Приходи к нему лечиться… - Юлия Алейникова

«А может, он наркоман и хочет у Оксаны дозу получить?» – пришла в голову Диме неприятная догадка. Вполне возможно, раньше он покупал наркотик у кого-то другого, а сегодня запас лекарства закончился, знакомого на дежурстве не оказалось, и он обратился к Оксане?

Подозрительно взглянув на дверь, Дима задумался. Самым очевидным решением было бы вломиться в сестринскую и потребовать отчета. Очевидным, но не самым умным. Постояв возле закрытой двери еще минутку, прислушиваясь к ровному гулу голосов, Дима изменил первоначальное направление движения и направился на пост изучать журнал учета наркотических препаратов.

На посту он застал серьезную, деловитую, но совершенно не симпатичную Лену. Журнал ему удалось получить лишь после ссылки на Сердюка. И в журнале, и в наличии лекарств все было в полном порядке. Но в случае с Алешиным это ничего не решало. Парень мог покупать наркотики в другом отделении или вообще у знакомых. До конца дня Дима внимательно следил за пациентом, особенно за его состоянием, но ни признаков ломки, ни признаков наркотического опьянения не заметил. И тем не менее разговор Алешина с Оксаной в сестринской не шел у него из головы. Что бы там между ними ни происходило, он должен это выяснить! На всякий случай (а вдруг дело касается профессиональных вопросов?) Дима решил глаз не спускать с обоих. С Оксаной до конца рабочего дня он был придирчиво строг, чем вызвал вполне определенную антипатию к собственной личности.

Алиса встретилась с Оксаной в женском туалете в гинекологии.

– Все в порядке. Он действительно частный детектив, я и по Интернету пробила, и одной знакомой позвонила, у нее муж в полиции работает, он его тоже по своей базе пробил, все нормально. Думаю, ему можно доверять, – торопливо отчитывалась Алиса. – Оксана, я думаю, все три дела связаны между собой. Ведь Горелик умер незадолго до бегства твоей сестры. Может, ну их, этих депутатов с чиновниками? Сосредоточимся на главном? – В ее голосе явственно слышались нотки заискивания.

Оксана с укоризной взглянула на новую подругу. Алиса была старше ее лет на десять, но во многом Оксана ощущала себя взрослее и опытнее.

– Ну, что ты паникуешь? Я же обещала помочь? А теперь у нас еще и этот Алешин есть. Втроем мы сила! – подбодрила она Алису.

– Значит, ты тоже считаешь, что мне можно ему открыться? – с сомнением спросила Алиса.

– Можно. Я залезла в историю болезни этого Горелика, все, что рассказал Алешин, правда, да и смысл ему врать? Это я его на горячем поймала и к стенке приперла, а не наоборот. Он мне первый выложил информацию, а потом уж я поделилась общими моментами.

– Ладно. Тогда встречаемся у меня в машине в пять. А что ты смогла узнать о Сергее? – При упоминании о муже голос Алисы дрогнул.

Оксана даже испытала приступ жалости, настолько Алиса выглядела несчастной и неприкаянной. Да и не выглядела, а была по жизни. Был у нее муж, и была она успешной, важной и независимой от всего остального мира, а не стало его – и Алиса потерялась. Нет. Нельзя так растворяться в другом человеке. Надо беречь свое «я», чтобы не пропасть и не сломаться. Жизнь штука жестокая, слабаков не терпит, особенно в нашей стране.

– Я выяснила состав бригады. Помимо Сердюка в нее входили: в качестве ассистента – Ткачев, операционная сестра Марина Симагина (я ее знаю), анестезиолог Шепетов и анестезистка Гаврилова.

– А у Горелика? – с замиранием сердца спросила Алиса.

– Тот же состав, – кивнула Оксана.

– Вот! – Лицо Алисы осветилось мрачным торжеством.

– Пока еще не «вот», – охладила ее пыл Оксана. – Пока нам известно, что два пациента с совершенно разными диагнозами скончались в одной и той же больнице по весьма прозаическим, притом не схожим причинам. Обе причины смерти были весьма реалистичны. Умирали они в разное время. Никаких темных, порочащих репутацию клиники дел за ней раньше не числилось. Вопрос, что именно «вот!»?

– Но бригада одна и та же! Обе смерти были неожиданными! – не сдавалась Алиса.

– Знаешь, смерть, как правило, бывает неожиданной. Если только речь не идет о людях очень старых или долгие годы страдающих тяжелыми, неизлечимыми недугами. Прогуляйся по кладбищу, и ты быстро в этом убедишься, – с тяжелым вздохом и мудростью столетнего человека проговорила Оксана. – Ладно, – добавила она, видя, как сникла Алиса. – Не вешай нос. Может, мы до чего-то и докопаемся. Просто не хочу напрасно тебя обнадеживать!

– Я понимаю, – согласно кивнула Алиса, сведя к переносице свои прямые строгие брови.

Коротко стукнув в дверь, Оксана вошла в палату Гертруды Адамовны. Она поймала себя на мысли, что невероятно уютно и комфортно ощущает себя в обществе старой примадонны. Гертруда Адамовна ее забавляла, восхищала, она была легкой, веселой, озорной женщиной, хотя и капризной, но не вредной, а по-детски непосредственной. От такой бабушки Оксана бы не отказалась – она не то что Аглая.

– Ну наконец-то! – радостно встрепенулась ей навстречу Гертруда Адамовна. – Мы с Аннушкой уже заждались! Бублик прислал целое письмо по Интернету. Здесь и семейное положение, и родственные связи, и сплетни, и нецелевое использование средств, и покровители, и деловые контакты. Так интересно, просто «Санта-Барбара»! Впрочем, вам этот сериал, наверное, неизвестен, – с легкой грустью вздохнула Гертруда Адамовна. – Это была первая американская мыльная опера, показанная в нашей стране. Жуткая бурда!

– Гертруда Адамовна, дорогая, извините меня, пожалуйста, но я не успею посмотреть эти материалы вместе с вами. Я нашла ценного информатора, у меня с ней назначена встреча в пять на Восстания. Я еле-еле успеваю. – Оксана состроила умильную рожицу. – Можно я на флешку скачаю, дома посмотрю, а завтра мы все обсудим?

– Ладно уж, – опечалилась Гертруда Адамовна. – Но мы с Аннушкой думаем, что надо обратить особое внимание на Платонова из администрации, он возглавляет комитет по строительству. А это всегда большие деньги. На депутата Милашкина, он замечен в связях с такими личностями, что, стань это достоянием общественности, его журналисты с потрохами съедят. Так Бублик сказал. И еще на Злобина, у него по линии жены могут быть большие неприятности. Ну, а остальное – на твое усмотрение, – закончила свои рекомендации Гертруда Адамовна. – А вообще, деточка, ты нас совсем забросила. – Ее губки обиженно надулись.

– Гертрудочка Адамовна, да я бы с радостью с вами целый день провела, но в VIP больные народ капризный, к тому же мне интерн проходу не дает, только и зыркает, как бы я минутки спокойно не посидела, так долбит своими замечаниями! – пожаловалась Оксана. – «Вы куда идете? Вы это уже сделали? А туда зашли? А это проверили?» Просто со свету сжить норовит!

– Интерн? Это такой симпатичный молодой человек интеллигентного вида с хорошей фигурой?

– Может, фигура у него и хорошая, а характер просто гадкий, – не разделила восторгов примадонны Оксана.

– Милая моя, да он наверняка в вас влюбился! Вот и не дает проходу! – оживилась Гертруда Адамовна. – А из вас могла бы выйти неплохая пара. Знаете, у него в лице есть что-то такое, от чего я вспоминаю Володеньку Островского. Он был моей первой любовью, мы жили в одном дворе, он увлекался самолетами и стал то ли летчиком, то ли конструктором. После моего поступления в консерваторию мы с родителями переехали, и я его больше не видела. Такой очаровательный был мальчик, робкий, романтичный. Стихи мне писал и в школу провожал. Я шла впереди, а он всегда сзади и портфель мой нес. А после выпускного вечера мы с ним первый и последний раз целовались. – От этих воспоминаний лицо Гертруды Адамовны стало очень мягким, глаза подернулись романтической пеленой, и Оксана смогла представить себе, как она выглядела в юности.

На этот раз в маленьком тесном «Гетсе» их было трое. Улизнувший из отделения Степан Алешин, подтянув к голове коленки, восседал на заднем сиденье, сцепив руки в замок и просунув голову между девушками. Его знакомство с Алисой уже состоялось, и теперь троица была полностью погружена в обсуждение версий и возможностей.

– Если мы точно установим, что обе смерти были неслучайны, тогда можно предположить, что дело в клинике поставлено на конвейер, и наверняка обнаружатся сходные случаи «неожиданных», но очень удобных кому-то смертей. А это уже громкое уголовное дело, – поучительно проговорил Степан на правах единственного в коллективе профессионала.

– Или наоборот, – не согласилась с ним Алиса. – Если мы сможем выявить, что во время операций, проводимых той же бригадой, были летальные исходы, мы сможем провести небольшие расследования, побеседовать с родственниками, и если убедимся, что смерти были и неожиданными, и очень кому-то выгодными, можно считать, что дело в клинике поставлено на поток.

– Ну, во-первых, я бы не стала так сужать задачу. Смерти могли случаться и при другом составе операционной бригады, но в присутствии того же анестезиолога, – посоветовала Оксана. – А во-вторых, вы можете одновременно двигаться с двух сторон к одной цели.