Женщина фюрера, или Как Ева Браун погубила Третий рейх - Ольга Грейгъ

Во второй половине 1932 года Дитрих был вызван в Москву, где дал обстоятельный анализ своему руководству по ситуации в Германии, указав, что для партии Гитлера срочно необходимы деньги для погашения не только долгов, но и для того, чтобы вообще устоять. Иначе его более чем 10-летняя служба как резидента партийной разведки, окажется напрасной.

Что и кто помогли Гитлеру пережить кризис и вернуться в большую политику?

Адольф Гитлер наивно полагал, что его приход к власти в Германии может осуществиться в соответствии с действующим законом, т. е. через выборы. Нелишне вспомнить расклад политических сил на 1932 год. Тогда на первом месте стояла национал-социалистическая партия Гитлера — 11,8 млн. голосов, на втором — социал-демократы с 8, 1 млн. голосов, на третьем — коммунисты с 5,8 млн. голосов. Результаты выборов 1932 года в Германии показывали, что за гитлеровскую партию проголосовало вдвое больше, чем за «передовых» коммунистов-пролетариев. И, значит, значительная часть мыслящего и трудоспособного населения делала ставку на партию Гитлера.

После этого своеобразного апогея национал-социалистического движения начался спад. За три с небольшим месяца Гитлер потеряет 2 млн. голосов; но потери нарастали еще более стремительно.

В том же 1932 году партия Гитлера, невзирая на все старания, оказалась в сложном положении. Спустя годы фюрер открыто признает: «Ужаснее всего обстояли дела в 1932 году, когда пришлось подписать множество долговых обязательств, чтобы иметь возможность финансировать прессу, избирательные кампании и вообще всю партийную работу… От имени НСДАП подписывал эти долговые обязательства, сознавая, что если деятельность НСДАП не увенчается успехом, то все потеряно».

«Наци № 1» на грани катастрофы, ведь за поражением последуют арест и тюрьма за неуплату многомиллионных долгов. И партия непременно развалится, потому что у обанкротившейся организации не бывает приверженцев. Да-да, напомню нетерпеливому читателю: и это в первый год интимной связи с Евой Браун (чтоб понять психологическую подоплеку их взаимоотношений того периода).

У ее возлюбленного — драматическая осень 1932 года, проходившая в экзальтации сверхнапряженной борьбы, в феноменальном экстазе полного изнеможения; в преддверии выборов Гитлер облетел и исколесил всю Германию. Именно в этот критический момент — 1 ноября 1932 года — его мюнхенская пассия Ева предпринимает попытку самоубийства. И это могло выглядеть с ее стороны как предательство, а вот им было воспринято, как акт бескорыстной Любви. И если отбросить все остальное, то мы прочувствуем этот совершенно трогательный нюанс.

Без сомнений, такое развитие событий устраивало руководителя коммунистов Германии Эрнста Тельмана (1886–1944). В случае крушения Гитлера партия Тельмана с третьего места перемещалась на второе, и у нее появлялся шанс поделить власть с социал-демократами. Так размышлял товарищ Тельман, намереваясь отдать свои голоса в пользу социал-демократов, чтобы обеспечить абсолютное количество голосов своим соперникам, рассчитывая на обязательную благодарность при дележе чиновничьих портфелей.

Гитлера же Тельман не мог поддержать по той простой причине, что был евреем и коммунистом (он и погибнет в концлагере Бухенвальд). К тому же товарищ Тельман, прошедший специальные партийные курсы на закрытых ко-минтерновских объектах под Москвой и в Крыму, был уверен, что с течением времени сам станет вождем немецкого народа. Ведь он еще с 20-х годов вместе с немецкими коммунистами борется за свержение законной власти, чтобы затем создать коммунистическую Германию, отдав свою страну в подчинение доминирующей соседки — советской страны. Не зря же его так тщательно готовили к этой грандиозной миссии. Миссии, предусматривающей, между прочим, расстрел огромных масс немцев с целью «ликвидировать класс эксплуататоров» (по примеру России, где его товарищи с легкостью «ликвидировали» более 60 миллионов только русских людей!).

Но его планы товарищем Сталиным, выращивающим генсеков компартий братских стран, как выращивают нужные к столу овощи, в данном случае в расчет не принимались!

Участвуя в этой международной заварухе с 1922 года, резидент партийной разведки Дитрих давно уяснил, что желает в конечном итоге получить товарищ Сталин. Конечно, в 20-е гг. Германская коммунистическая партия была мощнейшей политической силой страны, но главным источником ее мощи был Советский Союз, Всесоюзная коммунистическая партия большевиков, а еще вернее — коммунистический интернационал — Коминтерн. Деньги для немецких коммунистов шли огромным неиссякаемым потоком через начальника военного отдела Коминтерна в Германии Скаблевского. Дитриху предстояло этот финансовый поток у Скаблевского, — человека Зиновьева, отобрать и перенаправить. Но прежде следовало успешно внедриться, подобрать надежные кадры и укрепить власть фюрера. Ведь Дитрих — человек Сталина, а значит, подбираемые им люди, в том числе и Гитлер — люди Сталина… Можно сопоставлять, размышлять, но задавать вопросы — нет!

Товарищ Тельман осознавал, что никогда «товарищи коммунисты» не придут к власти цивилизованным путем, — ни в Германии, ни в других странах мира. Ибо они не пользуются достаточной поддержкой своих сограждан, особенно после событий 1917 года в несчастной России, оккупированной красными. Но Тельмана не устраивала европейская демократия, а вот Коминтерн и его бездонный кошелек — устраивали. И он поспешил от имени германской компартии выдвинуть лозунг: «Бей фашиста там, где встретишь!»

«Ну что, товарищ Тельман, вы все не решитесь, кто есть кто в Германии? Нехорошо, — мягко, будто по-отечески, как коммунист коммуниста, отчитал товарищ Сталин. — Выбирайте, либо ваша партия присоединяется к блоку Гитлера, либо вы… присоединяетесь к рабочим лесоповала в Мордовии». Ох и любил Генсек покуражиться над своими товарищами! Великим мастером куража был этот рыжеусый горец-демиург.

Аргумент советского вождя товарищу Тельману и его коммунистической братии был понятен без дополнительной агитации. Так прокомментировал весь этот расклад профессор Олег Грейгъ: «За все в этой жизни нужно платить дорогую цену. За сытную жизнь в здравницах Крыма, Кавказа и Подмосковья товарищ Тельман платил рабской покорностью и, не дрогнув, пустил немцев с их великой культурой в пекло сталинской войны. А Сталин пожертвовал Тельманом для будущего великой советской Мировой державы. Невелика потеря, коль этот глупый человек подставил свою шею для виселицы гестапо. Зато в школах Коминтерна в то время постигали сталинскую науку другие будущие вожди Германской Советской Социалистической Республики…»

Кстати, можно припомнить, что автором лозунга германских коммунистов «Бей фашиста там, где встретишь!» был немецкий еврей-коммунист Гейнц Нойман. Это о нем — своем муже, который был одним из руководителей компартии Германии — писала коминтерновская разведчица Маргарет Бубер-Нойман (первым ее мужем был еврейский философ Мартин Бубер): «Он был… приставлен к этому — ах, такому безобидному, наивному и немножко неприспособленному! — Эрнсту Тельману. Гейнц, типичный еврейский интеллигент, должен был все за него делать. Тельман, портовый работяга, был человеком неплохим, да только не всегда мог правильно зачитывать речи, написанные для него Гейнцем…» Известно, что в 1931 г. Гейнц Нойман получил приглашение от товарища Сталина посетить Москву. Сочтя это своей персональное заслугой в борьбе с зачинающимся фашизмом, Гейнц намеревался получить от советского вождя щедрые награды, подачки и посулы. Но! Генсек Сталин жестоким образом отчитал того за наглый лозунг, призывающий к убийству немцев, находящихся на другой стороне политических баррикад; главными врагами лидер мирового коммунистического движения Сталин назвал не фашистов, а социал-демократов. А чтобы заезжий товарищ-интернационалист лучше понял политику вождя и не мешал воплощению его замыслов на немецкой территории, того отправили в Испанию — наводить порядок и дисциплину в среде испанских коммунистов. Впоследствии супружеская парочка, насаждающая зловещий коммунизм по приказу своей партии в разных странах, попала во Францию, но после ареста Гейнца была переправлена в Советский Союз; в 1937 году, как и следовало ожидать, наступил логичный финал: Гейнца расстреляли собратья-чекисты. Любопытно, что саму Бубер-Нойман арестовали в 1940-м и после недолгого пребывания в Бутырке этапировали через Минск и Брест на Запад — передав… эсэсовцам. Среди пассажиров были не только евреи-коммунисты, но и аполитичные евреи, бежавшие от фашизма в СССР. Обвиненная в шпионаже Бу-бер-Нойман оказалась в образцовом женском концлагере Равенсбрюк. И еще к слову: до 1942 годы в этом концлагере имелись зоопарк с обезьянами, цветущие клумбы, в рационе питания — маргарин и мармелад, сносное медицинское обслуживание. После начала войны с Советским Союзом все изменилось, однако зэчка-коминтерновка выжила и впоследствии стала журналисткой, еще долгие годы навязываясь сотоварищам и предлагая свои услуги через пункт помощи бывшим коммунистам во Франкфурте, но, в конце концов оказалась не у дел и отошла от партийной деятельности.