Планета Вода (сборник) - Борис Акунин

Он был жутко интересный, этот профессор Кранк. Фарфоровый старичок, живущий в подводном доме со стеклянной крышей. Как морской волшебник из сказки. Ах, как здорово будет рассказать про всё это Питу! И как здорово, что теперь на свете есть человек, которому хочется рассказывать про интересное!

– А когда я смогу вернуться наверх? – спросила Беллинда. – Я себя совсем нормально чувствую, честно. У вас тут очень красиво, но… – Кстати вспомнилось отличное выражение, какие употребляют настоящие леди: – Но не хочется злоупотреблять вашим гостеприимством.

– О, я рад такой гостье! – воскликнул профессор, и очень искренне, а не из вежливости, это было видно. – Но я не буду тебя здесь долго держать. Нужно только произвести одну лечебную процедуру, которая навсегда избавит тебя от приступов кашля.

– Что за процедура?

– Я приготовлю тебе ванну с особым раствором, дам выпить сильное лекарство. После этого ты никогда не будешь болеть.

– Я выздоровлю?! – воскликнула Беллинда. – Совсем-совсем?! Нет, правда? Не буду кашлять? Не буду плеваться кровью? Честное слово?

– Честное слово. – Профессор клятвенно приложил ладонь к сердцу. – Уж можешь мне поверить.

А как было не поверить? Ведь он – ученый, Морской Волшебник!

– Я очень хочу вылечиться, очень! Я сделаю всё, как вы велите. Когда будет процедура?

Кранк наклонил голову, любуясь Беллиндой, и улыбнулся.

– Твои ясные глазки горят счастьем. Я тоже счастлив. Я вылечу тебя прямо сейчас. Побудь здесь. Я всё приготовлю и приглашу тебя.

Он поднялся – маленький, белый, торжественный. Взял со стола букет лилий. Церемониальным шагом направился к двери ванной. Прикрыл за собой створку.

Зажурчала вода.

Не в силах усидеть на месте, Беллинда закружилась по комнате, будто танцевала вальс.

Здорова! Ах, Пит, я буду совсем здорова!

Она подбежала к большому зеркалу, прищурилась, чтобы через ресницы было видно силуэт: кто-то стоит и смотрит на тебя, но это не ты.

Это Пит. Ему можно сказать всё. Он выслушает и поймет.

– Ты на меня пока не смотри, – сказала ему Беллинда. – Я пока больная, я хилая и тощая, я похожа на червяка. Но теперь я выздоровлю и стану другой. Бабочка тоже сначала бывает червем. Я вырасту и стану красивой, как бабочка. Но не только красивой, красивых много. Я вырасту сильной и умной. Я буду во всем помогать тебе. Я стану очень нужна тебе. Ты не сможешь без меня обходиться. Я и сейчас тебе нужна, просто ты этого еще не знаешь. Когда ты это поймешь, ты тоже меня полюбишь. Ты сильный, но со мной ты будешь вдвое сильней. И ты никогда, никогда не будешь одиноким. Все, что интересно тебе, будет интересно мне. Твои друзья будут моими друзьями, я не буду тебя к ним ревновать. Твои враги станут моими врагами, я буду ненавидеть их непримиримей, чем ты. Я дам тебе всё, чего тебе не хватает. Если случится беда, я спасу тебя. Ты старше меня, но это ничего. Со временем мы сравняемся в возрасте. Я с тобой стану старше, ты со мной станешь моложе. Мы не сможем жить друг без друга. Я без тебя, ты без меня. И мы будем невероятно счастливы, как никто, никогда и нигде не бывал счастлив. Я тебе это обещаю…

Пит слушал внимательно и верил каждому слову. Потому что Беллинда говорила правду.

Скрипнула дверь, пришлось замолчать. Но всё главное уже было сказано.

– Прошу, – изящным жестом пригласил профессор Кранк. – Ванна наполнена. Лекарство в стакане. Сейчас ты излечишься. Мы навсегда с тобой расстанемся. Но я буду вспоминать о тебе. Готова ли ты?

– Конечно, готова! – вскричала Беллинда. – Я иду!

Наполеон четвертый

27 октября 1903 года. Город Атлантис

– Добро пожаловать в Атлантис, столицу планеты Вода, – сказал диспетчер, и в тот же миг непостижимым образом преобразился.

Он будто стал выше ростом и шире в плечах, осанка сделалась величественной, посадка головы – горделивой, исчезла и всегдашняя ясная улыбка. Это был уже не «диспетчер», а кто-то совсем другой.

– За этой дверью – столица? – недоверчиво спросил Эраст Петрович. – Вы должно быть шутите, Нэп?

– Здесь я не шучу, – был строгий ответ. – И здесь я не «Нэп».

– А кто?

– Наполеон. Следуйте за мной.

Жестом, полным величественности, он распахнул дверь и вошел первым.

«Наполеон? Ну-ну, – подумал Фандорин. – Диагноз ясен. Мегаломания, раздвоение личности, болезненно кипучая энергия».

За дверью, конечно, не оказалось никакого города. Там был широкий длинный проход, в дальнем конце которого что-то светилось и погромыхивало. Но сумасшедший повел спутника не туда, а в помещение, расположенное почти сразу за входом. На двери висела табличка с изображением короткой шпаги или, может быть, кортика.

– Сейчас вы будете приняты в братство. Подождите минуту и входите.

– Как скажете.

Оставшись один, Эраст Петрович озадаченно поглядел вокруг. Город не город, но тут, в недрах острова, располагалось некое огромное предприятие. Как удалось явному психу (очень хорошее словечко из современного жаргона) создать подобное инженерно-строительное чудо и, главное, заразить своим безумием столько людей?

– Входите! – глухо донеслось из-за двери.

Внутри оказалось что-то вроде гардеробной комнаты. На вешалках висели одинаковые синие куртки. Сверху стояли в ряд такие же синие кепи. «Наполеона» видно не было.

– Снимите ваш пиджак, он вам больше не понадобится. – Оказывается, в глубине помещения находилась еще одна дверь. Голос звучал оттуда. – На территории Атлантиса братья ходят в форме. Выберите в левом ряду тужурку и головной убор по размеру.

Оказывается, мундиры были не совсем одинаковыми. На тех, что висели слева, пуговицы, канты, погончики, шнуры на кепи были серебряными. Куртки на вешалке справа посверкивали золотой оторочкой, их было всего пять или шесть.

– Раздевалка предназначена для братьев, которым по роду службы приходится бывать на поверхности, – объяснил голос. – Но вы будете работать в Атлантисе. Переоделись?

– Да.

Эраст Петрович посмотрел в зеркало, расположенное подле входа, и поморщился, сочтя, что в этом опереточном наряде он выглядит по-идиотски.

Но у «Наполеона» видок был еще нелепей. Он вышел, облаченный в мундир, на вороте которого красовались две алмазные звезды. Третья сияла на головном уборе. На боку висел кортик, тоже посверкивавший драгоценными камнями. Другой кортик, серебряный на серебряном поясе, псих держал перед собой.

– Преклоните колено и снимите кепи!

Эраст Петрович повиновался, придав лицу торжественное выражение. Получил легкий удар ножнами по одному плечу, по другому.

– Посвящаю тебя в братья ордена «Амфибия» и присваиваю тебе звание «кавалера»!

«Наполеон» употребил старинное английское местоимение thee («ты»). Вдруг он улыбнулся – открытой, сердечной улыбкой, и вновь превратился в того Нэпа, каким был прежде.

– И всё, Пит. Ритуалы закончены, не бойся. А то ты, наверное, вообразил, будто угодил в сумасшедший дом. Мы все здесь между собой на «ты». Иерархия простая: есть кавалеры, офицеры и командоры. Командоров всего четверо, по числу департаментов. Орден по своему устройству напоминает единое тело, поэтому департаменты называются соответствующим образом. Ты будешь принадлежать к департаменту «Мозг», он самый малочисленный. Занимается инженерной и исследовательской работой. Департамент «Глаза» наблюдает за внешним миром и отвечает за безопасность. Ты видел командора – мы зовем его «Генерал», потому что в прежней жизни он действительно был генералом. Большинство братьев этого департамента работают не здесь, а там. – Он показал наверх. – В разных странах, под тем или иным прикрытием. Еще есть департамент «Руки». Скоро ты увидишь, чем он занимается. Четвертый – департамент «Кровь». Нет-нет, ничего кровожадного или кровопролитного, – засмеялся Нэп. – Тут другая аллегория: кровеносная система, а проще говоря деньги, без которых Атлантис не мог бы нормально функционировать. Братья из департамента «Кровь» почти все работают на поверхности: управляют концерном «Океания», банками, акционерными обществами.

– А кто в этой системе вы? – спросил Эраст Петрович, уже не зная, как относиться к собеседнику. На сумасшедшего тот сейчас похож не был, а всё, что он говорил, химерой никак не выглядело. Но «Наполеон»?

– Называй меня на «ты». Я – принц. Пока принц Наполеон. Потом, когда мы победим, я стану императором Наполеоном.

Должно быть, Фандорин выглядел сильно озадаченным – Нэп расхохотался.

– Люблю этот момент. У всех делается одно и то же выражение лица: «Боже, он все-таки чокнутый. Куда я попал?». Я не маньяк, вообразивший себя Наполеоном Бонапартом. Мое имя действительно Наполеон, а фамилия действительно Бонапарт. Мой отец, племянник великого корсиканца, назвал первенца в честь двоюродного деда.

– Вы… ты хочешь сказать, что принадлежишь к дому Бонапартов? – Эраст Петрович покачал головой. – Но разве такое обстоятельство можно было бы скрывать?