Прекрасный яд - Мишель Бриддок

у меня, когда он расстегивает джинсы и вытаскивает свою пульсирующую эрекцию.

Руби оглядывается через плечо, ее нижняя губа зажата между зубами, в глазах мольба.

— Последний шанс. — Говорит мне Калеб, проводя рукой по гладкой голой заднице Руби, приподнимая ее и сильно шлепая по ягодице. Ее крик превращается в раздражающее хихиканье.

— Валяй. — Мне смертельно скучно, и чем быстрее он покончит с этим, тем, блять, лучше.

Подмигнув мне, он смотрит вниз, раздвигая ягодицы Руби и плюет на ее задницу.

Массируя большим пальцем его слюну по ее сморщенной дырочке, я вижу нерешительность на ее лице, когда она понимает, к чему все идет.

Подумав о том, что она остановит его, она раздвигает ноги шире, перекидывает руки через стол и хватается за его края, чтобы зафиксировать себя.

Калеб плюет на свой твердый как камень член и направляет его к ее заднему проходу.

Он даже не замедляет движения, вместо этого с силой вонзается в ее задницу, заставляя Руби издать дикий крик. Ее лицо искажается от боли, но как только Калеб протягивает руку и снова вводит два пальца в ее киску, она расслабляется на столе, толкаясь от его энергичных толчков.

Их совместные стоны наполняют комнату, пока я смотрю на часы, гадая, чем занимается моя птичка в доме.

Она бесит меня, потому что заставляет думать только о ней, но, черт возьми, она вызывает привыкание. На этой планете нет ни одного наркотика, который мог бы с ней сравниться.

Я планирую проведать Беннетт позже, когда она уснет, но пока я застрял здесь с этим мудаком и его ночными пристрастиями.

Я подумывал уйти, но, судя по воплям Руби, они были близки к тому, чтобы покончить с этим дерьмом. В последнее время мы с Калебом были заняты нашей работой, так что мне пришлось предоставить ему какой-то способ выплеснуть свое разочарование, даже если мне и хотелось убраться отсюда подальше.

Звук шлепанья кожи о кожу прерывается криками экстаза Руби, когда она кончает, и вскоре Калеб рычит, опорожняя себя в ее задницу.

Выйдя из нее, он натягивает джинсы обратно и застегивает их, а затем натягивает рубашку через голову.

Руби поворачивается с выражением чистого блаженства на лице, сперма капает с ее задницы, когда она тянется к Калебу. Он отходит, присоединяясь ко мне, а затем берет стакан с остатками виски, который я только что налил, и выпивает его одним глотком.

— Итак. — Руби ухмыляется нам обоим. — Как насчет еще пары стаканчиков?

Прежде чем я успеваю ответить, Калеб поднимает платье Руби и бросает его на ее обнаженное тело.

— Как-нибудь в другой раз. — отвечает он, хлопая меня по плечу, и мы направляемся к двери.

Улыбка Руби мгновенно сменяется яростью, когда она начинает кричать в нашу сторону.

— Вы придурки. Никогда больше сюда не приходи, Калеб Фокс.

Я захлопываю дверь, прерывая ее ругань, пока Калеб улыбается.

— Ублюдок.

Он посмеивается над моим замечанием, когда мы направляемся к двери и возвращаемся к моей машине. Хватит с меня волнений на один день. Теперь мне нужно увидеть мою маленькую птичку.

Поднимаясь по ступенькам обратно в Найтчерч, я тихо подхожу к комнате Беннетт. Уже поздно, и в комнате темно. Тени танцуют по комнате, и маленькая птичка — единственное, что освещено светом луны, пробивающимся сквозь тяжелые шторы.

Я наблюдаю за ней, пока она мирно спит, лежа на спине, а гладкое одеяло обхватывает ее талию. Одна рука у нее на животе, а другая у лица на подушке.

Она тихо похрапывает, ее губы слегка приоткрыты, пока я наблюдаю за тем, как ее грудь поднимается и опускается от нежного дыхания. Я осторожно наклоняюсь, убирая прядь ее шелковистых темных волос с лица.

Она слегка шевелится, но продолжает негромко похрапывать. Я плотно сжимаю губы, чувствуя, как в груди оседает тяжесть. Я заставляю себя проглотить комок в горле.

Беннетт выглядела умиротворенной в своей постели, когда я выходил из ее комнаты, молясь, чтобы хотя бы на эту ночь ее кошмары прекратились.

Глава 16

Беннетт

Выходные в Найтчерч были странными. Я жаждала времени, чтобы делать все, что, черт возьми, захочу, но спросить Эстель, могу ли я вернуться в Сидар-Кросс, чтобы повидаться с отцом, мне не удалось, ведь я даже не успела сформулировать вопрос.

По всей видимости, речь шла о какой-то ерундовой отговорке, что сотрудники должны оставаться на месте на случай, если они понадобятся.

Очевидно, эти ребята никогда не слышали о сотовых телефонах. Кстати о телефонах, Эстель все же согласилась разрешить мне пользоваться старым потрепанным стационарным телефоном, так что, по крайней мере, у меня наконец-то появился шанс поговорить с отцом.

Его голос звучал потрясающе, такой жизнерадостный и здоровый. Присутствие миссис Поттон, казалось, пошло ему на пользу. По крайней мере, мой разум успокоился, если не сказать больше.

Если бы я не знала лучше, то заподозрила бы, что эта связь между ними двумя была не такой уж платонической, как мне пытались внушить.

Я готова поклясться, что слышала, как мой отец издалека назвал миссис Поттон ‘моя дорогая’, пока я проверяла, правильно ли она дает ему лекарства. От этого мне стало как-то тепло и спокойно на душе. Если кто и заслуживал немного счастья, так это они.

Итак, похоже, это были еще одни выходные, проведенные в моей комнате или на прогулке по территории.

Милли провела немного времени в моей комнате, чтобы я не была все время совершенно одна, но в эти выходные я ее совсем не видела.

Комнаты в доме были разделены на секции, больше похожие на общежития колледжа, так что я не удивлена, что не видела ее. К тому же она часто уходила по своим делам, а мне не так часто хотелось потусоваться, замерзнув у озера. Эта девушка, похоже, не понимала, что такое "я тут задницу отморожу".

Проходя мимо гостиной, я услышала слабое эхо голосов. Похоже, это были Андреас и Эстель. Подойдя ближе, я услышала, как Андреас, повысив голос, заговорил.

— НЕТ! — Единственное слово, которое я услышала, сорвалось с его губ. Я завернула за угол гостиной и увидела его, стоящего над Эстель, ее маленькая фигурка казалась хрупкой рядом с его широким телосложением. В этот момент он возвышался над ней, и, если я не ошибаюсь, она выглядела… испуганной.

— Все в порядке? — Я старалась, чтобы мой голос звучал строго. Если Андреас угрожал ей, я ни за что не стану стоять в стороне и позволить этому случиться. Он не запугает