Мэри Поппинс для квартета (СИ) - Тур Тереза

— Лева. Нет! — торжественно провозгласил он, подходя к остальным.

Я с удивлением посмотрела на него. Лев тоже смотрел с таким изумлением, будто тенор вдруг исполнил прямо здесь, перед зданием консерватории партию басом. И следом отказался выходить работать концерт. Понять бы еще — что именно «нет».

— Нас завалили предложениями о выступлениях, — пояснил Сергей. — Несколько не бьются никак. И Лев предложил отработать их через две недели, когда будет отпуск.

— Слушай, ну что ты завелся. Ну, купишь жене что-нибудь. Такое же красивое, — и Лев кивнул на машину, на которой приехал тенор.

— От-ва-ли, — только и сказал ему Иван, а Артур так вообще глянул волком и губы сложились в что-то типа «со своей так привык».

— Я не собираюсь отменять поездку с семьей, — нахмурился Иван. — И я хочу все эти дни. Мне они нужны. Я и так своих не вижу!

Лев посмотрел на оставшихся двоих членов квартета. Сергей соскучился по работе. Это было видно. У него даже глаза горели. Но идти против Ивана он не стал. А Артур. Он поддерживал друга. Должно быть, хорошо представляя, что начнется, если у жены Ивана закончится терпение.

— Да ты на море от своего тюленьего отдыха взвоешь. Я даю тебе четыре дня. От силы, — не мог успокоиться Лев. — А потом…

— Как взвою — пойду петь в караоке, — тихо ответил Иван. — Пойду петь к уличным музыкантам. В общем, найду, чем себя развлечь.

— Кстати, о петь… — тихо проговорила я. — Может, уже приступите?

Все разом посмотрели на часы.

— Парни, мы опаздываем, — очнулся Артур. — Ходу!

Так заполошно, в духе комедий или мультика о Томе и Джерри, мы и ворвались в консерваторию.

— Привет звездам Ютуба, — поприветствовал нас заросший по самые глаза мужчина в черной футболке, вытянутых на коленях джинсиках и кедах. — Вы на этот раз в плане организации, просто… звезды.

— Прости, Юр, — пожал ему руку Лев. — Форс-мажор на форс-мажоре.

Я посмотрела на Машку — она просто пожирала заросшего глазами. Да у нее такого восторга не было, когда она вокалом заниматься начала с преподавателем, который ей Иван подыскал. А я уже думала, что максимальный восторг в ее исполнении я видела.

Кто это?

— Видел я ваш «форс-мажор», — рассмеялся мужчина, по очереди пожимая руки остальным. — Хорошо сработали. И голоса звучали отменно. Прямо как в старые добрые.

— Позволь представить тебе нашего руководителя проекта, Олесю, — кивнул в мою сторону Лева. — Олеся, это Юрий. Он дирижер московской филармонии, наш большой друг.

— Очень приятно, — церемонно поклонился мужчина.

Я даже растерялась — ну, такие отточенные красивые движения — как во дворце. Реверанс ему изобразить что ли. Он тем временем взял мою руку и поцеловал ее. Боже ж мой! Какая галантность!

— А это Маша, дочь Олеси, — Артур подвел совсем растерявшуюся Машку. — Она занимается музыкой. И мы решили, что ей будет полезно послушать.

— Замечательно, — ответил Юрий. Но в голосе у него, однако, мелькнуло удивление.

— Если бы не Машино желание заниматься музыкой, Олеся вряд ли бы согласилась нам помогать, — пояснил Лев. — И мы многое бы потеряли.

— Ты же клялся, что никогда никого не допустишь. Лев-а-а-а. Ты же даже на хормейстере экономишь, сам за роялем сидишь, хотя это очень неудобно. И аккомпанировать, и петь.

— Мне не денег жалко, — нахмурился Лев. — Я все равно лучше это делаю.

— Да-да. Тебе ж все не такие. Хотя распеваться — и сидя. Это же нонсенс.

— Вот не надо из меня чудовище делать, — проворчал лидер группы «Крещендо».

Все рассмеялись. И пошли петь.

Глава двадцать первая

Нужно иметь адское терпение, чтобы

иметь ангельский характер

(С)С просторов

— Я собрал вас сегодня, господа, чтобы…

Томбасов улыбался. Ивана, Артура и особенно Льва это страшно напрягало. Хотя — вот с чего? Лицо у Олега сразу становилось человеческим, в глазах появлялся свет. И вообще он переставал походить на сфинкса. На не Клео, конечно. Ему, как и любому человеку, до кошки было далеко. А на того, что скучал около пирамид и с великолепным покер-фэйсом наблюдал за таким безобразием, как туристы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

А вот Сергей смотрел на друга с умилением. И улыбался. Радостно. И чуть удивленно, будто открыл для себя что-то невероятное, но от этого не менее приятное.

Сегодня Олег вообще был в ударе — вон, даже Гоголя цитировал. Впечатление ка меня что ли хочет произвести: посмотри, какой я красавец: знаю первую реплику из «Ревизора». Какая прелесть.

Бизнесмен окинул нас всех ястребиным взором, оценил — прониклись ли мы все. Мы прониклись, а он довольно кивнул. И добавил:

— Чтобы провести совещание. И выработать стратегию, куда двигаться дальше.

Все торжественно склонили голову. И я в том числе. Что же от коллектива отделяться. Да и почему бы крутому бизнесмену не сделать приятное.

Вчера никуда мы с Томбасовым не поехали, я поняла по Маше, что если исчезну на ночь — то дочери это не понравится. На самом деле, сообщив об этом Олегу, я смотрела на его реакцию… Не то, чтобы с замирением сердца, но все же…

Когда-то, на второй день после того, как муж ушел, мы сидели с Машкой, обнявшись, с мокрыми глазами, и она вдруг спросила у меня:

— Мама, а в твоей жизни мужчина появится?

Вот так резко. Сразу. Прямо. Через сутки, как за человеком, который был для нас всем, закрылась дверь. Я, помнится, вздрогнула, проглотила: «Не дай Бог» и ответила:

— Слушай, если я буду счастлива. И… если он без проблем впишется в нашу семью

— то почему бы нет.

Томбасова сложно было заподозрить в том, что он готов был вписываться хоть куда-то, тем более, в сложившиеся отношения между мной, дочерью и кошкой, но тут он просто обнял и тихо проговорил:

— Не дергайся.

И когда я посмотрела на него с изумлением, то он поцеловал меня в нос и сообщил:

— Со мной всегда можно договориться. Легко.

Я рассмеялась:

— Да какие в этом могут быть сомнения.

— Вот зря вы, Олеся Владимировна, иронизируете.

— Что вы, Олег Викторович, как можно.

— Приходите ночью в бассейн.

— И мы будем там плавать? — я изо всех сил старалась хлопать ресницами. Ну, и практически, взлетать.

— Мы будем, — он склонился и прошептал мне в самое ухо, щекоча дыханием мою кожу, — реализовывать мои эротические фантазии.

— Разве ж только твои, — не удержалась я, вспомнив сон, который мне приснился после того, как я сбежала.

И вот сейчас, на производственном совещании, я не то, чтобы дремала, но и не сказать, чтобы полностью присутствовала. Просто хотелось глупо улыбаться. Немного удивляться себе, немного — Томбасову. А вот слушать про проблемы, которые надо решать — вот что-то не очень.

— Олесяяяяяя, — вдруг раздалось у меня в ушах.

— А? — подпрыгнула я.

— Ты не заболела? — спросил Сергей, остальные посмотрели на меня с тревогой. А Томбасов на них — злобно.

— Со мной все хорошо, — поспешила ответить. — Прости, я отвлеклась.

— Смотри. Нам надо понять. Что мы делаем в отпуск? Что делать с Даной? Что с сайтом? И новой программой?

— Там еще клип хотели с кошкой, — мечтательно протянул Иван. Остальные посмотрели ка него, как на чудовище инопланетного разлива.

— И там у Льва такой список выступлений на согласование, что… — добавил мечтательно Сергей.

— Душа радуется, — мрачно улыбнулся Лев.

— А на декабрь хотелось бы, чтобы нас клонировали, — рассмеялся Артур, но было видно, что он тащится от того, что происходит.

— Я хочу в отпуск, — завелся Иван. — Во всем остальном — я поддерживаю коллектив. Всецело.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Слушай, да что ты взвился костром? — удивленно посмотрел на него Лев.

— Любой трудоголизм имеет свои пределы, — отрезал Иван.

— Вам надо выспаться и набездельничаться, — покачала я головой, умалчивая, что жажду того же самого. — Я бы еще вообще отключила вам музыку, даже в наушниках. На все две недели.