Как провести медовый месяц в одиночестве - Оливия Хейл

Примерно через шесть недель после презентации кайф начал улетучиваться.

Жестко.

Они хотели, чтобы я занялась маркетингом. Они хотели, чтобы за ночь у меня как по волшебству появились подписчики в социальных сетях. И, как мне было ясно сказано, они не хотели вкладывать больше средств в маркетинг… потому что книга не продавалась.

И по сей день она так и не заработала свой аванс.

Мой издатель не хочет больше покупать у меня книги.

А это значит, что теперь я пишу свои истории для аудитории, состоящей из меня, меня и меня. Нет редактора, которого нужно ублажать, и нет издателя, перед которым нужно преклоняться. И читателей тоже нет. Но, очевидно, в первый раз их не было.

Я закрываю глаза и откидываюсь в шезлонге. Думай, Иден. Подумай. Как я могу заставить эту историю работать? С какими главными героями я хочу провести ближайшие полгода?

Через несколько минут мои размышления грубо прерываются появлением высокого мужчины, стоящего рядом с моим креслом. Я прикрываю глаза от солнца, чтобы разглядеть, кто это.

Это Филипп.

Я не могу разглядеть его глаза за солнцезащитными очками.

— Привет, — говорит он.

Я с трудом поднимаюсь в сидячее положение и украдкой смотрю вниз, чтобы убедиться, что мое бикини на месте. Так и есть.

— Эм, привет.

— Похмеляешься?

— Немного утром, но сейчас все в порядке, — отвечаю я.

Он полностью одет. В шортах и кроссовках, и еще в одной рубашке на пуговицах. Молчание между нами затягивается на мгновение, и я думаю: ладно, мы собираемся притвориться, что вчерашнего не было, и это абсолютно правильное решение. Определенно.

— Я как раз собирался уходить, но мне показалось, что я видел твое розовое бикини, — говорит он.

— Оно фиолетовое, — говорю я. — Сиреневое, вообще-то.

Филипп опускает взгляд на упомянутое бикини и мое тело, и я тут же жалею о своем уточнении. Но его губы слегка изгибаются.

— Точно. Я виноват. Вообще-то, я направляюсь на поле для гольфа.

— Правда?

— Да. У меня время игры через… тридцать минут. Это всего в десяти минутах езды отсюда.

— То самое, которое мы проезжали вчера?

— Да, у "Зимнего курорта" есть партнерство. — Он пожимает плечами. — Я вижу, что ты занята загаром, но если ты хочешь прийти, то место найдется.

— Поехать с тобой?

— Да.

— Поиграть в гольф?

— Да.

— Я не умею, — говорю я. — Ну, я несколько раз играла в мини-гольф. Это ведь не совсем то же самое, верно? Хотя, наверное, мячи одинакового размера.

Его губы снова изгибаются, едва заметно.

— Да, наверное, так и есть.

Я перекидываю ноги через край шезлонга. Гольф. С Филиппом. Должно быть, он собирался выйти из бунгало и передумал, увидев меня на пляже.

— Если ты пообещаешь, что не будет рома, я согласна, — говорю я.

— Без рома? Ты вчера уже напилась?

— Да. Думаю, мне нужно еще хотя бы несколько часов, прежде чем я захочу еще рома.

Он фыркает.

— Посмотри на себя, ты — образец умеренности.

— Это я. Ладно, я в деле. Но я только в купальнике. Могу я быстро переодеться?

Он снова смотрит на мое бикини, но так же быстро отводит взгляд.

— Да. Я буду в холле.

— Внутри? Или снаружи? — спрашиваю я.

Я не вижу, как он закатывает глаза, но я практически чувствую это.

— Внутри. А теперь иди.

— Уже иду. Скоро вернусь!

Копаясь в чемодане несколько минут спустя, я столкнулась с неизбежной проблемой. Что надеть на гольф? Этот вопрос не имеет никакого значения, потому что, каким бы ни был ответ, вероятность того, что я взяла подходящую одежду, равна нулю.

Я надеваю майку и джинсовую юбку, которая заканчивается на полпути к бедрам. Выглядит смутно, как теннисная, и у меня сложилось мнение, что люди, которые играют в теннис и гольф, обычно носят похожие вещи.

Но я взяла с собой только сандалии и шлепанцы, так что придется обойтись сандалиями.

Филипп действительно ждет в холле. Я вижу его спиной ко мне, руки в карманах. На секунду мне хочется удалиться в свою комнату. Прошлая ночь каким-то образом сделала все реальным. Облако сахарной ваты, в котором я принимала неизвестность, была сама собой, и отношение "почему бы и нет?", с которым я изо всех сил пыталась жить последнюю неделю, дрогнуло подо мной.

Но тут он поворачивается.

Его глаза осматривают мою одежду и останавливаются на моих туфлях. На его губах появляется полуулыбка, и облако подо мной стабилизируется. Я плыву вперед.

— Что ты думаешь? — спрашиваю я. — Правильный наряд для игры в гольф?

— Ни в коем случае. Хотя туфли мне нравятся.

— Они милые, правда? — Я протягиваю ногу и кручу ею, как идиотка. Мы оба смотрим вниз на мою сандалию и коралловый цвет ногтей на ногах. Я делаю последний оборот лодыжкой, прежде чем опустить ногу.

Тишина затягивается.

Не обращай внимания, думаю я. Точно так же, как мы игнорировали прошлую ночь.

— В любом случае, не думаю, что у меня все получится, так что моя обувь, скорее всего, не будет иметь значения. А я не буду тебя тормозить?

— Может быть, — говорит он, пожимая плечами. Он низко натягивает на голову темную кепку, и мы выходим на теплое полуденное солнце. — Но я не собираюсь ставить новые рекорды.

— Мы доберемся туда на гольф-каре? — спрашиваю я, увидев белый автомобиль, припаркованный у вестибюля. На боку гордо красуется название и логотип «Зимнего курорта».

— Да. Роберт нас отвезет.

Роберт действительно забирает нас. По дороге он приятно болтает, напоминая нам, что нужно взять с собой пару бутылок воды на трассу.

Когда мы приезжаем, у клубного дома нас уже кто-то ждет. Мужчина в соответствующей одежде для гольфа, которая почти не похожа на мою одежду. Он приветствует нас с широкой улыбкой и предлагает нам экипироваться.

Я киваю, улыбаюсь и принимаю все клюшки, которые мне вручают. У них есть названия, которые я смутно узнаю, например «патер» и «драйвер», а также «клин» и «айрон».

Филипп время от времени поглядывает на меня, в его глазах мелькает веселье. Он, наверное, за милю распознает мой фальшивый энтузиазм.

— Итак, — говорит он, когда мы, наконец, погрузились в наш собственный гольф-кар, оснащенный колышками, мячами и прочими предметами, названия которых имеют смутное отношение к сексу. — Чувствуешь возбуждение?

— Скорее, страх. Ты же знаешь, что я никогда раньше этим не занималась. Никогда, помнишь?

— Я знаю, — говорит он и садится на водительское сиденье. — Но между нашей и следующей группой есть тридцать минут. Я уточнил.

— О. Это хорошо?

— Да. У нас достаточно времени. А теперь давай, садись.

Я забираюсь на