Рыцари причистой девы - Александр

Каждый год ежи собираются в одно большое стадо и отправляются в кругосветное путешествие...

Забрав у леди Гелады часть заклинания, которое освобождало Близнеца, маленькая компания очень быстро покинула Собор и вообще внутренний город. Но из самого Лора они так и не ушли, ибо в этом не было особого смысла. Креол связался с Хубертом и узнал от него, что восстановление коцебу идет полным ходом, и он, Хуберт, приблизительно через неделю обязательно пригонит летающий дом к сэру, мэм и еще одному сэру. Поскольку за эту неделю они никаким образом не смогли бы добраться до любой из пяти намеченных точек, лод Гвэйдеон просто предложил подождать прибытия коцебу здесь. Спорить никто не стал.

Паладин вместе с Ванессой отыскали на окраине Лора небольшую, но уютную гостиницу и отсыпали ее владельцу столько золота, что тот безоговорочно согласился на эти семь дней сдать благородным господам всё свое заведение и ухаживать за ними, словно за королями. В каком-то смысле так оно и было: статус Генерала Ордена Серебряных Рыцарей на Каабаре был примерно равен статусу короля. Даже чуть выше, пожалуй...

Серебряный Рыцарь трижды отлучался из города по своим прямым обязанностям — истреблению нечисти. Управлялся он всегда быстро: лод Гвэйдеон был мастером своего дела. Ванесса и Бат-Криллах все три раза составляли ему компанию, хотя охота не отличалась особым интересом. В первый раз это был случайный упырь, во второй — спятивший водяник, а в третий — залетная стайка духани.

Маленькая гостиница на окраине уже на следующий день стала для лорцев объектом самого настоящего паломничества: народ валом валил, только чтобы поглазеть на легендарного Генерала и самого настоящего святого. О Креоле слухи разнеслись очень быстро: Собор Святой Метхере был виден издалека, и тысячи людей стали свидетелями того, как он шатался, словно сотрясаемый невидимым великаном. Сначала это даже вызвало панику. Но лорцы, ко всему привычные, быстро успокоились, получив разъяснение о случившемся от лода Гвэйдеона и жриц. Конечно, их объяснения порядком разнились, и народ, мягко говоря, был смущен и растерян. Жриц в последние годы развелось много, а лод Гвэйдеон был один, но Серебряным Рыцарям люди доверяли свято, а вот репутация мерейерейской теократии уже, давно была изрядно подмочена...

Довольно быстро победу одержали две основные версии случившегося. Первая — что в Верховную Жрицу вселился ужасный демон, но святой Посланник вкупе с самим Генералом подоспели вовремя и изгнали исчадие Близнеца. Собор, мол, сотрясало чудовище, перед тем как его низвергли во Тьму.

Вторая версия — Посланник и Генерал явились вовсе не помогать жрицам, а примерно их наказать, поскольку те давным-давно погрязли в грехах и распутстве и уже не могут как следует служить Пречистой Деве. И Собор разрушал никакой не демон, а сам разгневанный святой, ибо этот высоченный каменный склеп уже не есть священное место, а всего-навсего рассадник мерзости и порока.

В одном эти версии сходились — святой самый настоящий. И, надо сказать, Креол успешно это подтверждал на практике: маг, всю неделю пребывавший в удивительно благодушном настроении, занимался в основном тем, что исцелял больных и увечных. Слепые прозревали, у безногих вырастали новые конечности, паралитики начинали ходить, а уж про всякую мелочь вроде холеры и туберкулеза и говорить не приходится...

Кроме занятий целительством Креол сотворил еще много такого, что благотворно влияло на его имидж. Трижды усмирял пожары: в Лоре имелась своя служба огнеборцев, но с магом, способным просто приказать огню потухнуть, они, конечно, сравниться не могли. Вызывал дожди: нынешняя весна в Мерейерее выдалась на редкость засушливой. И даже уничтожил стаю сощуль — мелких летающих насекомых, занимающих на Каабаре экологическую нишу саранчи. Их нашествие на поля и пастбища воспринималось в этом мире как самое страшное бедствие. К концу недели лорцы совершенно всерьез поговаривали, что нужно устроить большой мятеж, перебить всех этих бесполезных, зажравшихся жриц и умолить святого Креола принять корону Мерейереи.

Один раз на прием к магу даже заявилась роженица, явно перепутавшая его с повивальной бабкой. Вот здесь Креол наотрез отказался что-либо делать — принимать детей он не умел. Точнее, умел, но не любил. Пришлось этим заниматься лоду Гвэйдеону и Ванессе. В обучение паладинов, помимо всего прочего, входили еще и основы акушерства, а Вон однажды доводилось это делать, когда она служила в полиции. Девочка родилась крепкая и здоровенькая, и Креол, немного поостыв, наложил на нее свое благословение. Как оно должно проявиться, он и сам не смог внятно объяснить, но Ванесса очень опасалась, что теперь кроме больных на них навалятся еще и мамаши, требующие благословить их чада. Однако опасения оказались напрасными: до этого почему-то никто не додумался...

Впрочем, больных тоже хватало с избытком. На прием к магу втайне от начальства начали ходить даже жрицы, коих в Лоре было пруд пруди. Неблагодарных пациентов не было: практически все пытались всучить магу хоть что-нибудь в виде награды. Особенно старались молодые дамы самого разного социального статуса. То ли это на Каабаре были такие странные нравы, то ли Креол действительно обладал какой-то особой притягивающей аурой, но Ванесса устала отгонять от мага всяких bitch, желающих заиметь ребеночка от святого. Особенно ее замучила та жрица-привратница, усыпленная Креолом...

У самой Ванессы тоже нежданно-негаданно обнаружились воздыхатели. Некоторые очень даже ничего, хотя и наглые, как танки. Но все они буквально улетучились после того, как один барон перешел все границы и попытался стянуть с девушки панталоны. Нет, дело не в том, что она залепила нахалу пощечину — велика беда, схлопотал по морде... На беду барона, свидетелем этой сцены стал Креол. Не произнеся ни слова, маг шарахнул незадачливого ловеласа молнией. То, что от него потом осталось, можно было вымести веником. Как ни странно, после этого уважение горожан к Креолу только возросло — на Каабаре, верующем в единую богиню, вступиться за честь дамы считалось самым благородным делом и при этом разрешалось использовать самые радикальные средства.

Хотя еще один ухажер у Вон все-таки остался. Точнее, ухажерка — леди Шедабр, похоже, порядком запала на ученицу Креола и то и дело заглядывала в гостиницу с очередной попыткой ее соблазнить. И избавить от нее девушку никто не мог: самой Ванессе было противно даже прикасаться к этой чокнутой лесбиянке, у лода Гвэйдеона рука не поднималась на женщину, а гостиничные вышибалы откровенно боялись иметь дело с высшей жрицей. В конце концов Вон не выдержала и позвала на помощь Креола. Тот немедленно явился и даже не стал прибегать к магии, а бесцеремонно схватил назойливую красотку за горло, ничуть не конфузясь. Сначала он хотел сломать ей шею, но Ванесса повисла у него на руке, и он ограничился тем, что слегка придушил свою жертву и приказал магическому Слуге доставить временно бездыханное тело по месту жительства.

Кроме этого наплыва гостей разной степени приятности гостиницу посетил и откровенный недруг. Случайно оказавшийся в Лоре экзорцист мягко, но очень настойчиво предложил Креолу пройти проверку на святость. То есть добровольно взойти на костер. У мага немедленно начало чернеть лицо — верный признак подступающего бешенства. К счастью, поблизости оказался лод Гвэйдеон, который помешал свершиться очередной экзекуции: расторопный паладин вышвырнул экзорциста за дверь, отвесив ему напоследок изрядный пендель.

— Святой Креол, а это правда, что святые не горят в огне? — с сомнением уточнил после этого Серебряный Рыцарь.

— Полная чепуха! Если огонь не магический, ему все равно, кого сжигать — хоть саму Пречистую Деву!

— Я так и думал! — гневно сжал кулаки лод Гвэйдеон. — Сколько, должно быть, настоящих святых убили своими кострами эти прислужники Близнеца!

Коцебу и Хуберт прибыли точно по расписанию. С тех пор как Креол превратил старый особняк в это магическое чудо, брауни начал пыжиться еще сильнее, чем раньше. У домовых тоже есть своя табель о рангах, и положение домового в обществе зависит ровно от двух вещей — от размеров и достоинств здания, где он обитает, и от статуса его хозяина. Коцебу не отличался колоссальными размерами, но он мог летать и перемещаться между мирами, а это делало его, возможно, самым уникальным строением на планете Земля. Да и хозяином у этого строения был не кто-нибудь, а архимаг, и эта профессия уважалась в среде домовых посильнее, чем король.

Отряд покинул городские пределы поздно ночью: никому не хотелось выслушивать стенания мерейерейцев, успевших распробовать всю прелесть обладания собственным архимагом.

— Куда прикажете лететь, сэр? — чопорно осведомился Хуберт, когда коцебу благополучно оторвался от земли. — Или вначале прикажете подавать ужин? Я взял на себя смелость приготовить польский ужин — чернину с клецками, фляки по-варшавски, затирку с грибами и луком...