Чёрный феникс - Софи Росс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Как ты? Ещё полчаса — максимум. Уже пошёл отёк, трудно ложится.
Он такой сосредоточенный и внимательный, что я хочу повторить то, чем при второй внезапной встрече мы занимались в этом салоне.
Жаль, что сейчас здесь не одной мне забивают под кожу чернила — ещё несколько мастеров трудятся, отовсюду раздаётся жужжание машинок.
— Не отвлекайся, мой заботливый, я прекрасно себя чувствую, — дотянулась до его волос и запустила в них пальцы, на что Матвей лишь фыркнул и забавно клацнул зубами рядом с моей ладонью.
Не любит такие порывы с моей стороны в общественных местах. Я понимаю, образ серьезного и загадочного мужчины — наедине он с радостью ложится головой на мои колени и чуть ли котом не урчит от массажа, особенно когда я ногтями приятно надавливаю.
Максик, кстати, в это время обычно очень ревностно наблюдает за моими шевелениями. Один раз даже демонстративно повернулся хвостом ко мне. Сидел так пять минут, а потом с гордым видом покинул комнату, где его игнорируют. Иногда мне кажется, что он, правда, всё понимает.
— Накажу, Вредина, — только улыбка всё равно выдаёт его настоящие эмоции.
— А чего, ты думаешь, я добиваюсь? — люблю такие моменты словесной прелюдии.
Мой мужчина возвращается к работе, а я бездумно тыкаю по экрану телефона и залезаю во все установленные социальные сети, потому что мне дико скучно просто лежать и смотреть в одну точку, хоть какое-то развлечение.
Опять сообщение от жены моего бывшего — очередное слезливое послание с кучей рыдающих смайликов. Ещё и вложение есть — детский рисунок «счастливой» семьи.
Никак она понять не может, что Виктор ушёл не ко мне. Куда только детектив её смотрит. Или женщина всё-таки перестала сливать деньги в пустоту?
Я вообще Витю с оконного подвига не видела. Уж не знаю, какие методы применил Матвей, но меня больше не беспокоили глупыми широкими жестами.
Я чувствовала себя защищенной.
У меня был мой личный дракон, который на любого обидчика надышал бы пламенем — мне даже просить не приходилось. Вчера я поймала себя на мысли, что не могу уснуть без горячей горы мышц рядом. Мне так не хватало его прижатой к моему животу ладони, что я ворочалась до рассвета, а после оставила попытки уснуть и принялась за новую статью.
Сейчас я понимаю свою бабушку. Она рассказывала, что мой дед сделал ей предложение через две недели после знакомства.
Я всё никак не могла поверить, что моя продуманная и рациональная бабуля согласилась на такую авантюру, но после появления Матвея в моей жизни осознала, что значит встретить по-настоящему твоего человека.
Я не то, что за штампом — в продолжительный поход бы пошла с ним при всей моей нелюбви к отсутствию цивилизации. И ремонт бы затеяла со спокойной душой.
Какие там ещё существуют проверки отношений на прочность? Не раздумывая дам гарантию, что мы с лёгкостью пройдем любую из них.
— Всё, сейчас мы тебя замотаем, а вечером я плёнку наклею. Нам новую привезли, отличная штука, сокращает время заживления, — Матвей помогает мне подняться с кушетки. Я придерживаю футболку, чтобы она не падала на свежую татуировку, и вздрагиваю всякий раз, как его пальцы касаются слишком чувствительной кожи на внутренней стороне бедра.
И ведь специально лишний раз задевает, когда замечает мою реакцию в виде неконтролируемых мурашек.
А я в отместку приподнимаюсь на носочках и обвиваю руками его шею. Пусть все видят, что не такой уж у них железный босс.
— Непослушная вредная девчонка, — поворачивает нас так, чтобы все видели лишь его спину, и сжимает ладонями мои ягодицы. Кусает за нижнюю губу и ведёт языком по следам.
Нет, он совсем не железный.
Я отчетливо это чувствую.
— У нас впереди целый вечер. Будь уверена, малышка, что ты ещё пожалеешь об этом, — выдыхает мне в губы и сильнее сжимает ладонь на нетронутом краской бедре, ясно дав понять о своих намерениях.
Это будет очень горячий вечер.
После меня у Матвея ещё несколько клиентов, так что из салона я выхожу одна. У меня как раз появляется время, чтобы заскочить в редакцию и отдать, наконец, свои документы для официального трудоустройства.
Из офиса я выплываю в приподнятом настроении. Ощущаю лёгкость во всём теле, мне даже подпрыгивать при ходьбе хочется, хоть я и понимаю, что со стороны это, должно быть, смотрится очень странно.
С матерью мы больше никак не контактировали. Я закрыла эту сторону жизни от своей души, отодвинула в самые дальние уголки, выбрав тактику «оно как-нибудь само».
Мы попытались, у нас ничего не вышло.
Мне проще сделать вид, что никаких попыток примирения не было. Я не хочу анализировать всё произошедшее, не хочу разбираться в глубине причин её поступков.
Мама нужна была мне в детстве, когда я разбила коленки в первый раз. С тех пор я научилась использовать зелёнку так, чтобы не превращаться в монстра с зелёными пятнами повсюду. Научилась справляться собственными силами.
Вечером я буквально прилипаю к окну и пытаюсь разглядеть в темени машину моего мужчины после сообщения, где он пишет, что с работой на сегодня покончено.
Около подоконника наворачивает круги Максик, а через пару секунд я обнаруживаю его на своих коленях.
Пушистая морда тычется мне в нос и очень осуждающе смотрит. Как будто хочет сказать, что его хозяйка окончательно свихнулась, раз так часто стала пускать в кошачьи — мне кажется, кот твёрдо уверен в своих правах собственности на квартиру — владения постороннего мужика.
— Когда-нибудь ты перестанешь на него покушаться. Вы заживёте в мире, а я перестану краснеть из-за твоих пакостей, — я точно сошла с ума. Разговариваю с животным и даже жду от него ответа.
Вечер всё-таки переходит в разряд «уютных».
Я незаметно для себя начинаю пускать слюни на плече у Матвея, пока он увлечённо досматривает последнюю серию сезона и даже комментирует вслух некоторые моменты. Мне его голос совершенно не мешает.
В себя я прихожу уже на постели. Когда была маленькой, завидовала своим друзьям: они постоянно рассказывали о чудесных перемещениях во сне. Мол, засыпаешь перед телевизором, а просыпаешься уже в своей комнате под одеялом с любимой игрушкой в обнимку.
Удивительно, насколько бережно Матвей меня перенес, раз я даже глаза не открыла.
Мужчину я нахожу на балконе. Делюсь с ним теплом одеяла, в которое завернулась, пока он вдыхает в себя табачный дым и выпускает серые тонкие струйки.
