Встречи и разлуки - Барбара Картленд

Боже мой, как нудно этот священник все бубнит и бубнит!

Я не хочу выходить за Пупсика. А что, если бы я сказала: «Пожалуйста, не надо…» Нет, нет, я не должна так говорить, только ученицы в школе говорят «пожалуйста», лучше просто сказать: «Прекратите, перестаньте, остановитесь!» Остановятся они или нет?

Было бы ужасно, если бы никто не обратил внимания и священник продолжал бы молиться. Но я все-таки сказала:

— Остановитесь! — Но никто не обратил внимания.

Еще раннее утро. Кто выходит замуж так рано утром? Разве свадьбы бывают по утрам? И в любом случае я не собиралась выходить замуж. Я и не знала, что меня ждет. Только после того, как я начала одеваться и выпила немного бренди, Клеона сказала:

— Поторопись, если не хочешь опоздать.

— Куда опоздать? — спросила я.

И тут она мне все рассказала.

Так вот что я пыталась вспомнить, вот что мне предстояло сделать сегодня!

— Чудачка ты, Линда! — сказала она. — Но я считаю, ты поступаешь правильно.

И мы с ней выпили еще по рюмочке за мое здоровье…

И что это Пупсик все время дергается, никак не может стоять спокойно! Священник спрашивает его — берет ли он меня в жены.

«Белинда Мэри…» Какое смешное имя! Белинда Мэри. Но я не стану его женой, я не хочу, я сейчас скажу:

«Нет, я, Белинда Мэри, не обещаю…»

Но я не могу этого сказать, уже поздно, я говорю совсем другое:

«Я обещаю!»

Я слышу свой собственный голос, но это не я. Я не хочу быть его женой!

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Все кончено. Я замужем. Дворецкий говорит:

— Я положил ваш чемодан в багажник, миледи.

Надо же, я леди Глаксли, а вовсе не Белинда Мэри Снелл — мне становится смешно от этой мысли. Так глупо!

Я теперь так и буду подписываться «Линда Глаксли». Ах, как сжимает грудь и голову!

Мама плакала в церкви. Я не знаю почему. Я очень удивилась, увидев ее.

— Как ты сюда попала? — спросила я.

— Уж конечно, не по вашей милости, мисс! — ответила она. — Я бы ничего и не знала, если бы не увидела вчера объявление в «Ивнинг стандард», неблагодарная ты девчонка! А потом эта милая дамочка, твоя соседка, сказала мне, в котором часу, вот я и здесь!

Я обняла ее, потому что была рада ее видеть, а она меня расцеловала и настояла на том, чтобы поцеловать и Пупсика.

Из его семьи я никого не видела. Непонятно, почему не приехала леди Мэриголд.

Мы сначала едем в Париж, а потом в южную Францию. Почему это люди всегда проводят медовый месяц в Париже?

Нам надо спешить, а то мы опоздаем на паром. Нужно приехать заблаговременно, чтобы успеть погрузить машину.

У Пупсика еще более розовое лицо, чем обычно, и он очень быстро ведет машину. Если он не поторопится, мы опоздаем… Ну что за идиот!

Когда мы прошли в ризницу, чтобы расписаться в церковной книге, он сказал: «Наконец-то ты моя жена!» — и поцеловал меня, словно какой-нибудь герой в мелодраме.

А за ним и все остальные начали меня целовать, и мистер Канталуп, уж от него-то я этого не ожидала.

Там были все девушки из ателье, и все они привели своих друзей.

Не понимаю, зачем нужно было так спешить со свадьбой. Я думаю, Пупсик боялся, что если дать мне время, то я передумаю.

А самое смешное, что в этой спешке я и не сообразила сразу, что выхожу замуж.

Почему я вышла за Пупсика? Гарри только два дня как погиб, а я уже чья-то жена. Почему? Я сама не знаю почему!

А потому, что мне наплевать, потому, что я пьяна.

Я должна остановить Пупсика, я должна поговорить с ним. Только надо подождать, пока мы обгоним вон ту машину. По этой дороге трем в ряд не проехать.

Боже! Осторожнее — куда же ты?.. Что ты делаешь, берегись!

О Гарри, мой Гарри!..

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Я здесь уже месяц — это кажется невероятным, потому что первые три недели я не помню вообще. В первое утро, когда ко мне вернулось сознание и я вспомнила, что произошло, я спросила:

— Сестра, как давно я здесь?

— Сегодня три недели, — ответила она.

Я подумала, что она, вероятно, шутит, а она добавила:

— Вы были очень больны, леди Глаксли.

— Это из-за несчастного случая? — спросила я.

— Да, и еще воспаление легких, но сейчас вам больше не следует разговаривать, постарайтесь заснуть, если можете.

Рука у меня еще забинтована, но рана на лбу заживает прекрасно, и кровоподтеки на теле постепенно бледнеют.

Со вчерашнего дня я чувствую себя нормально. У меня появился аппетит, что, по словам сестры, всегда добрый знак, и я стала задавать вопросы о случившемся и спросила, где Пупсик.

Сестра мне не ответила, поэтому сегодня утром я настояла на встрече с доктором и добилась от него истины.

Доктор — шотландец — очень славный человек, и сестра говорит, что ни один специалист в мире не сделал бы для меня большего. Меня доставили со сломанной рукой и с высокой температурой, так как развивалась пневмония.

Он предположил, что я где-то сильно промокла и простудилась, но не лечилась, и в результате получила осложнение.

Пупсик же отделался лишь легким сотрясением мозга и несколькими царапинами.

Удар пришелся с моей стороны, и я ничего не помню о катастрофе, кроме собственного пронзительного крика в момент столкновения.

К счастью, больница оказалась поблизости, а то бы я истекла кровью, а самая большая для меня удача, что в больнице нашелся блестящий специалист, доктор Макгрегор.

Он очень близорук, и, когда я спросила его, как все произошло, он стоял, мигая сквозь толстые стекла очков, и несколько мгновений длилось неловкое молчание.

Я поняла, что что-то не так и он явно нервничает.

— Я хочу знать правду, доктор Макгрегор, — сказала я. — Я чувствую себя сегодня намного лучше и вполне в силах услышать все, даже самое худшее. Я хорошо спала и плотно позавтракала — можете спросить сестру, — так что выкладывайте!

— Все это очень неприятно, леди Глаксли, — ответил он, — чрезвычайно неприятно, и мне очень жаль, потому что здесь в какой-то степени моя вина. Вы были в бреду и все время звали кого-то. Я предположил — скорее всего по недомыслию, — что вы зовете вашего мужа. Я пошел к нему, убедился, что он почти не пострадал, а только находился в шоке, несколько царапин не представляли серьезной опасности. Я сказал ему, что вы зовете его, и он сразу же выразил желание увидеть вас и успокоить, насколько это было возможно. На моем опыте часто случалось, что больных в возбужденном состоянии успокаивало присутствие близких людей… Так вот, я привел его к вам в палату…

Я не смогла удержаться от смеха.