Магия Голоса. Книга вторая. - Крас Алин

Наверное, Горус или его воины уже рассказали, что такое наш концерт, и Владыка позволил многим желающим его увидеть. Горус объяснял оркам, как следует рассесться. Когда все были готовы, я, Такисарэль и Рон сняли накидки. Петрос, Жакос, Доркус встали за нашими спинами. Горус и ещё несколько орков сели на землю в непосредственной близости от постамента Владыки. Все замерли в ожидании.

Наконец, в традиционной орочей одежде, весь в татуировках, двигаясь легко, с хищной грацией, появился Владыка и занял своё место. Опять он долго рассматривал нас, вызывая у меня нервную внутреннюю дрожь, потом чуть заметно кивнул, и мы начали...

Яростный бой барабанов Маркуса! Властный зов трубы Рона! Печальный стон кофара Такисарэля! Жаркий звон моего бубна! Всё слилось в напряжённую музыку битвы, азарта сражения! Когда кровь врага на твоем клинке и твоих руках! Рядом крики и стоны твоих раненых товарищей не дают опустить окровавленную саблю, хотя руки дрожат от усталости. Уверенность, что ты не сделаешь ни шага назад, ведь за спиной твоя женщина и твои дети, которых ты защищаешь. Презрение к смерти и готовность пожертвовать жизнью ради победы. Скорбь и благодарность к тем, кто погиб, чтобы приблизить этот ликующий миг победы!

Рон хрипел и кричал! Маркус стонал и смеялся! Такисарэль свистел! А я пела песню об орках и для орков, показывая своё уважение и восхищение их силой, храбростью, мужеством!

Орки, не в силах сдерживать переполняющие их эмоции, во время нашей песни, вскакивали с мест, тряся кулаками над головой, размахивая хвостами, вопя и крича вместе с Роном, свистя вместе с Такисарэлем, стеная и смеясь вместе с Маркусом.

С такой мощной эмоциональной отдачей зрителей мы ещё не сталкивались и это придавало нам кураж. Только Владыка продолжал неподвижно и холодно взирать на нас. Я следила за ним неотрывно, воспринимая его поведение, как вызов, всеми силами стараясь произвести впечатление, расшевелить. И в какой-то момент, поймала огонь в его глазах.

Когда песня закончилась, пришлось выдержать длительную паузу, чтобы орки немного успокоились и смогли снова рассесться.

Но и дальше, не снижая эмоционального накала, я пела, как дышала, наполняя чувствами свободно льющийся Голос. О печалях и радостях любви. О напряжении и упорстве повседневного труда. О восторге и гордости достигнутыми результатами. О скорби потерь и предвкушении приобретений. О грусти скоротечности жизни и надежде, что частичка нас останется в будущем, воплотившись в наших детях. О благодарности и восхищении окружающей природой. О заботах и уверенности в завтрашнем дне. О ценности доброты и сострадании.

Закончив петь, с удивлением отметила, что свой резерв израсходовала только наполовину, а ведь я себя не сдерживала. Вот что значит вдохновение!

Реакция орков была очень бурной - возбуждённые, расторможенные, они все одновременно что-то говорили, выражая свой восторг, кто-то плакал, кто-то смеялся. А я поражалась то ли запредельной выдержке Владыки, то ли полной душевной пустоте. Кроме расширенных зрачков ничто не изменилось в его облике и поведении.

Орки не хотели расходиться, но Владыка, отдав приказ всем удалиться, велел нам следовать за ним. С нами пошёл и Горус под бдительным надзором шести воинов. Снова мы оказались в приёмном зале. Владыка вновь неподвижно уселся на свой постамент, а нам позволил сесть на полу. Со скукой на лице, но хищным прищуром глаз он долго и подозрительно расспрашивал нас, всех по очереди, о том, как мы оказались в Степи, пытаясь поймать на противоречиях. Поскольку наша легенда была отработана и многократно озвучена, мы, не теряясь и не смущаясь, все твердили одно и то же.

Надо отдать ему должное, он сразу запомнил наши имена и, обращаясь к каждому по имени, не спотыкался даже на эльфийских. К середине ночи Владыка, наконец, удовлетворил свой интерес, не обращая, всё это время, внимания на нашу очевидную усталость.

- Пока, все свободны и могут уйти в дом Вождя. Кроме, Ивануэль. Она останется жить в моём доме, - бесстрастно заявил он.

Моё сердце замерло от страха. Парни, вскочив, сделали шаг в мою сторону, пытаясь прикрыть собой. Воины Владыки с характерным звуком обнажили сабли.

- Владыка! - вскрикнул Горус, тоже дёрнувшись в мою сторону. - Ты же обещал, что они все останутся у меня, а я буду отдавать тебе две трети всех денег, полученных с их помощью!

Одному из воинов Владыка указал на Горуса, и тот, стремительно прыгнув, приставил к его шее саблю.

- Вождь, - холодно ответил Владыка, - я передумал. А ты беспокойся не о ней, а о своей участи. Я зол на тебя и за убийство преданного мне Вождя, и за то, что, как рассказала твоя наложница, ты обманул меня и потерял голову из-за этой эльфийки. Ты помнишь о том, что мне не нужны воины, потерявшие голову ни от самки, ни от веселящей травы, ни от чего-либо другого? Твоя голова, как и всё вокруг, должна принадлежать только мне. Если это не так, она будет лежать в земле. Но коли ты одумаешься, тебя ждёт не столь суровое наказание.

- Владыка, - обратилась я к нему, спрятав свой страх, уверенным Голосом, - позволь мне сегодня вернуться в дом Вождя, чтобы я могла собрать свои вещи, без которых мне трудно обходиться, а завтра, с восходом Жёлтого солнца, я буду в твоём доме.

Его взгляд на минуточку расфокусировавшись, дрогнул, но потом снова стал осмысленным и цепким. Надо же, какой устойчивый к ментальному воздействию.

- Ладно, не будем начинать знакомство с противостояния, я позволяю. Надеюсь, ты это оценишь и отблагодаришь. Но, имей в виду, за каждый час задержки ты будешь лишаться одного из своих, как ты их называешь, 'друзей'. Проследить за этим я отправлю своих воинов, - и чуть заметно кивнул, давая понять, что мы можем уйти.

Не мешкая, мы, подхватив свои инструменты, добежали до повозки Горуса и только тронулись, как вслед за нами из ворот выехали три повозки боевых пятёрок орков. Преследуя нас всю дорогу, они вместе с нами заехали во двор Горуса. Две пятёрки оккупировали двор, одна рассредоточилась внутри дома. В их присутствии мы молча поели.

Я решила, что в такой критической ситуации глупо скрывать от Горуса, что наши орки знают эльфийский язык, и скомандовала на эльфийском:

- Парни, все в мою комнату! - направившись туда первой.

Все пошли за мной, в том числе, и быстро сориентировавшийся Горус. Закрыв дверь на крючок, я спросила:

- Что делать-то будем?! - продолжая говорить на эльфийском.

Волнуясь, все заговорили разом. Смысл сказанного сводился к тому, что я с помощью Дара уговариваю Горуса отдать нам наше оружие, подарить повозку с быстроходным ездовым ящером, и мы без оглядки делаем ноги.

Один Петрос возразил:

- Это нереальный план. Даже если нам удастся с помощью оружия и Дара Ивануэль покрошить здесь пятнадцать воинов Владыки, нейтрализовать Горуса и его шесть приближенных воинов находящихся в доме, то нет никакой гарантии, что нас на главной дороге не поджидает ещё один отряд. И даже если нам чудом удастся вырваться в степь, то и там нам не дадут уйти от погони воины, на лучших ящерах, принадлежащих Владыке.

Все притихли. Напряжённо следящий за нами Горус спросил:

- Может быть, теперь, вы и мне расскажете, о чём говорите?

- Мы строим план побега, - ответила я честно.

- Куда? - уточнил Горус.

- В Эльфийский Лес.

- Ради тебя, Душа моя, я и сам бы туда отправился, - с нежностью глядя мне в глаза, отчего моё сердце почему-то дрогнуло, сказал Горус. - И сделал бы всё возможное для этого побега, но, к сожалению, это невозможно. Нам не вырваться из Большой Орды. Я знаю Владыку и уверен, большой отряд воинов уже держит под контролем все выезды. Да и вся Степь принадлежит Владыке, никто не может прятаться в ней больше, чем десять дней, а до вашего Леса не меньше двадцати дней пути на ящерах. А ещё у него много Шаманов, которые, как всегда, подскажут ему, как получить желаемое.

- Значит, завтра я отправлюсь к Владыке, - заключила я.

- Нет! Нет! - Закричали все хором.

- Ни за что не отпущу тебя! Лучше умру! - рыкнул Горус.

- Горус, ты виноват в том, что случилось, ведь это ты взял нас в плен и привёз в Большую Орду, - не удержалась я от упрёка.

- Душа моя, ты не понимаешь, что в любом случае, рано или поздно, вы всё равно оказались бы в руках Владыки. Не я, так другой Вождь взял бы вас в плен, и, поверь мне, это обернулось бы гораздо худшими последствиями. Неизвестно, в каком состоянии вы бы сейчас находились, особенно ты, с твоей запредельной, сводящей с ума, красотой и обаянием.

- Значит, не о чем спорить, - уверенно сказала я, - завтра иду к Владыке. А вы не должны беспокоиться обо мне, у меня есть костюм, в котором тело моё недоступно, и снять его никто с меня не сможет. Правда, в нём я не смогу пользоваться Даром. Ну, и обойдусь как-нибудь.

- О чём ты? - удивлённо спросил Горус.

Я нерешительно замялась.

- Горус, - пользуясь Голосом, обратилась я к нему, - скажи честно, ты правда готов нам помочь и ушёл бы с нами к эльфам, если бы такая возможность была?