XX век: Хроника необъяснимого. Событие за событием - Николай Непомнящий

В одной из заметок в «Чикаго трибюн» сообщалось, что жителям местности вокруг Арарата это огромное сооружение из темной древесины известно уже давно, однако они не рискнули к нему приближаться, «так как однажды видели, как какое-то страшное привидение выглядывало из одного его окна». Члены турецкой правительственной комиссии сразу узнали в этом сооружении ковчег Ноя, поскольку среди них был англичанин, который, вероятно, хорошо знал Библию и определил, что корабль сделан из «дерева гофер». Но это можно считать совершенно необоснованным предположением, ибо «дерево гофер этого корабля еще до сих пор безоговорочно не идентифицировано».

В одной статье в «Нью-Йорк уорлд» договорились до того, что первооткрыватели были превращены в русских, а открытие ковчега сравнивалось с известным в свое время скандальным ложным сообщением о «кардифском великане». При этом автор статьи присовокупил: «Читатель не станет удивляться, если из последующих сообщений наших корреспондентов узнает, что инженеры турецкой комиссии, проникшие в третий отсек ковчега, обнаружат там оригинал вахтенного журнала Ноя и его сыновей…»

Так прошли четыре года после открытия, и затем появился целый ряд новых сообщений о «редких, необычайных случаях». На этот раз речь шла о свидетельстве какого-то «принца» Ноури о том, что в поисках истоков Евфрата в 1887 году он в тех местах наткнулся на Ноев ковчег. Он утверждал, что при третьей попытке покорить вершину Арарата обнаружил ковчег, который составлял тридцать метров высотой, триста метров длиной, и у него отсутствовали некоторые части. Его сообщение имело цель изыскать возможности для того, чтобы организовать экспедицию на Арарат, с тем чтобы там этот корабль разобрать и доставить в качестве экспоната в Чикаго на международную выставку. Но из этого ничего не вышло, «принца» Ноури где-то ограбили, и в начале XX века он умер в одной из психиатрических больниц в США. Его утверждения о местонахождении ковчега так и остались непроверенными.

Конечно, в те годы люди были более доверчивы к разного рода байкам и сомнительным свидетельствам, поскольку не требовали в качестве доказательств четких фотографий и образчиков материалов. Но вот целый ряд сообщений о ковчеге, относящихся к XIX веку, опять вышел на сцену после того, как во время первой мировой войны произошло очень важное событие, связанное с поисками мифического объекта. И до сих пор еще встречается много данных, подтверждающих это событие и его последствия. Мы не вправе сбрасывать их со счетов.

С борта самолета

Летом 1916 года во время таяния ледников на Арарате летчик лейтенант Росковитский и его второй пилот на разведывательном самолете императорских военно-воздушных сил обнаружили на Арарате ковчег. У них было конкретное задание: во время серьезного наступления на русские армии по всем фронтам провести рекогносцировочные полеты и понаблюдать за передвижениями турецких военных отрядов возле российских границ. Небольшая опорная база русских авиаторов находилась примерно в сорока километрах северо-восточнее Арарата.

Росковитский и его спутник, имевшие с собой баллоны с кислородом на случай полетов на большой высоте, подлетели к горе с северо-востока, дважды облетели ее вокруг, и когда самолет приблизился к Арарату, Росковитский заметил на скалистой равнине в одной из расселин полузамерзшее озеро, похожее на обычное ледниковое, в зависимости от времени года существенно менявшее свои размеры.

Когда они подлетели еще ближе, второй пилот заметил какой-то большой предмет в том месте, где из озера вытекал ручей, и Росковитский вскоре разглядел в нем полусгнивший остов громадного корабля, который он принял за подводную лодку. В то время на морях уже начались военные операции с использованием подводных лодок, особенно усердствовали в этом немцы, и летчик решил, что те для сохранения тайны испытывают здесь, на горном озере, какую-то новую модель. Потом ему стало ясно, что то, что он принял за перископы, всего-навсего деревянная мачта и что корабль накренился на один борт и почти весь вмерз в лед, кроме того, он заметил плоские сходни, идущие с палубы корабля.

В описаниях, представленных Росковитским позже (опубликованы в 1939 году в калифорнийском журнале «Нью-Иден мэгэзин»), приводится следующее: «Мы летели так низко, как только было возможно, и несколько раз облетели это место. Мы были очень озадачены необычными размерами объекта, при ближайшем рассмотрении он казался таким длинным, как целый квартал домов вдоль улицы, и его легко можно было сравнить с линкором. Он был „причален“ к берегу озера и наполовину находился под водой. Одна сторона его у самого носа была разобрана, а на другой стороне находились большие ворота площадью около шести квадратных метров и только с одной створкой. Нас очень удивила большая площадь ворот, ибо для корабля это очень необычно».

После этого достаточно беглого обзора объекта Росковитский повернул обратно к опорной базе и доложил своему начальнику об этом неожиданном открытии. Начальник, поняв важность открытия, приказал Росковитскому лететь обратно вместе с ним и объяснил, что это может быть Ноев ковчег. По его мнению, ковчег остался неповрежденным потому, что он «девять-десять месяцев в году лежал подо льдом, как в холодильнике, и не подвергался гниению».

Начальник немедля направил доклад в Петроград; получив его, царь распорядился послать на Арарат два исследовательских отряда.

Один из них в количестве пятнадцати человек хотел подняться на гору с одной стороны, а второй, в составе около ста человек, попробовал совершить восхождение — с другой. С большими трудностями, пробив тропу в скалах, через месяц они добрались до ковчега.

Российское правительство, думая использовать это сенсационное открытие Ноева ковчега как «знак небес», надеялось, что все перипетии, связанные с ним, смогут оказать какое-то психологическое воздействие на армию и весь русский народ в тот смутный период истории.

Ковчег был тщательно обмерен, сделаны чертежи его основных конструктивных частей, полностью и по частям он был сфотографирован. Все эти материалы отправили царю. В статье в «Нью-Иден мэгэзин» сообщалось: «Ковчег содержал сотни мелких отсеков, и наряду с ними имелись особые очень большие помещения с высокими потолками. Эти помещения были разграничены перегородками из крепких столбов диаметром около полуметра, что наводило на мысль о больших размерах животных, возможно находившихся там, в десять раз более крупных, чем слоны. Другие помещения содержали большое число клеток, примерно таких, что сегодня используют на выставках пернатых, только с передней стороны их была не проволочная сетка, а тонкие железные прутья».

Тот факт, что автор статьи упомянул животных, которые были больше слона в десять раз, естественно, основательно повлиял на достоверность изложения. Нельзя забывать о том, что рассказы Росковитского, о которых долгое время писалось как о фактических событиях, представляют целое собрание различных сообщений очевидцев — пилотов, солдат, инженеров и прочих людей, понятно, что всем им могут быть свойственны некоторые преувеличения.

«Все сооружение было покрыто толстым слоем похожей на воск или шеллак[3] массой, а конструктивные особенности его указывали на высокую культуру кораблестроительного дела. Примененная древесина, относящаяся к семейству кипарисовых, похожа на олеандровое дерево и почти совсем не подвергается гниению; это обстоятельство, а также то, что корабль большее время находился подо льдом, объясняют исключительно хорошее состояние объекта».

Это описание представляется очень близким данным, изложенным в Библии, и Андре Парро, занимавшийся проблемами всемирного потопа и поисками ковчега, о сообщениях Росковитского писал: «Очень печально, что этот доклад, пропавший во время большевистской революции 1917 года, никогда не читал ни один специалист. Все, чем мы располагаем, это только рассказ Росковитского, имеющий много слабых мест, — от него мало что останется, если исключить из его рассказа библейские воспоминания… Серьезные специальные журналы отнеслись к этому сообщению совершенно индифферентно, то есть промолчали».

«…Экспедиция обнаружила на вершине горы на поверхности корабля-ковчега обломки балок, которых недоставало в бортах корабля, — говорится в докладе. — Вероятно, эти деревянные части таскали на самую вершину горы для сооружения там небольшого алтаря…»

Упоминание об алтаре является особенно впечатляющей деталью доклада Росковитского, так как оно объясняет, почему в нескольких местах поблизости от вершины горы, в тысяче метров от границы лесов на склоне горы, находили куски досок. Если богомольцы обнаружили этот славный ковчег, пролежавший многие тысячелетия на горе, когда его можно было легче разглядеть и к нему было проще добраться, то вполне вероятно, что некоторые из них вблизи вершины или на самой вершине решили построить алтарь из древесины ковчега, возможно, в память об алтаре, который в свое время соорудил Ной после всемирного потопа.