Дочь Востока. Автобиография. - Беназир Бхутто

Меня трясло от подобной разнузданности. Говорили, что феди младших офицеров, устроивших неудачную попытку переворота в 1974 году, были родственники Асгар Хана. Продолжал ли он подрывную работу в армии?

Так далеко от Оксфорда! Отец отдавал все силы насаждению демократии в Пакистане. Но не все научились дисциплине, которую требует демократия. В пригороде Карачи кандидат ПНА изрешетил предвыборный плакат с изображением моего отца автоматными очередями, убив оказавшегося рядом ребенка.

«Оппозиция ведет себя настолько варварски, что даже такая аполитичная фефела, как я, не может не содрогнуться, — написала мне в феврале из Карачи школьная подруга. — Сейчас больше, чем когда-либо, стало ясно, насколько мы нуждаемся в твоем отце. Упаси боже, что случится, если до власти дорвутся эти обезьяны. Мне кажется, тогда конец стране».

В вечер дня выборов я прибыла к Миру в его квартиру напротив колледжа Христа, чтобы дождаться звонка. Посол Пакистана в Лондоне и один из министров отца обещали позвонить, как только они получат новости о выборах. Мир предсказывал победу ПНП с занятием от 150 до 156 мест в Национальной ассамблее. Раздался звонок. У телефона отец. Голос хриплый, но довольный. ПНП выиграла, у нее 154 места из двухсот. «Поздравляю, папа, я так рада, я счастлива!» — заорала я в трубку. Я радовалась победе ПНП, радовалась, что позади осталось напряжение предвыборной гонки. Но я ошиблась.

Оппозиция, как и угрожала ранее, заявила, что результаты выборов подтасованы, объявила, что не примет участия в выборах в ассамблеи провинций, намеченных тремя днями позже. Напряженность возрастала.

Группы молодых людей на мотоциклах вдруг оккупировали улицы Карачи. Они поджигали кинотеатры, банки, лавки, продававшие алкоголь, здания, на которых развевались флаги ПНП. В одном из домов они сожгли заживо семью из тринадцати человек, а когда один из умирающих от ожогов попросил воды, помочились ему на лицо. Одного из членов ПНП повесили на уличном столбе и оставили тело болтаться на веревке, пока его не срезала полиция. На министров и парламентариев ПНП посыпались угрозы убийств, обещания похитить детей из школы.

В Карачи разыгрывалась трагедия. Каждое утро я спешила в рекреационный зал колледжа Святой Екатерины, чтобы, прежде чем вынуть из почтового ящика пакистанские газеты, ознакомиться с английскими. Мы с Миром просматривали прессу, не веря глазам. Мы видели демократию в Америке и Англии, где политики нечасто прибегают к террористическим методам, и находили тактику ПНА возмутительной. Мы раздумывали о целях оппозиции, о последствиях ее поведения. Видно было, что оппозиция в выборах не заинтересована. Похоже было, что вся эта лихорадочная активность готовит почву для какого-то вмешательства, скорее всего военного переворота.

Армия — самый весомый фактор. Но сомневаться в лояльности вооруженных сил не было оснований. Отец в армии популярен, а предпочтение Зии шести другим генералам должно было обеспечить его поддержку. Не в традициях нашей культуры предавать того, кто тебя облагодетельствовал. Асгар Хан пытался привлечь на свою сторону армию, распространив письмо, в котором открыто призвал вооруженные силы сместить правительство. Однако письмо это не возымело действия. Начальники штабов армии, авиации и флота выпустили заявление, выражающее поддержку возглавляемому отцом гражданскому правительству.

Через три недели бесчинств в Карачи и Хайдарабаде ПНА попытался расширить географические рамки разбойных действий и инициировал погромы в Лахоре. И здесь группы из двух-трех десятков молодых мотоциклистов врывались на рынки, забрасывали покупателей камнями, вынуждали продавцов в страхе опускать жалюзи. Нападали и на банки, обливая их бензином и поджигая перед поспешным бегством.

Читая газеты, мы чувствовали все большее отвращение к попыткам ПНА дестабилизировать страну. Вместо того чтобы признать поражение, эти политики старого типа прибегали к насилию, распускали слухи. «Бегума Бхутто сбежала с чемоданами», — гуляла по ушам сплетня ПНА. «Сам Бхутто тоже собирает чемоданы».

Отец настолько не сомневался в силе ПНП, что предложил, в случае если оппозиция выиграет провинциальные выборы, повторить всеобщие. Но лидеры ПНА отказались даже от переговоров с ним. Их могло удовлетворить лишь его устранение. Естественно, что отец, получив столь однозначную поддержку населения на демократических выборах, отказался уйти в отставку.

Террористическая тактика ПНА затронула и меня. Однажды вечером в конце марта, вернувшись домой из библиотеки Бодли, я удивилась, застав поджидающего меня детектива Скотленд-Ярда. «Не хотелось бы вас тревожить, мисс Бхутто, но поступили сообщения о том, что вам угрожает опасность», — огорошил меня полицейский офицер.

Разумеется, Скотленд-Ярд не стал бы посылать ко мне в Оксфорд своего служащего, если бы мне не угрожала реальная опасность. В результате с того самого дня и до самого прощания с Оксфордом в июне я тщательно следовала полученным наставлениям: заглядывала под автомобиль, убедиться, не прикреплена ли к днищу взрывчатка, проверяла состояние замков. Изменяла маршруты, расписание. Если занятия начинались в десять, я отправлялась либо намного раньше, в полдесятого, либо впритирку, без пяти. Этим советам Скотленд-Ярда я следую и до сих пор.

В Пакистане к началу апреля разбойная активность оппозиции уже выдыхалась. Казалось, худшее позади, когда ветер подул с другой стороны. Зловещий ветер.

У людей вдруг появились груды американских долларов. Люди покидали работу, потому что могли больше заработать в другом месте. Самийя написала, что уволилась прислуга моей кузины Фахри и еще чья-то. «Нам больше платят на демонстрациях за ПНА», — не таились они. С марта хлынувший в страну поток американской валюты сбил цену доллара на черном рынке на 30 процентов. Ничего не теряя в выручке, вдруг забастовали водители грузовиков и автобусов в Карачи, вызвав сбои в работе промышленности, так как рабочие не могли добраться до предприятий. Те же самые грузовики и автобусы, однако, доставляли демонстрантов ПНА на митинги.

Мы в Азии склонны во всем видеть заговоры. Но в этом случае трудно было не увидеть, откуда дует ветер. Отец и руководство ПНП поняли, что дует он из Вашингтона, из Лэнгли. Для меня тоже было очевидно, что забастовка водителей состоялась в точности по тому же шаблону, что и забастовка в Чили, когда ЦРУ готовило военный переворот, свергнувший демократически избранное правительство президента Альенде. Разведка Пакистана докладывала об участившихся встречах сотрудников американского посольства и лидеров ПНА.