Безумные сказки Андрея Ангелова - Андрей Ангелов

— Можно вопрос, Михал Михалыч?

— Какой? — насторожился Михал Михалыч.

— Вы отрезали бомжу яйцо?

— Не отрезал, — печально признался главарь. — Лепилу вызвал на всякий случай, чтобы не вызывать задним числом.

Мафиоза Андрюшкин погрузился в печаль за компанию с Михал Михалычем. Босс оценил жертву, облобызал Нафаню в лицо и произнес:

— Имя героя с армейским автоматом — Валерий Клюев. Он устроил бомжам аттракцион путём мочилова братвы. Бомжи поаплодировали этому меткому козлу, а потом грабанули трупы и хотели грабануть их лимузин.

— Грабежу лимузина помешал я! Если помните! — зарделся от гордости мафиоза Андрюшкин. Впрочем, рдёж он тотчас спрятал в карман албанского пиджака, а достал оттуда вопрос. — А куда бомжи дели армейский автомат?

— Молодец, Нафаня! — поощрил Михал Михалыч. — Чувствуется моя школа! Сразу задал вопрос по существу!

— Михал Михалыч, я рад, что вы мой главарь! — улыбнулся умилением мафиоза Андрюшкин.

— О взаимности не мечтай, — поэтично вздохнул Михал Михалыч. — Армейский автомат забрал мусоровозчик Леонид. Он нечаянно увидел мародёрство бомжей. Те обосрались, и в качестве платы за молчание и отдали автомат.

— А рисунок? Что с доской!? — жаждуще спросил мафиоза Андрюшкин.

— Молодой чувак и армейский автомат — такие вещи вместе встречаются крайне редко… — невпопад ответил Михал Михалыч. Впрочем, как оказалось, он ответил всё-таки впопад.

— Вы думаете, что Валерий Клюев — этот тот, кто грохнул вашу инкассацию и забрал ваши деньги!? — без предисловий догадался мафиоза Андрюшкин.

— Я не думаю. Я жопой чую! А моя жопа гораздо чувствительна в этом смысле! И у меня возникла мысль о твоем братэле, что работает в армии. Попроси его достать фоту Клюева. Предъявим бомжу для опознания!

Прапорщик Андрюшкин откусил суровую нитку, расправил на столе китель. Новый погон был пришит. Как пришит — это не взволновало лейтенанта Гоголева, который только что пришёл в складскую каптёрку.

— Товарищ полковник! — радостным мячом подпрыгнул прапорщик Андрюшкин. — Зачем пришли, просто так или не так просто?.. Да вы садитесь!

— Не каркай, Аристофан Андрюшкин! Я не хочу садиться! И зашёл я по конкретному делу с конкретной предъявой!

— Ну, а я сяду, — венский стул тоскливо застонал под ощутимым мясогнётом. — Что за предьява?

Гоголев упёр лейтенантские кулаки в стол:

— На меня наехали бойцы из моего взвода. Повар-«дед», работающий на кухне, подчиняется тебе. И он не кладёт лавровый лист в суп и подлив!

— Дак не жрут бойцы лавровый лист, товарищ полковник! — обиделся прапорщик Андрюшкин. — Абсолют! А я лист клал, пока не въехал про абсолют!

Охреневанию Гоголева, уже утомившему его самого, помешал звук мобильного телефона. Николай Николаевич приставил трубку к поседевшему уху и услышал знакомый, но в тоже время и незнакомый, голос:

— Приветсон, товарищ полковник! Позови братэлоса.

— Какого братэлоса!? — не смог уйти от охренения Гоголев.

— Это меня, товарищ полковник! Меня! — сделал приятное венскому стулу прапорщик Андрюшкин. Вскочив, он затоптался на месте и протянул страждущую руку. — Это меня! Дайте! Дайте, пожалуйста!

Лейтенант Гоголев — томясь — передал прапорщику Андрюшкину свой сотовый: из рук в руки. А сам достал 700-граммовую алюминиевую флягу «Пунша», сделал полглотка.

— Братэлло! — лучезарно закричал в трубку прапорщик Андрюшкин. — Как мои дела?.. Мои дела — шикарны! Только позавчера понизили на три звания! И вчера ещё на два звания!

Лейтенант Гоголев сделал другие полглотка.

— Почему меня понизили, ты спрашиваешь, братэлло?.. В моей роте сбежали двое бойцов. И эти бойцы, мать ихнюю так, порешили долбанную кучу народа! Что?.. Они ли грохнули инкассацию Михал Михалыча?

Лейтенант Гоголев сделал третьи полглотка.

— Да, инкассацию Михал Михалыча грохнули мои бойцы! — залихватски орал в трубу прапорщик Андрюшкин. — Это стопроцентная инфа!.. Фамилии бойцов Клюев и Баев, и они…

Лейтенант Гоголев ощутил, что фляга пуста и вознамерился посостязаться с алюминием крепостью своих зубов. Прапорщик Андрюшкин болтал с мафиозой Андрюшкиным ещё минут семь.

Прапорщик Андрюшкин — томясь — вернул лейтенанту Гоголеву его сотовый: из рук в руки.

— Братэлло звонил! Родной и близнец! — поделился восторгами прапорщик Андрюшкин. — Сегодня вечером идём с ним в шикарный ресторан! Товарищ полковник, я ни разу не был в ресторане. Но очень и очень хочу там побывать!

— Какого хрена он звонил на мою трубу!? — Гоголев почувствовал, что мозговое опьянение пуншем разбудило в нём физическое желание. Какое именно желание — Гоголев боялся даже подумать, так как уже не совсем владел самообладанием. Точней, самообладание совсем не владело им.

— Ну, знаете ли, товарищ полковник…

— Не знаю, Аристофан Андрюшкин! Не знаю… — Николай Николаевич постарался взять себя в руки. Но руки уже не слушались.

— Знаете! У меня нет мобилы. Братэлло себе купил. Он — обеспеченный человек! А при моей зарплате не купить… — без смущения оправдывался прапорщик Андрюшкин. — Вот я и дал ваш номер. Вдруг братэлло позвонит с важной просьбой, а вы позовёте меня. Это и случилось!..

Гоголев проблевался, ему стало легче. Настолько легче, что он смог произнести:

— Скажи повару, чтобы клал в суп и подлив лавровый суп.

Николай Николаевич упал на заблеванный пол и пополз из каптерки. У порога его догнал ликующий ответ прапорщика Андрюшкина:

— Будет исполнено, товарищ полковник!

— Бомж признался, что рисунок Клюев понёс в храм, что в часе пешком от Главной Городской Помойки.

— Насущная задача ясна, — сосредоточенной улыбкой отозвался мафиоза Андрюшкин на слова босса. — Смотаться в храм и забрать доску. Если святой отец или кто-то ещё будет мешать — грохнуть его! Разрешите только один вопрос?

Михал Михалыч одобрительно и молчаливо разрешил. Потом взял из хьюмидора сигару, понюхал и закурил.

— Что делать с трупами Жоры, Тимы и Люсьена? И может, стоит выцепить мусоровозчика, и отобрать у него армейский автомат?

— Это два вопроса, а не один! — сообразил Михал Михалыч.

— Первый вопрос логически вытекает из второго. А второй из первого! — не смутился мафиоза Андрюшкин.

По темени Михал Михалыча пробежали две мысли:

— Трупы Жоры, Тимы и Люсьена пусть лежат там, где лежат. А армейским автоматом пусть владеет его новый владелец.

Петровский парк богат синими скамеечками и странными диалогами.

— Я вижу, что ты любишь орхидеи, — заметил очкарик.

— И что дальше? — спросила конкретная Тома.

— Приходи к нам с Олесией. У нас ты всегда будешь накормлена и в тепле.

— А вы с Олесией — это кто? — недоверчиво перекрестилась Тома.

— Я — Орхидеи-люб! А Олесия — моя жена! — вдохновенно пропел очкарик. — И я вижу, что ты наш человек!

— Пойдём, певун, — без раздумий согласилась Тома. — Только погодим моего дружка, отошёл на предмет посцать вон в те кусты.

Клюев всучил Вите букет полевых ромашек, а Она проводила Его в гостиную своей квартиры.

— Я живу с папой! — строго похвасталась Вита.

Вита и Клюев сели на сиреневый диван.

— Я тебя сейчас глубоко возьму, Вита. А потом познакомлюсь с твоим папой. И мы будем вкусно обедать, — в глазах Клюева возник секс. Он лёг на сиреневый диван, и вознамерился лечь Виту.

Вита не легла и дала Клюеву пощёчину:

— Ты обещал прийти вчера, но ты не пришёл! Несмотря на обещание. Я и папа очень беспокоились! Вдруг ты мне изменил!

— У тебя необыкновенно заботливый папа.

— Я — его единственная дочь. А от тебя воняет мусором! Ты ночевал на помойке?

— Я ночевал на Главной Столичной Помойке.

— И зачем ты там ночевал? И с кем?

— Я спасал от Мафии старинную икону. Мне был Знак.

Вита строго подумала:

— Ты спас икону?

Клюев ответил ностальгическим кивком.

Ромашки с любопытством наблюдали за парочкой из столовой вазы.

— Папа будет скоро! — строго поднялась Вита с сиреневого дивана. — Сейчас будем вкусно обедать, за обедом всё обговорим.

Спустя полчаса возле сиреневого дивана появился обеденный стол под парадной скатертью в кружевных розочках. Посреди стола был вкусный обед: бутылка «Пунша», миска овощного салатика и тазик с котлетами; а по краям стола была посуда — три пустые тарелки и три ножа. Бокалов тоже было три.

Вита разложила три вилки и строго улыбнулась:

— Наш мальчик помылся!

Помытый и расчёсанный Клюев возник на пороге гостиной и стал настороженно переминаться. Причиной неудобства явился мелкий самец лет 30-ти — на внешний вид. Мужчина вскочил с дивана, подбежал к Клюеву, насильно ему руку пожал, а затем насильно потряс: