Ледник - Михась Южик

Скопление скал представляло собой довольно веселый уголок пляжа. Здесь сразу у берега относительно глубоко. А дно было не песчаным, а галечным. Волны с шумом разбивались о скалы даже в довольно тихую погоду. Когда же немного штормило — до той силы, пока не закрывался пляж, — здесь было завораживающе красиво и шумно. Линда усаживалась на один из больших камней, куда не доходила вода, и мечтательно смотрела на море.

Вот и сегодня она выбрала такое место. «На скалах», впрочем, в этот раз было довольно людно. Несколько мальчишек ловили рыбу. Они закидывали удочки под самые скалы, здесь было глубоко сразу. Недалеко от госпожи Нэш, справа, расположилась пожилая пара — несмотря на жару, он был в летних штанах и рубашке с короткими рукавами, она — в голубом легком платье. Они тихо и любовно о чем-то беседовали. И одновременно что-то жевали. Милые люди, подумала Линда. А обретет ли она такую мирную старость, когда, сев рядом со своей половинкой, будет ощущать тихое умиротворение и счастье? Возможно ли такое с Питом? А почему нет? Ведь в первые годы (года два) они тоже не могли насмотреться друг на друга, готовы были сидеть часами, как зачарованные. Не нужны были никакие слова. Но тогда присутствовала любовь. И она цементировала. А в старости, если они переживут кризис, будет другая любовь, ее иное, более спокойное качество.

Впереди лучилось под солнцем зелено-голубое пространство. Линда разделась до купальника, спустилась к воде, намочила голову — и снова села на высокий камень, подставив спину и шею солнцу. Пусть оно целует ее, если недостает на это мужчин.

25

Этот городок, расположенный на берегу Нила недалеко от Великих Пирамид, имел название Кастэлло. Оно никак не вязалось ни с местностью, ни с каким-либо именем, например, основателя этого городка, или, например, великого ученого и прочее. Городок был назван так по причине секретности. Какой-то великий ум в правительственных кабинетах одним росчерком пера дал ему такое название. А быть может, название принималось целым совещательным советом. А может, сам Министр Госбезопасности ломал голову над этим всю ночь, и к утру его озарило. Возможно также (почему нет?), что название это утверждал сам Президент, ведь в ОЕ мало что принималось без ведома Президента.

Как бы то ни было, но городок, основанный пятнадцать лет назад и все еще строящийся, носил название какого-то вымышленного человека, причем «родившегося» явно в области Пиренеев. Как бы то ни было, а Пит Макдаун, молодой ученый астрофизик, третий год проживал в этом живописном, осененным зеленью городке. В однокомнатной квартире, в доме, напоминавшем скорее общежитие для молодых ученых, нежели собственно квартиру. Жил и упорно, с самозабвением трудился.

Кастэлло был замечательный город. Расположенный немного на возвышении, он поражал подъезжающих к нему гостей то возвышающимися, то прячущимися в зелени густолистых деревьев белыми зданиями. Все здания в городе были белыми. Такая уж задумка главного архитектора. И это не прихоть. Стекла окон имели голубоватый цвет. Голубоватый цвет имел специально разработанный для города асфальт, а также плитки тротуаров и площадей.

Именно это чудесное сочетание трех цветов — зеленого, белого и голубого — производило удивительный эффект, действуя на органы чувств так, что люди ощущали себя как бы в сказочном измерении. Добавим сюда и голубизну воды в беломраморных фонтанах Кастэлло, и голубые воды текущего внизу Нила, и зелень полей и лесов, плотно окружавших город. Эту окрестную зелень перерезала только одна дорога — шестиполосная автомагистраль, ведшая к Каиру от самого Мегаполиса. От магистрали ответвлялся небольшой спуск в долинку, а затем подъем — к Кастэлло. Эта двухполосная дорога упиралась в пропускной пункт города, где дежурило всегда человек десять солдат и офицеров.

Документы вновь прибывших тщательно проверялись, затем они проходили обследование на сканирующих установках, затем их вели в пристроенное к пропускному пункту двухэтажное здание поликлиники, где им делали экстренные анализы, производили томографическое обследование внутренних органов, ультразвуковое обследование и прочие сложные, призванные выявлять аномалии процедуры.

Читатель может резонно спросить, а для чего же проводились столь тщательные проверки, ведь вряд ли кого направляли в Кастэлло без предварительных справок о таких же проверках, проведенных по месту жительства? И действительно, такие проверки проводились по месту жительства не менее тщательно. И с результатами их можно было спокойно снестись, удостоверившись, по электронной спецсвязи.

Но мы с вами уже знакомы с необычайной строгостью законов ОЕ, знаем также, что почти всегда они имели под собой веское основание. Так и в случае с дежурной проверкой прибывающих в Кастэлло, закрытый секретный город. Прибывали сюда, естественно, в основном ученые, обслуживающий персонал и семьи ученых, приезжавшие в отпуск.

Так вот, несколько лет подряд, когда руководство довольствовалось обычной средней проверкой при въезде в Кастэлло, не происходило никаких неприятных эксцессов. Однако потом, как это часто бывает, такие эксцессы стали происходить. Точнее, их было два. Первый привел город к серьезной эпидемии странного заболевания. Второй и вовсе был отмечен проникновением вредителя, вернее, американского шпиона, завербованного для того, чтобы под видом ученого выведать секрет Пирамид. Думается, дальше нет необходимости объяснять, почему режим въезда в Кастэлло ужесточился до крайности.

Пит Макдаун жил в трехэтажном домике с двускатной крышей, стоявшем на окраине городка, на пригорке. Из его окна простирался чудесный вид на Нил — очень широкую в то время и, скажем так, активно судоходную реку. Просыпаясь по утрам и делая зарядку для бодрости, Пит мог наблюдать через раскрытое настежь окно, как плывут по этой африканской артерии разнокалиберные суда — от прогулочных катерков до мощных многоярусных барж и даже военных авианосцев. Вечерами при закатном солнце Нил был особенно красив. Солнце ложилось на воду со стороны дома Пита — и он видел, как широкая тень от берега и городских построек постепенно меняет цвет вод. Он с голубого переходит в синий, затем фиолетовый и плавно темнеет, пуская искристые блики.

Но на созерцание этих красот у Пита было время только утром и вечером, походя, поскольку день молодого ученого был занят до крайности. Поднявшись в семь по будильнику, зарядившись физическими упражнениями, побрившись и тщательно одевшись перед зеркалом, он спускался на первый этаж в столовую, где ученых бесплатно кормили комплексным завтраком. Можно было выбрать блюдо по своей диете или вкусу — не изысканно, зато вкусно, питательно. Пит любил завтракать овсяными хлопьями, сваренными с изюмом и курагой. Запивал это зеленым чаем с вегетарианским бутербродом. Такой заправки вполне хватало до обеда — до двух часов дня, когда ученых кормили по месту работы.

А местом работы Пита была пирамида Хеопса. Столовая же, общая на все три пирамиды, находилась от них всего в ста пятидесяти метрах, в здании научноисследовательского института — семиэтажном отменной архитектуры доме, построенном на границе лесопарковой зоны.

Не лишним будет сказать, что во времена ледниковья около Пирамид не было столь жарко и сухо. Зимой так и вообще наблюдались ночные заморозки. Осенью и в начале лета лупили проливные дожди. Отчего окрестности густо зеленели растительностью, присутствующей обычно на границе субтропиков и умеренного климата.

Невдалеке от Пирамид находилась сеть Голубых Озер — прекрасное место отдыха, заповедная зона. Сюда ездили ученые в свободные от занятий дни, а также прибывшие к ним семьи. Еще на Голубые Озера, в спецсанатории, был открыт доступ членам правительств городов, разным высоким чиновникам — всем тем, кому по неписанному закону ОЕ дозволялось ездить отдыхать не под ледник, а проводить отпуск в живописных местах под открытым небом.

Макдаун в компании коллег, человек двадцати пяти, прибывал на «объект» обычно без пятнадцати девять. У него было, вообще говоря, два кабинета — один, если так можно выразиться, стационарный, на пятом этаже научноисследовательского института, другой — в пирамиде Хеопса, на высоте около ста метров от уровня земли.

Как мы уже говорили, в Пирамидах выявились новые загадочные помещения. Был открыт доступ к ним и документам и приспособлениям, там находящимся. Помещения эти были очень многочисленны, а работы по их исследованию — непочатый край. Посему было решено организовать рабочие места, кабинеты и небольшие конференц-залы близ потайных комнат. В одном из таких кабинетов вместе с двумя сотрудниками, Ником Сампрасом и Греттой Кауфман, «сидел», а вернее — работал не покладая рук Пит Макдаун.

К месту работы, этому кабинету 5 на 7 метров, из которого вела дверь в потайное помещение, подходил специальный лифт с двумя посадочными, укрепленными ремнями безопасности местами. Лифт шел под углом 60 градусов от уровня земли из стартового зала, откуда отправлялось множество подобных лифтов.