Проклятие могилы викинга - Фарли Моуэт

Великан вдруг вспомнил, что лицо у него в мыльной пене. Пробормотав извинение, он схватил полотенце и стер пену. Потом торопливо засновал по дому: набросал в кухонную плиту угля, с грохотом выставил на стол тарелки.

- Откуда вы там ни пришли, а наголодались, видно, порядком. Вам надо подзаправиться! Чего вам дать? Яичница с беконом и тюленьи бифштексы как, подойдет?

Ребята лишь молча кивнули - слишком их ошеломила такая перемена. Всего несколько часов назад они были кочевниками в пустынном и диком краю. Теперь же их окружала роскошь, какой Питъюк и Эуэсин с Анджелиной даже вообразить не могли и какой Джейми не видел уже несколько лет. Вот они и лишились дара речи.

- Вы что, языки проглотили? - крикнул великан. - Меня зовут Джошуа Фадж. С Ньюфаундленда я. Торчу в этом распроклятом краю уже тридцать лет. А почему - сам не знаю. Фрэнка Андерсона очень даже хорошо знал, сто лет назад. Говорил ему, дураку, чтоб не ходил в тундру. Да он не послушался. Стало быть, ты его сын, а? Волосы у тебя его - это уж точно. И Энгуса Макнейра знал. Стало быть, он, такой-разэтакий, еще жив? Мы с ним три года промышляли пушного зверя на Маккензи. Ты его племянник? Мелковат, как я погляжу. Ну, вот вам жратва. Заправляйтесь, молодцы. На меня не глядите. Многовато болтаю. Так ведь целый год не с кем было слова сказать, только с эскимосами. Набралось чего порассказать...

Заговорив, Джошуа, видно, уже никак не мог остановиться. А четверка под раскаты его голоса налегла на угощение и понемножку осваивалась. К тому времени как ребята насытились, они привыкли к громовому рыку хозяина, да и сам он стал им нравиться. Когда с завтраком или с обедом, или как еще можно назвать это пиршество, было покончено, Джошуа налил всем по большой кружке кофе и повел их в другую комнату. Это была просторная гостиная, в ней стояли кресла, а на полках по стенам громоздились книги и журналы.

- Садитесь, молодцы. Извините, красавица. Не обижайтесь, что так вас называю. Я всегда так разговариваю. В наших краях не часто встретишь женщину, разве только эскимоску. Не обижайся, Питъюк, или как там тебя прозывают. Я не хотел сказать ничего худого про эскимосов. Они мне лучшие друзья. Даже единственные друзья. Ну, а теперь растолкуйте, что это за чертовщина, будто вы приплыли по Большой реке? Откуда вы на самом деле приплыли и как?

Джошуа примолк, и Джейми стал рассказывать про путешествие по тундре. Великан слушал с возрастающим интересом и все ближе наклонялся к Джейми, так что едва не упал со стула. "Да ну?" - порой оглушительно кричал он, однако дал Джейми договорить до конца.

- Стало быть, вон какие дела? Так вот, молодцы, вы пришли куда надо. Макнейр в беде? А за вами охотятся, фараоны? Ха! Это мы еще посмотрим. И викингов клад? Любопытно на него поглядеть. Ну, вот что, молодцы... Я отплываю в Черчилл послезавтра. Годится? Дойдем за два дня, лишь бы погода не подвела. В Черчилле я сразу на телеграф. Мигом разузнаем про Энгуса это одно. А ежели понадобится, поеду с вами в Те-Пас. Мне самое время проветриться. И черт меня дери, уж когда я с вами, никто не посмеет вас тронуть!

Тут он замолчал, ибо увидел, что теряет слушателей. Ошеломленные радушием Джошуа Фаджа, счастливые тем, что одиночеству их пришел конец, они разомлели в тепле, и теперь их неодолимо клонило в сон. Джошуа все понял:

- Сдается мне, надо спускать паруса. Пора на боковую. Пошли. У меня две спальни. На одной кровати даже простыни есть. Это будет для девицы. А вы трое ляжете вместе. Ну, пошли! А я позабочусь о вашей поклаже.

Конец напряжению, которого потребовало плавание по Большой реке, конец сомнениям, как добираться до Черчилла! Теперь можно отдыхать - есть, спать, знакомиться поближе с удивительным хозяином.

Джошуа был отменный повар. Стол ломился от яств. Чего тут только не было: груды свежего хлеба, пончиков, огромные куски жаркого, картофель, яблочные пироги, компоты, домашнее печенье! Хозяин не умолкал ни на минуту и мог без конца рассказывать всякие истории из собственной жизни.

Он рассказал им, как впервые приехал на Север служащим Гудзоновой компании, но тяжкий этот труд, за который платили гроши, скоро ему надоел, и он стал вольным охотником. За тридцать лет он исколесил все Заполярье от Баффиновой земли до Аляски и нажил немалое состояние. Десять лет назад он решил осесть в дельте Большой реки и построил отличный дом. Слава об этом удобном красивом доме идет по всему северному краю. Теперь Фадж не слишком утруждает себя работой: довольствуется несколькими участками в низовьях Большой реки - ставит там капканы на белых лисиц. Вышло так, что взялся он вдобавок торговать с эскимосами, живущими на Большой реке: ведь им даже в больших "морских" каноэ до Черчилла добираться трудно. Вот он и стал в обмен на меха снабжать их всеми необходимыми товарами, но лишнего с них не берет, почти не получает дохода с этой торговли. В летние месяцы он вместе с несколькими друзьями эскимосами отправляется на своей шхуне "Арктика" в охотничьи и исследовательские плавания вдоль берегов Гудзонова залива. В прошлом году они заплыли далеко на север, до острова Саутгемптон: охотились на моржа - зимой моржовым мясом кормят собак.

Рассказы Фаджа пленили всех его гостей, но больше всего увлекли Питъюка. В нем вспыхнула настоящая страсть к морю. Он никак не мог наслушаться, все приставал к Джошуа, чтобы тот еще и еще рассказывал о море.

На другой же день после приезда ребят Джошуа повел их осматривать судно. Это была пятидесятифутовая ньюфаундлендская шхуна. В дополнение к парусам на ней стоял мощный дизельный мотор. Строили ее специально для плавания среди льдов, и потому обшивка была двойная, прочная как железо. Кубрик был поместительный - с обеденным столом и четырьмя койками, хороший камбуз да еще каюта на носу, и в ней тоже четыре койки.

Мальчики облазили все уголки и закоулки.

- Вот это, я понимаю, плавание! - воскликнул Джейми, когда все они уже сидели в каюте и пили кофе. - Больше никаких каноэ, никакого дождя, ветром не гонит, палатки не протекают...

- И никакой пороги!.. - поддержал его Питъюк.

- И никакой мошкары!.. - сказала Анджелина.

Джошуа слушал их, и голубые глаза его блестели.

- Вот что... - прогудел он. - Беру вас всех в плавание. Пойдете со мной летом? Отправимся в залив Бутия. Там, говорят, магнитный полюс. Прихватим его с собой на память.

- Большое спасибо, мистер Фадж, - ответил Джейми. - Мы бы с радостью, даже так скажу - в лепешку бы расшиблись, чтобы с вами сплавать. Да только нам надо на юг: надо продать вещи викинга, которые мы нашли, и о моем дяде позаботиться, и постараться как-то помочь тем эскимосам.

23. КОНЕЦ ПУТЕШЕСТВИЮ

Сразу же после завтрака все принялись грузить на шхуну меха Джошуа, снаряжение ребят и каноэ. Джошуа проверял снасти и мотор. Около полудня "Арктика" была готова к отплытию.

День выдался отличный, с берега дул легкий ветерок - бриз, как его называл Фадж. С помощью мальчиков, которым сразу понравилось быть матросами, Джошуа быстро поставил паруса, поднял якорь, и шхуна вышла в море.

Она уходила прямиком от берега до тех пор, пока низкая прибрежная равнина совсем не скрылась из виду. Джошуа объяснил, что от побережья надо держаться подальше, так как южнее там часто встречается опасное мелководье. Но когда земля исчезла и со всех сторон их окружила серая пустыня океана, Питъюку чуть не изменило мужество.

- А если тонем, что делать будем? - с тревогой спросил он друзей.

- Свистнем кита и поплывем на нем к берегу, - весело ответил Джейми. Не бойся, не потонем. Ну, а на крайний случай здесь ведь наши каноэ и на борту есть спасательная шлюпка-плоскодонка.

Замечание насчет китов оказалось пророческим. Как только Джошуа взял курс на юг, Эуэсин, стоявший на носу, предостерегающе крикнул. Впереди прямо по курсу в воздух взвились небольшие смерчи, и сразу же из воды дугой выгнулось несколько крупных белых блестящих тел.

- Белуха, белые киты, - объяснил Фадж. - Тут их полно.

Питъюк, Эуэсин и Анджелина с таким любопытством смотрели на китов, что забыли про недавние страхи, а через несколько часов уже совсем освоились с жизнью в открытом море. Они засыпали Фаджа вопросами, и он объяснял, как держать курс, как управляться с парусами и множество прочих мореходных правил.

Ветер по-прежнему дул с берега, поэтому волнения и качки не было и ребятам не пришлось маяться морской болезнью. Настоящей темноты в эту пору не бывает, и Джошуа вел шхуну на юг всю ночь напролет. К вечеру следующего дня Эуэсин, которого Джошуа послал на ванты впередсмотрящим, углядел вдалеке неясные очертания огромного бетонного элеватора. Это был Черчилл. Здесь кончалась железная дорога, и отсюда летом по короткому полярному пути корабли увозили в Европу канадскую пшеницу.

"Арктика" приблизилась к городу, взяла курс на устье реки Черчилл, и Джошуа включил мотор и помог мальчикам убрать парус. Шхуна прошла мимо руин древнего форта Принца Уэллского - из-за этого форта эскимосы называли Черчилл Каменной крепостью - и направилась вдоль пристани.