Улица роз - Дебби Макомбер

Мэрилин собиралась сказать, что не потерпит шантажа, но Джон не дал ей такой возможности. Он просто ушел. Если Мэрилин собиралась спорить, то ей следовало идти за ним в переполненную людьми галерею. А Джон знал, что она так не поступит.

Дважды за сегодняшний день Мэрилин спрашивали о работах Джона, и она пообещала, что они будут в продаже завтра. Его фотографии продавались практически сразу, как оказывались на стенах. Если Мэрилин хочет больше, она должна приехать и взять их сама — Джон дал это ясно понять.

В семь, бормоча ругательства, Мэрилин ехала по темной пригородной дороге. Ей пришлось использовать фонарик, чтобы проверять адреса на почтовых ящиках и найти подъездную дорожку к дому Джона. Найдя верное направление, Мэрилин свернула на дорожку, покрытую гравием, и проехала еще одну милю. И в тот момент, когда она была готова сдаться, в поле зрения появился двухэтажный дом.

Она припарковалась, выбралась из машины и остановилась, чтобы посмотреть на танцующие огни Сиэтла по другую сторону залива Пьюджет-Саунд. Его дом, должно быть, находится рядом с береговой линией. В некотором удалении Мэрилин увидела плывущий паром с яркими огнями.

— Мне было интересно, приедешь ты или нет, — проговорил Джон откуда-то из темноты.

Он вышел поприветствовать ее.

— Ты не оставил мне выбора. — Мэрилин была недовольна и хотела, чтобы Джон это знал.

— Верно, не оставил, — согласился Джон. — Входи в дом.

— Я… Я не могу остаться на ужин. Надеюсь, ты не затруднил себя.

— Я справился с бесчисленными проблемами. И очень хотел бы, чтобы ты осталась. Пожалуйста.

— Но…

Джон вновь не оставил ей выбора, кроме как последовать за ним в дом.

Отделка была закончена лишь частично, заметила Мэрилин. Несобранная мебель лежала на голом полу. Стены были возведены, хотя и не окрашены. На кухне стояло новое оборудование, рабочая поверхность была выложена белым кафелем, а пол покрыт черной фанерой. Накрытый стол со свечами стоял там, где, вероятно, будет гостиная. Пространство заливал тусклый свет, исходящий от нескольких маленьких настольных светильников и из кухни. Из больших венецианских окон открывался ошеломляющий вид на Сиэтл.

— Позволь взять твое пальто, — сказал Джон.

Мэрилин хотела было воспротивиться, но вместо этого сняла пальто с плеч и позволила Джону забрать его и отнести в гардеробную.

— Хочешь посмотреть мой дом? — поинтересовался он.

— Кто строитель? — спросила Мэрилин, кивком отвечая на его вопрос.

— Я, — со смешком ответил Джон. — Я все делаю сам.

Мэрилин вспомнила, как Джон рассказывал Терри, что он мастер на все руки. И теперь понимала, насколько верно его заявление. А Джон тем временем вел ее по дому, единственная комната с дверью — ванная. Главная спальня находилась наверху, и там был балкон с видом на воду.

— Я сижу там летом с утренним кофе, — сказал ей Джон.

Мэрилин могла представить это — покой и тишина раннего утра, чистая, яркая красота залива.

— У меня здесь пять акров, — продолжил рассказ Джон. — Прежде чем ты спросишь, как я могу позволить себе такую собственность, скажу: эта земля принадлежала моему деду. Он купил ее в пятидесятом году практически за бесценок. Дед умер и все оставил мне. — В кухне звякнул таймер. — Ужин готов.

Джон помог Мэрилин спуститься вниз, показывая дорогу и сжимая ее руку в своей ладони. Он проводил ее к столу и выдвинул стул.

— Я могу чем-нибудь помочь?

— Нет, — заверил Джон.

Первым делом он зажег свечи. После разлил вино — белое, ароматное. Принес салат латук со свежей порезанной грушей, посыпанной сыром рокфор и изумительным грецким орехом с медом. Приправой служил изысканный малиновый соус.

— О боже, — попробовав, прошептала Мэрилин. — Невероятно!

— И это только начало, — пообещал Джон.

Они выпили всего один бокал вина под салат, а затем еще один перед главным блюдом — запеченным лососем с укропным соусом, настолько мягким, что Мэрилин закрыла глаза от наслаждения. На десерт Джон приготовил торт с яблоками и финиками.

Между блюдами Джон вновь наполнил ее бокал, открыв вторую бутылку. А когда они закончили ужин, Мэрилин ощущала тепло и легкое головокружение. И Джон проводил ее к удобному дивану. Тихо играла классическая музыка — «Времена года» Вивальди, с удивлением подумала Мэрилин.

— Мне потребуется уйма кофе, — сказала она Джону.

— Я уже варю его.

Мэрилин и сама ощутила богатый аромат. Она откинула голову на спинку дивана и любовалась изумительным видом, чувствуя себя опьяненной и довольной. Вдали светлячками мигали огни, а в темной воде отражалась луна. Джон выключил свет, поэтому она не видела своего отражения в окне. Обзору ничто не мешало.

— Все ведь было не так плохо? — спросил Джон, опускаясь рядом с ней.

— Было очень… мило.

— Признайся, я ведь не настолько страшный?

— Ты можешь быть таким. — Мэрилин повернулась и с улыбкой на него посмотрела.

— Когда?

— Когда целуешь меня. — Вероятно, говорило вино, но слова были правдивы.

Джон взял ее за руку и погладил длинные, тонкие пальцы.

— Может, мои слова удивят тебя, но твои поцелуи тоже пугают меня.

Будто желая доказать правдивость своих слов, Джон наклонился и припал к ее губам. Это был нежный, ничего не требующий поцелуй, но он обещал так много.

— Видишь? — спросил Джон, прижимая ладонь Мэрилин к своей груди. — Почувствуй мое сердце.

— Да… Оно частит.

И ее сердце бешено стучало. Желая продемонстрировать, какой эффект на нее произвели его поцелуи, Мэрилин наклонилась и сама поцеловала Джона. В этот раз поцелуй был глубже, дольше, он увлекал. Оторвавшись от губ Джона, Мэрилин поняла, что голова у нее идет кругом.

— Почувствуй мое сердце, — прошептала Мэрилин.

Джон расстегнул пуговицы на блузке, накрыл ее ключицу своей большой рукой, а затем, будто больше не имея сил сопротивляться, взял в ладонь грудь. Он предоставил Мэрилин возможность остановить его, но она не сделала этого. Чувства, которые рождали в ней прикосновения Джона, были слишком волнующими. Джон продолжал целовать Мэрилин. Не успел он закончить поцелуй, как она завела руки за спину и расстегнула лифчик, освобождая грудь. Джон обеими руками поймал ее и застонал, когда Мэрилин придвинулась ближе и пробежала языком по внутренней кромке его уха.

А после все происходило слишком быстро, и Мэрилин не смогла бы сказать, кто кого раздевал. Она лишь знала, что находится на диване, а Джон собирается любить ее. Он неотрывно смотрел на Мэрилин и не позволял ей отвести взгляд, когда склонялся над ней.