Телепортация - Марк Арен

в то время «не первого, но и не второго» во всей Российской империи, когда к ней посватался опальная звезда петербургского столичного общества.

Современники были более сдержанны в оценках, однако в их словах нечто такое проскальзывало… не порицание, нет. Скорее сдержанное понимание и нежелание ввязываться. Нормальное человеческое. На грани чувств…

Она была далека от каких-то скоропалительных выводов, однако женским своим естеством чуяла: если и присутствовала в этих отношениях страсть, то она скоро угасла. И ничем не заместилась ни внешне, для света, ни внутри, для себя и для него. Да, естественно, красивой женщине нужно демонстрировать себя, но красивая любящая женщина всегда умеет сделать так, чтобы очаровывание других не преступало черты, обижающей его.

Почему она не сделала, не захотела так сделать? Почему позволяла себе если не инициировать некоторые события, то не замечать их? Почему? Что хотела она этим сказать: возродить угасшие чувства или привлечь внимание…

Вопросы, вопросы и снова вопросы. На которые нужны ответы, потому что ей необходимо понять. Потому что сейчас ей нужно знать правду.

Именно на этом строился ее бизнес-план. Так что профессиональный литературовед ни к чему. Ей нужен, скорее… нет, не историк. Нет и еще раз нет!

Вот! Ей нужен психолог. Спец по нутру человеческой души. Действительно спец, тот, кто сможет по крохам и отголоскам (все-таки с тех пор прошло полтораста лет!) определить, кто из современников лжет, а кто говорит правду. Нужен живой детектор лжи.

Она задумалась, бросила взгляд на моросящий мелкий дождь, пропитывавший собой заоконье. Есть ли у нее на примете такой специалист?

Естественно, это ученый. Но также не конъюнктурщик, ибо искать нужно «то, не знаю что», а эта братия берется за работу лишь тогда, когда знает, какой конечный результат окажется правильным. Нет, ей нужен больше подвижник, нежели ученый.

Подвижник… ох, и бедно наше время на эту категорию людей! Сугубо деловой подход – это ведь тоже палка о двух концах.

Подвижник…

Она, словно сомнамбула, встала из-за стола, прошла на кухню, выудила из сумочки коммуникатор и, не обращая внимания на неотвеченные звонки, набрала номер начальника своей службы безопасности:

– Сережа, здравствуй, – произнесла она ледяным тоном. – Мне нужно, чтобы ты доставил сюда одного человека. На этой неделе он встретил меня у входа в издательство. Пожилой. Зовут Андрей Петрович. Я хочу, чтобы за ним немедленно отправили машину и как можно корректнее, с максимальным уважением доставили ко мне. Если будут какие-то проблемы или… – она на миг замялась, – сразу же звонить мне на личный номер. Я продиктую тебе адрес… Прекрасно. Я жду.

В ухо ударили короткие гудки. Со смешанным чувством она подумала о том, что со скупым на слова Сергеем ей очень повезло. Его профессиональная предупредительность порою просто покоряла: естественно, он не спрашивает, куда везти человека, он знает, где она сейчас находится. Но то, что он успел откуда-то узнать адрес Андрея Петровича… при том, что она точно ему его не называла и даже распоряжения такого не отдавала секретарю…

Впрочем, осадила она свое восхищение, за это он получает неплохие, очень неплохие деньги. Так что все правильно и честно.

Мельком глянув на часы – ждать ей оставалось примерно сорок минут, она с азартом потерла руки. Ну держитесь, господа современники! У нее есть психолог, настоящий ученый, не чета сегодняшним. Уж он-то сможет, точно сможет понять и расставить все точки над «i».

Итак, с идентификацией личности вопрос будет решен качественно.

Это хорошо. Но не все. Андрей Петрович – психолог и будет рассматривать все сквозь призму своей науки. А она все-таки физик.

На сей раз ей вспомнился школьный учитель физики, который однажды привел такой наглядный пример:

– Представьте, – сказал он, – что вы смотрите в комнату сквозь щель едва приоткрытой двери. Много вы сможете увидеть?

– Не-е-ет, – нестройным хором класс дал очевидный ответ.

– Согласен, – кивнул он и улыбнулся, – вот так и человек смотрит на мир сквозь щель из семи цветов – ни ультра-, ни инфра- ему неподвластны. А тема нашего урока – именно та часть мира, которую человек не видит и оттого мнит, что ее не существует.

Даже сейчас, сквозь толщу лет, она услышала на миг сухой ироничный голос невысокого лысоватого человека в очках. Преподаватель от Бога – его боялась вся школа, он был строгим, очень строгим… Но сколько же он дал им в свое время! И по сей день она искренне, с благодарностью вспоминала уроки физики, которые она, было время, терпеть не могла. Потом распробовала, вдохновилась и вот – с некоторым даже удивлением для себя – поступила на физтех. А все переживали: «Любонька, ты же гуманитарий, как же ты будешь учиться…» Ничего, смогла. И даже очень.

С точки зрения физики, пусть и не академической, подпертой солидными томами с авторитетными авторами, а дерзкой, релятивистской, могло произойти в их рациональном мире то, «что и не снилось нашим мудрецам».

Тем-то и хороша теоретическая наука, что в формате гипотезы можно изложить практически что угодно. Есть даже специальное слово – смоделировать. Математические модели – это, конечно, парафия «приматов», прикладной математики, но и на их физическую долю хватало.

Ей ведь не нужно было писать кандидатскую – так, проверить одну из своих догадок. Невозможную, безумную и совершенно смешную, пойди она с ней даже не в Академию наук, а хотя бы к себе на факультет. Но в том-то и прелесть ситуации, что такой необходимости нет. Она работает исключительно на себя. Есть в этом риск, но есть и светлые моменты. Так что…

«Похоже, пора поднять из архива старые конспекты», – с азартом решила она и направилась к антресолям.

Каким чудесным образом с лохматых студенческих лет ей удалось сохранить свои конспекты, практически все, ведал один только Бог. Может, свою роль сыграло врожденное собственничество. А может, подражание отцу, который хранил в своем архиве многие, на первый взгляд ненужные бумаги. Сложно сказать – наверное, все вместе.

В дальнем углу гардеробной, в объемистых серых картонных коробках лежало ее студенческое прошлое. Ставшие уже ветхими, ломкие страницы хранили следы ее трудов. И число, и название лекции – все есть, даты следуют одна за другой. Ага, даже имя преподавателя записано: лектор Манилов А.З., практика – доцент Крупчинский. Ну конечно – Манилов, гроза всего потока, его лекции не пропускали, себе дороже. И тетрадь по практическим занятиям – здесь все страницы заполнены, плотно упакованы формулами и вычислениями. А вот конспект уже проще – или старший курс, или можно было чуть-чуть подхалтурить,