В поисках невидимого Бога - Филип Янси

В Евангелиях Бог напрямую обращается к людям лишь трижды. Причем два раза, при Крещении и Преображении Иисуса, Он говорит практически одно и то же: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение» (Мф 3:17; 17:5). В третий раз глас Божий прозвучал ради сомневающихся греков, причем некоторые из них вместо слов услышали раскаты грома (Ин 12:28–30). В течение земной жизни Иисуса глас Божий никого не смирил. Во время той пародии на правосудие, каким стали судилища Ирода и Пилата, Христос в основном молчал, а Бог–Отец и вовсе не сказал ни слова.

Иисуса не сопровождали громы и молнии. Когда Он обращался к толпе, поблизости не было огненного столпа. Христос преодолел «минусы» ветхозаветных откровений, но потерял и их «плюсы». Он выглядел как человек, а не как Бог. «Не плотник ли Он, сын Марии, брат Иакова, Иосии, Иуды и Симона?» (Мк 6:3). Так думали его односельчане.

«Господи! Покажи нам Отца, и довольно для нас» (Ин 14:8), — просил Филипп. Но когда Христос в ответ указал на Себя, Филиппу этого было явно недостаточно: тем же вечером он (как, впрочем, и все другие ученики) оставил Иисуса. Наверное, в каждом из нас таится желание, высказанное Филиппом, — желание хоть раз увидеть Бога воочию. Увидеть, услышать, всеми органами чувств ощутить неоспоримое явление, сопровождаемое огнем и громом, которое развеяло бы все наши сомнения раз и навсегда. То, что вместо этой демонстрации предлагает нам Бог, нас не устраивает.

Мы, люди, никак не можем смириться: мы ожидаем от Бога одного, а во Христе Он предлагает совсем другое. Другие религии вообще «он истощил изображают Иисуса пророком, мудрым учителем, уважаемым наставником — кем угодно, но только не Богом. Главное и наилучшее выражение Сущности Бога отвергают в наши дни не менее горячо, чем на заре христианства.

Себя, совлекшись Своей божественности». Опустошить себя, совлекшись мира сего. Облечься в природу раба. Свести себя к единственной точке в пространстве и времени. К ничто. Сбросить с себя воображаемое княжение мира сего. Абсолютное одиночество. Тогда мы обретем истину этого мира.

Симона Вейль, французский философ и религиозный мыслитель[19]

Глава 12. С нами Бог!

Истина подкрадывается к нам со спины и во тьме.

Генри Дейвид Торо, американский писатель и натуралист

Итальянский философ, историк и писатель Умберто Эко, автор таких прекрасных книг, как «Имя розы» и «Маятник Фуко», издал сборник эссе «Вера в подделки» — интереснейшие наблюдения, сделанные им в поездке по Америке (в англоязычных странах сборник вышел под названием «Путешествие в гиперреальность»). В нем Эко поднимает тревожную тему подмены реальности постмодернистскими фальшивками: подлинные богатства человеческой культуры исподволь замещаются подделками, кичем. Благодаря индустрии тиражирования (добавлю: а сегодня — и компьютерным технологиям), современный человек оказался в особом мире сплошных подделок и имитаций. Кроме того, Эко отмечает сугубо материалистический склад нашей жизни. Осязаемую форму имеет даже американская мифология: на Рождество Санта–Клаусы разгуливают по торговым центрам рядом с ожившими диснеевскими персонажами. Впрочем, герои Диснея пребывают везде и всюду в любое время года. Древние греки славили античных героев, читая наизусть эпические поэмы. Современные американцы пожимают своим героям руки. Вернее, не им, а непонятным личностям, одетым в балаганные костюмы.

Не прошел Эко и мимо религиозного телевидения. «Если посмотреть религиозные воскресные передачи, возникает полное впечатление, что Бога можно познать только в виде осязаемого образа, плоти, энергии — подобно тому, как естествоиспытатель постигает природу. А поскольку ни один проповедник не осмелится показать нам Всевышнего в виде бородатой куклы или диснеевского робота, то люди облекают Бога в некую материальную форму сами. Они полагают, что Его можно обрести в виде радости, исцеления, здоровья, денежного достатка». Американцы, заключает Эко, воспринимают Бога почти физически, осязаемо. Где же, вопрошает он, Mysterium Tremendum — тайна устрашающая? Где Он, Святой, Могущественный, совершенно Иной по отношению ко всем представлениям эмпирического опыта, не поддающийся никаким описаниям Бог, встреча с Которым вызывает одновременно страх и трепет, ужас и восторг?

Интересно, как прокомментировал бы итальянский мэтр сцену, виденную мною в филиппинской церкви. Там стоит статуя Иисуса из черного дерева. Паломники выстраиваются в ряд, чтобы дотронуться до ног Христа и поцеловать их. Некоторые подползают к статуе на коленях. Из–за износа скульптуру пришлось покрыть плексигласом, оставив незащищенными только небольшой кусочек стоп. Более того, на гбре низкорослым филиппинцам, ее еще и подняли повыше: чтобы коснуться священных стоп — на которых, кстати, снова заметен износ, — им приходится высоко подпрыгивать. А для этого нужно разбежаться, из–за чего прикосновение к святыне напоминает прыжок баскетболиста. Раз в год, во время публичной процессии, темнокожего Назарянина выносят наружу. Начинается такая давка, что некоторые паломники в ней погибают.

По мнению Эко, мы, люди, ищем ясных знаков Божьего присутствия, вроде неопалимой купины или гласа с небес. Существа из плоти и крови, мы недостаточно ценим Дух, для нас Он нереален. Поэтому мы желаем, чтобы Бог явился нам в материальной форме. До некоторой степени это желание удовлетворил Христос. Однако факт остается фактом: Мессия вернулся в горние области, а мы остались в дольних.

«Бог есть дух», — сказал Христос (Ин 4:24). В это же верили и все благочестивые иудеи. Но можем ли мы представить себе Бога, Который есть Дух, иначе, чем в зримой форме? Более того, как может Дух взаимодействовать с нашим материальным миром? Может ли Он «видеть», не имея глаз, улавливающих кванты света? И «слышать», не имея барабанных перепонок, колеблющихся от вибраций воздуха? И как нам определить, действительно ли Бог, Который есть Дух, взаимодействует с жизнью на нашей планете?

Одним словом, как верить в Бога, Которого мы не видим? Ветхозаветные израильтяне часто претыкались и падали: они обращались к идолам, которых можно потрогать и увидеть.

Некоторым христианам, вроде тех, с которыми встретился в Америке Умберто Эко, хотелось бы вернуть старые времена, когда Бог являл Себя более наглядно. Для них Дух — ручная версия ветхозаветного Бога. Он говорит с ними напрямую, дает пищу и одежду, гарантирует здоровье, свободное место на автостоянке и кристально ясные наставления о мире. Дух меняет правила жизни так, чтобы нам было удобно, и нам не пришлось бы разочаровываться. Такая вера, кстати, нередко свойственна многим больным и нуждающимся.

Я полагаю, что Дух не касается нашей жизни волшебной палочкой, а позволяет уловить, распознать (слово Дороти Сэйерс) Божье присутствие в самых неожиданных местах. Оно вдруг открывается нам в привычном и обыденном: в ясной детской улыбке или тихом снегопаде над замерзшим озером, в прозрачной утренней росе на лугу, поросшем лавандой, или в торжественном чине литургии, которая внезапно становится больше, чем обрядом. Мы словно прозреваем и ощущаем, что Бог здесь, рядом. Он повсюду в этом мире, который наполнен Его милостивыми дарами.

Вообще искать Духа — как искать потерянные очки. По словам епископа Джона Тейлора, «мы не можем знать Духа непосредственно, ибо в любом опыте встречи и признания Он — всегда Посредник, творящий знание». Дух, скорее, представляет Собой то, нем мы воспринимаем, а не то, что мы воспринимаем. Он открывает нам внутренний взор, которым только и можно воспринять глубинную духовную реальность.

Такое восприятие — или, по Сэйерс, распознавание — для нас непривычно, ибо не имеет отношения к годовому доходу, красивой фигуре и социальному положению. Дух принимает во внимание, что мы жить не можем без этих прекрасных вещей. Зато Он запросто может направить нас к тем, кому служил Христос, — изгоям, вдовам, узникам, бездомным, голодным и больным, чтобы мы научились видеть «малых сих» такими, какими видит их Бог.

***

Один студент рассказал, как он представляет Святого Духа: «Впервые я узнал о Духе в раннем детстве. Я рассматривал картинки: на них Дух был изображен в виде маленького человечка, вроде гомункулуса, живущего в наших телах. Этот образ не выходит у меня из головы до сих пор. Где–то внутри меня живет Дух: может быть, в мозге или в сердце — словно некий швейцар или вахтер в здании. Он привлекает мое внимание, заходя то в сознание, то в подсознание. Если я не обращаю на Него внимания, Он засыпает. А если прислушиваюсь к Нему, Он растет во мне и заполняет меня».

О Духе возникает много вопросов. Ведь одно дело, когда человек говорит: «Библия учит, что…» И тогда можно самому заглянуть в нее и убедиться, что да, правда, учит. Но как быть, если мы слышим: «Дух мне сказал, что…»? Куда заглянуть? На что опереться? Дух по определению невидим, неощутим. Христос сказал Никодиму: «Дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит: так бывает со всяким, рожденным от Духа» (Ин 3:8). Как распознать присутствие такого Существа?