад. Судно, словно гигантская птица, взлетает на гребни волн. Но странное дело: хотя по океану ходят огромные валы, качка почти не ощущается. Водяные горы, не доходя ста—двухсот метров до судна, вдруг становятся вялыми, почти неподвижными и медленно опадают.

— Почему нет качки? — удивленно спрашиваю я Джирга.

— Тяжелая энергия, — односложно отвечает грианин и показывает на черные раструбы, установленные вдоль бортов.

Вероятно, это сверхмощные гравитонные излучатели, усиливающие тяготение в большом радиусе вокруг корабля.

Взглянув на кривые, трепещущие в овале курсового экрана, Джирг оборачивается ко мне:

— Сумеречные Равнины под нами. Иду на погружение.

Его пальцы быстро бегают по клавишам управления. Корабль на глазах преображается. Наша рубка еще ниже уходит в корпус, а борта вдруг лезут вверх и плотно смыкаются над головой. Судно становится совсем похожим на рыбу. Грибовидный приемник энергии на корме придает кораблю сходство с китом.

Глава четвертая. ДЕТИ ОКЕАНА

Фиолетовая стихия окружает нас со всех сторон.

Чем глубже мы опускаемся, тем голубее становится вода. На какой-то миг темнеет. Глубина — тысяча пятьсот метров (я перевожу грианские меры в земные). Неожиданно разливается голубоватый сумеречный свет. Опускаемся еще на четыре километра.

Сумерки слегка сгущаются, приобретая зеленоватые тона. Мимо судна проносятся стаи причудливых морских тварей.

Наконец мягко садимся на дно океана. Вокруг расстилается равнина, поросшая невиданными водорослями, которые кажутся волшебными в странном голубовато-зеленом свете. Теперь начинаю понимать, почему эти места названы Сумеречными Равнинами.

Здесь царство нежных голубовато-зеленых сумерек.

А вода до неправдоподобия прозрачна! Прозрачнее, пожалуй, чем дистиллированная вода из земной аптеки. Отчетливо различаю мельчайшие подробности донной флоры на расстоянии трехсот метров.

Но откуда здесь, на глубине двенадцати километров, это голубоватое свечение?! Ведь океанские глубины Земли — это мир вечной ночи. Или это освещение — дело рук разумных существ?

Джирг знаком показывает, что надо двигаться на юго-восток, и вопросительно смотрит на меня.

Впервые замечаю, что у него живые серо-фиолетовые глаза, горящие умом и смелостью. Я поразился. Ни у одного из Познавателей, да и у всех встречавшихся мне до этого гриан, не видел я таких «человеческих» глаз. Значит, он не Познаватель? Тогда, может быть, он из подводных гриан?

— Хорошо, — говорю я ему. — Давай полный вперед.

Джирг включает освещение, и вокруг нашего судна рассыпаются снопы света. И сразу окрестность оживает: во всех направлениях бешено мчатся странные рыбы. Пытаться описывать их — значит дать искаженное, бледное представление об океанской фауне Триады. Некоторые рыбы отдаленно напоминали земных тунцов, макрелей или каменных окуней. На дне лежат плоские рыбы величиной с хорошего кита, лениво шевеля плавниками. Большинство же морских тварей, снующих вокруг судна, совершенно не похожи на земные. Вот из чащи фиолетово-зеленых водорослей выползло гигантское омароподобное чудовище величиной со слона и уставилось на судно холодными треугольными глазами. Потом его суставчатые огромные клешни поджались, и вдруг чудовище яростно ринулось на нас. Раздался глухой удар, я невольно вскрикнул от страха и отвращения и отскочил от прозрачной стены. Словно младенца, чудовище зажало судно в своих клешнях и стало его трясти и раскачивать. Содрогаясь, я рассматриваю его расплюснутую морду, на которой горят беспредельной злобой необычайные треугольные глаза.

Усмехаясь и искоса посматривая на меня, Джирг поясняет:

— Это глубинный хищник акугор.

Он производит несколько переключений на пульте. Судно окутывает ослепительное голубое сияние, от которого ломит в глазах. Чудовище, пронзенное голубыми молниями, судорожно извивается, выпускает судно из своих объятий и рывками удирает в подводные джунгли.

Потом наше судно превращается в своеобразный гидромобиль. У него вырастают подводные крылья-плавники. И вот мы мчимся по подводной тайге, бесшумно разбрасывая в стороны причудливые заросли подводных растений. Огромные тупорылые рыбы в панике разбегаются на нашем пути. Некоторые бестолково тычутся в прозрачные стены рубки и тут же отскакивают в стороны. На одном из виражей мы налетаем на гору-животное, оказавшуюся гигантским ракообразным. Гидромобиль сильно встряхивает.

Вскоре освещение гаснет, оно больше не нужно.

Голубовато-зеленые сумерки сменяются мягким оранжево-золотистым светом, который все усиливается. Откуда этот свет?

Внезапно джунгли расступились. Насколько хватает глаз перед нами расстилаются возделанные нивы. Правильные ряды красновато-синих растений уходят к морю огней, возникшему в туманной подводной дали.

Пересекая наш путь, по нивам шагает громадное металло-электронное сооружение величиной с трехэтажный дом, отдаленно напоминающее земной картофелеуборочный комбайн. Вероятно, это — телеуправляемый автомат. Нет, оказывается, там хлопочут две тени, видимо, управляя движениями машины.

Вокруг комбайна вращается бесконечная лента транспортера, на которую непрерывно подаются водоросли, срезаемые ножеобразным приспособлением.

Поток водорослей исчезает в чреве машины. Готовый продукт переработки поступает, очевидно, в резервуары, которые буксируются за комбайном. Вдали виднеется еще несколько таких же комбайнов и других машин.

Слева от нас по полям ходят (вернее, плывут над самым дном) подводные гриане. Они внимательно осматривают растения и водоросли. Вероятно, это агрономы.

Море огней разливается все шире. Перед нами встает незабываемое видение: огромный подводный город, накрытый грандиозным изолирующим куполом. Сквозь кристально чистое вещество защитных стен отчетливо проступают такие же, как и в Трозе, уступчатые громады зданий. До жути странно видеть среди подводной стихии эти ярко освещенные улицы, проспекты, площади, на фоне которых то и дело проносятся рыбы и различные придонные твари.

Защитный купол простирается на многие километры вдаль, а самая верхняя его точка находится примерно на высоте двух километров. Как же держится этот купол? Ага, вот они — десятки, а может быть и сотни, тончайших колонн. Я вопросительно смотрю на Джирга, указывая на эти хрупкие, ненадежные опоры.

— Колонны из мезовещества, — коротко отвечает он и постепенно затормаживает бег судна-гидромобиля.