Россказни Жана-Мари Кабидулена - Жюль Верн

Но на борту «Святого Еноха» далеко не все разделяли эту точку зрения. Многие матросы слушали бочара, а тот продолжал пугать их своими жуткими историями, от которых, как говорил плотник Ферю, и у лысых волосы встанут дыбом.

Жан-Мари Кабидулен не сдавался. По его мнению, петропавловские рыбаки не ошиблись. Морское чудовище существует в действительности, а не только в воображении этих бедолаг. И поскольку у него нет сомнений в своей правоте, то ему не нужна еще одна встреча, чтобы убедиться во всем окончательно. В ответ же на шуточки и насмешки он заявил:

— Даже если «Святой Енох» и не увидит это животное, не встретит его на своем пути, это ничего не доказывает… Его видели камчадалы, увидит кто-нибудь еще и, быть может, так легко не отделается. И я уверен, мы сами…

— Когда? — спросил боцман Олив.

— Раньше, чем ты думаешь, — ответил бочар, — и к нашему большому несчастью…

— Спорим на бутылку тафии,[154] что мы прибудем на Ванкувер, так и не увидев даже кончика хвоста твоей змеи.

— Да хоть на две, хоть на три или даже на полдюжины…

— Почему?

— Потому что тебе не придется за них платить ни в Виктории, ни в другом месте!

Это означало, что упрямец Кабидулен убежден, что «Святой Енох» не вернется из своего плавания.

Утром тринадцатого октября «Святой Енох» и «Рептон» потеряли друг друга из виду. Уже в течение суток они двигались в разных направлениях, и «Рептон», придерживаясь к ветру, продвинулся дальше на север.

Погода не менялась, море было спокойным. Неизменно дул то юго-западный, то северо-западный ветер, благоприятный для продвижения к берегам Америки.

По показаниям навигационных приборов судно находилось в четырехстах лье от азиатского побережья, то есть позади была примерно треть пути. Судно направлялось к востоку, океан по-прежнему оставался пустынным. Насколько хватало глаз — ничего. Только пенистый след за кормой. Не видно даже птиц. Так далеко от берега они не залетали. Если ветер не переменится, то скоро откроются Алеутские острова.

Надо заметить, что спущенные за борт сети каждый раз возвращались пустыми. Питаться поэтому приходилось лишь тем, что было на борту. А ведь в этой части океана улов бывал всегда богатым. В сети попадались сотни тунцов, угрей, морских собак, дорад, рашпилей, златобровов и прочих рыб. Судно окружали стаи акул, дельфинов, морских свиней[155] и меч-рыб. Сейчас же — и это не могло не удивлять — казалось, что в море не осталось ни одного живого существа.

Впрочем, животных необычной формы или размеров дозорные тоже не обнаружили, и это, конечно, не ускользнуло бы от бдительного взора Жана-Мари Кабидулена. Сидя у самого форштевня, держа козырьком руку над глазами, чтобы лучше видеть, он не сводил глаз с поверхности моря и не отвечал на вопросы, когда к нему обращались. Матросы слышали, как он что-то бормочет сквозь зубы, но он говорил сам с собой, а не с другими.

Около трех часов пополудни тринадцатого октября, к великому удивлению офицеров и экипажа, с салинга грот-мачты раздался крик:

— Сзади по правому борту кит!

Кита заметил гарпунер Дюрю. Действительно, к северо-востоку от судна на волнах покачивалась какая-то черная масса. Все подзорные трубы обратились туда.

Не ошибся ли гарпунер? Что, если это не кит, а корпус судна, потерпевшего крушение? Каждый высказывал свои соображения.

— Если это и кит, — заметил лейтенант Алотт, — то он совершенно неподвижен.

— Может быть, — предположил лейтенант Кокбер, — он собирается нырнуть?

— Если только не спит, — возразил месье Эрто.

— Во всяком случае, — сказал Ромэн Алотт, — надо бы посмотреть, что это такое, если, конечно, капитан даст приказ.

Месье Буркар, не отвечая, продолжал рассматривать животное в подзорную трубу. Рядом, опершись на поручни, с не меньшим интересом вглядывался в предполагаемого кита доктор Фильоль. В конце концов он сказал:

— Может быть, это мертвый кит, каких мы уже встречали?

— Мертвый? — воскликнул лейтенант Алотт.

— А может, это вовсе даже и не кит, — добавил капитан Буркар.

— Так что же тогда? — спросил лейтенант Кокбер.

— Покинутое судно… потерпевшее крушение.

Пока трудно было определить, что это такое, так как черная масса находилась не менее чем в шести милях от «Святого Еноха».

— Капитан? — обратился к нему лейтенант Алотт.

— Да, — ответил месье Буркар, понимавший нетерпение молодого офицера.

И он приказал переложить руль и разобрать шкоты. Судно, слегка изменив направление, взяло курс на северо-восток. К четырем часам «Светой Енох» был на расстоянии полумили от загадочного предмета. Теперь ошибиться было невозможно. Это был не корпус корабля, а больших размеров кит, однако пока непонятно — живой или мертвый.

Месье Эрто, опуская подзорную трубу, заявил:

— Если этот кит заснул, мы без труда его загарпуним.

Как обычно на воду спустили вельботы старшего офицера и обоих лейтенантов. Если кит живой, они начнут преследование, если мертвый — то прибуксируют его к «Святому Еноху». Он наверняка даст не меньше сотни бочек жира. По словам месье Буркара, киты таких размеров встречаются нечасто.

Три вельбота отвалили от борта, а «Святой Енох» лег в дрейф. На этот раз офицеры, отказавшись от своего обычного соперничества, не пытались обогнать друг друга. Подняв паруса, они шли рядом и взялись за весла только в четверти мили от кита. Они заняли позицию, которая должна перерезать киту дорогу, в случае если тот обратится в бегство. Эти предосторожности оказались излишними. Старший офицер крикнул:

— Не бойтесь, он не обратится в бегство и не нырнет.

— И не проснется! — добавил лейтенант Кокбер. — Он мертв.

— Похоже, в этих краях встречаются только дохлые киты, — сказал Ромэн Алотт.

— Надо его все-таки взять на буксир, он того стоит.

Этот огромный кит, похоже, погиб не больше суток назад, потому что не было никаких следов разложения, плавучая глыба не издавала дурного запаха.

Когда вельботы обогнули его, моряки увидели широкую рану в левом боку, внутренности плавали на поверхности, хвост кто-то обгрыз. Вырванные из широко раскрытой пасти усы затонули. Жир был изодран в клочья и пропитан водой, поэтому не представлял ценности.

— Жаль, но от этого скелета уже нет проку! — сказал месье Эрто.

— Стадо быть, — спросил лейтенант Алотт, — и нет смысла брать его на буксир?

— Нет, — ответил гарпунер Кардек, — он в таком состоянии, что мы половину растеряем по дороге.