Планета Вода (сборник) - Борис Акунин

Люк плотно закрылся. Раздалось легкое шипение, означавшее, что переборка герметичная.

Через несколько секунд раздался голос Наполеона, чуть искаженный интерфоном:

– Удобно расположился? Ну, поехали! Отдать швартовые!

Снизу через стекло было видно, как он двигает в рубке какими-то рычагами. Тихо заработал двигатель. Субмарина медленно пошла вперед. Сначала через подсвеченную воду бассейна, потом по тоннелю, где темные и светлые полосы чередовались – должно быть, лампы висели на изрядном расстоянии одна от другой.

Пошарив рукой, Фандорин сделал крайне неприятное открытие. Водолазная камера изнутри не открывалась. Он был заперт, как в клетке. Помешать торпедной атаке не удастся!

Кажется, принц заметил его беспокойные движения.

– Не хватает воздуха? Сейчас форсирую циркуляцию…

Откуда-то повеяло ветерком.

Лодка замедлила ход.

Впереди возникла стальная стена, покрытая колышащимися водорослями. Это были ворота. С глухим лязгом они начали раздвигаться.

– Вот мы и в море, – объявил принц. – Признаться, я ужасно волнуюсь. Это первое боевое испытание со времен «Ланкастера», на который понадобилось две торпеды – первая отклонилась от цели. Но с тех пор мы исправили дефект и усовершенствовали конструкцию… Эй, Клод! – обратился он к стрелку по-французски. – Как думаешь, понадобится тебе вторая торпеда?

– Ни в коем случае, принц! – весело ответил тот. – Разве что для победного салюта.

– «Ланкастер»? – спросил Эраст Петрович. – Английский миноносец, который таинственным образом исчез в Северном море пару месяцев назад? Так это вы… мы его утопили?

– Да. Мне нужно было испытать систему акустического наведения.

– Какого наведения?

– Скоро увидишь.

Оба – и принц, и невидимый снизу Клод – засмеялись.

– Миноносец обнаружил субмарину, и п-поэтому пришлось его уничтожить?

– Ни черта он не обнаружил. Говорю же тебе: нужно было провести испытания. Первая торпеда чуть было не угробила нас самих, потому что мы не выключили двигатель. Зато вторая сделала свое дело.

Про невыключенный двигатель было непонятно, но Фандорина поразило другое.

– Вы утопили корабль со всем экипажем, хоть никакой угрозы не было?

– Надень наушники и отключись от интерфона. Мы своей болтовней помешаем тебе его услышать, – велел Наполеон стрелку, а Эрасту Петровичу сказал: – Я тебе объяснил: есть мы и есть они. Они ничего не значат. Чтобы понять это, потребуется коренная перестройка сознания. Ничего, все через это проходят. Просто нужно уяснить, что люди…

– Я слышу его! – раздался возбужденный голос Клода. – Правее руль, принц!

– Теперь абсолютная тишина! Пит, молчи и смотри. Клод, огонь по команде!

– Есть, принц!

Эраст Петрович ничего не слышал и видел перед собой лишь зелено-голубую массу воды. Судя по плотности солнечных лучей, субмарина шла в десяти-пятнадцати метрах от поверхности. Это значит, что перископом воспользоваться нельзя. Как же Наполеон увидит крейсер? Для этого придется подойти ближе, чем на пол-кабельтова.

– Теперь я тоже его слышу. Отчетливо, – сказал принц. – Расстояние четырнадцать-пятнадцать кабельтовых… Корректирую курс… Ты готов?

– Так точно, принц.

– Выключаю машину… – Шум двигателя стих. Лодка продолжала двигаться по инерции. – Огонь!

Субмарину качнуло вбок и одновременно отшвырнуло назад.

Фандорин увидел узкую стремительную тень, за которой потянулся пузырчатый столб. Как и в ту страшную минуту, когда погиб «Лимон», торпеда вела себя диковинно – порыскала острым носом, словно собака, принюхивавшаяся к следу. Дернулась, набрала скорость, исчезла в сумраке, оставив за собой медленно расплывающийся шлейф.

Снова заработал мотор.

– Как же я волнуюсь! – воскликнул Наполеон. – Знаю, что всё будет хорошо, а волнуюсь… Поднимаемся. Хочу увидеть всё в деталях.

Подняв нос, субмарина пошла на всплытие.

Что за чепуха, думал Фандорин. Попасть торпедой с такого расстояния в крейсер, идущий на полной скорости, практически невозможно. За те пять, а то и шесть минут, которые понадобятся снаряду, чтобы преодолеть два с лишним километра, «Азенкур» уплывет черт знает куда. Да и что это вообще за атака вслепую?

Лодка качнулась и выровнялась. Вода здесь была совсем светлой.

– Веду наблюдение в перископ! – азартно сообщил Наполеон. – Рубку не высовываю, чтоб не заметили… Хотя это уже все равно…

– Я тоже поднимусь, принц. Можно? – попросил Клод.

– Конечно. Ты свое дело сделал. Извини, Пит, для троих здесь места не хватит. Но смотреть снизу тоже будет интересно, обещаю… Е-е-есть! – вдруг завопил он так, что у Фандорина заныли чувствительные после травмы барабанные перепонки. – Как в тот раз – точно в корму! Нос пошел кверху! Тонет! Гляди, Клод!

«Этого не может быть, – сказал себе Фандорин. – Попасть с первой же торпеды? И так, чтобы мощный крейсер сразу начал тонуть?»

– А-а-а! – заорал и Клод, очевидно, припавший ко второму окуляру. – Ух ты! Торчком! Гляди, принц: матросы, а? Сыплются с палубы, как горох! Ух ты, какой взрыв!

Глухой звук и вибрация докатились до субмарины.

– Шлюпок опять спустить не успели, – уже спокойнее сказал принц. – Выживших не будет. Это очень хорошо. Бесследное, таинственное исчезновение корабля действует на психику неприятеля сильнее, чем просто его гибель… Что ж, новая модификация кранкита дает еще более мощный взрыв, а механизм акустического наведения работает безукоризненно… Смотри вперед, Пит. Скоро мы будем на месте.

Субмарина пошла на погружение, не замедляя хода. Свет померк, но видимость все равно была отменная.

Через минуту-другую впереди показались какие-то темные клочья, будто оседала сажа или шел черный снегопад. Фандорин закусил нижнюю губу. Это были обломки корабля. Куски палубы, обшивки, фрагмент трубы… И тела, мертвые тела. Раскинув руки – кто плашмя, кто головой вниз, кто свечкой – они плавно опускались, поворачивались, шевелили безвольными членами. Зрелище было жутким и в то же время каким-то иррациональным, похожим на сон.

– Будто осенний листопад, – меланхолично произнес голос принца. – Подул ветер смерти, и ветка жизни обнажилась… Сама по себе жизнь не имеет никакой ценности. Если человек так и не стал человеком, а существует на манер муравья… Какая трагедия… Я не об этих пятистах муравьишках. Я о полутора миллиардах остальных, которые живы, а в то же время не живут… Ничего, мы заставим человечество пробудиться. Мы сделаем муравьев людьми. Я, Наполеон из рода Бонапартов, вам это обещаю.

Ночью Фандорин шел по Западной улице к веселому кварталу, который назывался «Сан-Суси».

Весело Эрасту Петровичу не было. Ему было страшно.

На прощанье, перепоручая нового «брата» квартирмейстеру, Наполеон сказал:

– Теперь сроки, конечно, придется сдвинуть. Англичане пришлют вместо крейсера целую эскадру. Мы будем готовы и утопим ее. Ты видел, как это просто. Торпеда сама находит цель по звуку двигателя, а наша чудо-взрывчатка, кранкит, способна одним ударом уничтожить даже самый большой корабль. До прибытия эскадры у нас есть недели две. Готовых экипажей меньше, чем хотелось бы, но это ничего. Как говорил мой двоюродный дед: «Главное ввязаться в сражение, а там дело пойдет». День «Икс» придет раньше, чем я думал. Наши водолазы подорвут основную часть британского флота на якоре. Работа над алюминиевым корпусом откладывается, Пит. Завтра займешься составлением технического описания твоего пневмофора. Какой есть, такой есть. Пошлем документ в Англию по телеграфу. Изготовят их моментально. Водолазы опытные, освоят технику быстро, она ведь проста. Двух недель хватит.

Пожал руку и пошел, окрыленный победой. Его поздравляли, хлопали по плечам, обнимали.

«Он не сумасшедший. Это не химера. План завоевания мира абсолютно реален и осуществим. Это раз… – Как всегда в минуту растерянности, Эраст Петрович пытался структурировать проблему, то есть подвергнуть атакующий Хаос первичному анализу. – У Наполеона есть подводный флот, есть преданные сторонники и есть мощное оружие, против которого современные корабли не имеют защиты. Довольно направить торпеду на источник вибрации, и она сама находит цель. «Кранкит», изобретение профессора Кранка, – какое-то взрывчатое вещество невиданной мощности. Теперь понятно, почему великие державы вели вокруг профессора такие пляски. Это два… Убить Наполеона легко, он ходит безо всякой охраны, но это мало что даст. Орден «Амфибия» вряд ли откажется от своего намерения покорить мир. С какой стати? База останется, оружие тоже. Это три… Стало быть, нужно уничтожить не одного Змея Горыныча, а всё его змеиное гнездо. Только тогда угроза будет нейтрализована. И это четыре… Только вот ни черта не понятно, как это сделать за оставшиеся две недели».

На самом деле, формулируя печальный вывод, Эраст Петрович несколько интересничал перед самим собой. Он неспроста шагал по направлению к зоне увеселений. Кое-какой план уже составился – как же без этого?