Договор на крови - Гоблин MeXXanik

в доме бабушки не замечал. Он был облачен в плащ с капюшоном и кожаные сапоги с серебряными пряжками. Здоровяк поклонился мне, блеснув глазами, и молча направился за своей хозяйкой, которая с прямой спиной шагала к машине. Я покачал головой: куда бы не собиралась княгиня — ее визит вряд ли был дружественным. Так что принимающей стороне я не завидовал.

Как только машина выехала со двора, от стены отделилась тень и в сторону крыльца направился человек в длинном пальто и шляпе. Я узнал этот силуэт, терпеливо дождался, пока глава «Сынов» выйдет в полосу света и поприветствовал его:

— Доброй ночи, мастер Рипер. Какими судьбами в столь поздний час?

— Здравы будьте, господин Чехов, — ответил мужчина, коснувшись кончиками пальцев полы шляпы. — Я узнал о последних новостях и пришел, чтобы убедиться, что у вас все в порядке. И также уверить, что «Сыны» не имеют ровным счетом никакого отношения к произошедшему. Не хотелось бы, чтобы вы решили, что кто-то из моих подопечных замешан в этом происшествии.

— Покушении, — поправил я гостя. — Кто-то намеренно решил меня убить. И уже не в первый раз.

Рипер развел руками:

— Мои братья не заинтересованы в вашей гибели, Павел Филиппович. Мы очень уважаем вас, и никогда бы не стали платить такой неблагодарностью за вашу доброту.

— Рад это слышать, — коротко кивнул я.

— Но я пришел не только для того, чтобы поздороваться. Мои люди узнали, что не так давно ваша машина была на мойке. Она провела там около получаса, пока ваш помощник пил кофе. Только в тот момент ваши недоброжелатели могли заменить стекло с бронированного, на обычное.

Я удивленно поднял брови:

— Как это возможно? Такая процедура заняла бы куда больше времени.

— Значит, кто-то воспользовался помощью хроноса, — резонно заметил Рипер. — Кто-то озаботился вопросом и остановил время на мойке, чтобы получить возможность в нужный момент забросить в машину бомбу.

— Проще было бы спрятать ее в салоне, — возразил я.

— Ваш помощник нашел бы ее. У него, так сказать, — мужчина усмехнулся, пощелкав пальцами и подбирая слово, — нюх. Нюх как у собаки. Или не собаки?

Он склонил голову и с интересом взглянул на меня, но я проигнорировал его вопрос. Понимал, что Рипер в курсе всего, и сейчас уточняет это просто забавы ради. Но смысл в его словах был. Фома наверняка бы почуял посторонний предмет внутри машины. Особенно если предмет был связан со взрывчаткой. А вот распознать замененную деталь вряд ли получилось бы даже у шамана-перевертыша.

— В любом случае, я хотел бы вам помочь в поисках недоброжелателя, мастер некромант, — предложил Рипер, но я покачал головой:

— Спасибо, господин Рипер. Но я постараюсь решить свои проблемы сам. Это семейное дело, которое стоит оставить внутри семьи.

Если бы глава «Сынов» назвал меня по имени, я мог бы согласиться. Но гость четко обозначил, что помогать он собирается некроманту. Значит и должен ему будет не аристократ или адвокат. Это будет долг некроманта и отдавать придется смертью. К этому я был не готов.

Если гость и разочаровался, то виду не подал. Просто равнодушно кивнул и произнес:

— Как скажете, Павел Филиппович. В любом случае, вы знаете, как меня найти. Всего доброго. Берегите себя. Вы очень ценный человек. Особенно для меня и братьев.

С этими словами визитер развернулся, направился прочь и вскоре растворился в темноте. Я же не стал заходить в дом. Вместо этого сел на ступень порога и глубоко вдохнул аромат растущих под окном роз. Что-то мне подсказывало, что стоит ждать новых гостей. Так и произошло. В арке блеснул свет фар подъезжающего автомобиля с фонарем на крыше, означающим, что это такси. Машина остановилась, из салона выскочила девушка, в которой я тотчас узнал Регину. Она была облачена в брючный костюм, а на ногах были туфли с высокими каблуками. Девушка быстро прошла по дорожке, невольно заставив меня залюбоваться ее фигурой и походкой. Подошла ко мне, опустилась со мной рядом на порог. Взглянула на меня, взяла за руку и сжала мою ладонь.

— Павел, — выдохнула она. — Ты жив, Искупитель, как же я рада, что ты жив.

— Здравствуй, — ответил я негромко.

— Это ужасно…

Она уткнулась лицом в мою грудь, и ее плечи задрожали. Я же погладил девушку по спине, пытаясь успокоить.

— Тебе не стоило приезжать, — произнес я.

Регина отстранилась, посмотрела на меня. Ее глаза блестели от слез. Но мокрых дорожек на щеках я не заметил.

Пальцы девушки дрогнули, и я поспешно пояснил:

— Если на меня покушаются, то могут нацелиться на тех, кого посчитают моими близкими.

— Посчитают близким, — задумчиво, словно пробуя эту фразу на вкус, повторила Регина. — Ты обо мне беспокоишься?

— Я не знаю, кто мог это совершить, — продолжил я. — Но понимаю, что все это не случайность. И да. Я за тебя переживаю.

Девушка неуверенно улыбнулась и потянулась было ко мне, и в этот момент в арке мелькнула невысокая фигура и мое сердце болезненно сжалось. Влетевшая во двор под свет фонаря Арина выглядела растрепанной, словно какое-то время бежала. Она запыхалась и покраснела. Голубой плащ распахнулся, явив свету пижамную рубашку с котятами.

— Машину пришлось оставить. Ее остановили чуть поодаль. Проверяли документы и… — она запнулась, заметив ладонь Регины на моей и потупилась и опустила взгляд. — Простите, мастер Чехов. Мне стоило позвонить.

Я вдруг отчаянно захотел прямо сейчас встать на ноги и обнять девушку. Погладить ее по волосам, заправить выбившиеся локоны за аккуратные ушки. Но было понятно, что прямо сейчас кто-то может за мной наблюдать. Искать слабые стороны, чтобы потом ударить по ним. Представилось, что на узкой кровати, прямо как Фома, под простыней лежит бледная Арина. Ее бескровные губы сжаты, ресницы неподвижны… Меня затопило отчаянием и холодом, которого до того душа не испытывала. И я остался на месте, не сдвинулся.

— Спасибо за заботу, Арина Родионовна, — сдержанно ответил я. — Фома уже доставлен домой и находится под присмотром лекаря. Со мной же все в порядке.

Нечаева растерянно замерла, словно олененок в свете фар. Потом медленно расправила плечи, запахнула на груди плащ и кивнула:

— Хорошо. Завтра все без изменений?

— Возьмите себе выходной, — ответил я. — Завтра мне придется решать кое-какие дела, поэтому приема не будет.

— Хорошо, — повторила девушка и повернулась, чтобы уйти.

В арке показалась машина, которая, видимо, была остановлена жандармами. Опустив голову Нечаева медленно побрела к авто. Водитель вышел из салона и смотрел на идущую к машине Арине Родионовне. Не удивлюсь, если она выбежала из салона, не заплатив водителю, и бросилась сюда.

Сердце вдруг сжала тоска.

— Милая девушка, — заметила Регина, о которой я уже успел позабыть. — Беспокоится о тебе.

— Вроде того, — я сделал вид, что не замечаю, как Арина садится в машину, как отворачивается от окна, обхватив себя руками за плечи.

— Можно я останусь у тебя? — спросила Регина.

— Сегодня не лучшее время, — мертвым голосом произнес я. — Я жду гостей.

— Хорошо, — послушно согласилась девушка и я понял, что это слово совсем иначе звучало из уст Нечаевой. — Я позвоню тебе завтра.

— Спасибо, что приехала, — вежливо отозвался я, ощутив прохладный поцелуй на своей щеке.

Девушка спустилась с крыльца и направилась к выходу из арки. На мои плечи рухнуло ночное небо и придавило всей массой к порогу. Кое-как через силу я поднялся на ноги, развернулся, потянул на себя створку двери и вошел в дом.

Я прошел к креслу в своем кабинете, сел, упершись локтями в колени и подумал о том, что именно таким запомнил отца после смерти матери. Он также сидел в кресле гостиной и смотрел куда-то вдаль. В только ему видимую точку.

В дверь постучали, а секунду спустя послышался ворчливый голос Виноградовой:

— Ходят и ходят. Никакого покоя. Проходной двор, а не дом. — Павел Филиппович, к тебе гости, — произнесла Виноградова. Призрак вплыла в комнату и зависла в нескольких шагах от меня. — Но открывать дверь им я не стала.

Я удивленно поднял брови и поинтересовался:

— Почему же?

Любовь Фёдоровна поморщилась, и недовольно поджала губы. Ей вернулось привычная язвительность. Видимо, слова бабушки о том, что Фома не собирается испускать дух, вернули ей самообладание. Открыла было рот, чтобы ответить, но в этот момент, в кармане зазвонил телефон. Я вынул аппарат, взглянул на дисплей, и нахмурился. На экране высвечивался номер Волкова. Нажал на кнопку, принимая вызов:

— У аппарата.

— Здравы будьте, Павел Филиппович, — поприветствовал меня’октябриста'.

Голос Волкова раздвоился и его это отчетливо послышалось через приоткрытое окно. Наконец я догадался, кто прибыл в гости.