Затянувшийся полет - книга вторая(СИ) - Александр Баренберг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Ну, Паша, вот удружил! — обрадовался Андрей, потирая руки в предвкушении интересной работы. — Спасибо!
- Вот! Совсем другое дело! А то ныл, как девка — ресурсы, ресурсы… Давай, подумай, как будем все это проворачивать, и завтра — ко мне с предложениями…
На следующий день Воронов встретился в здании Управления ВВС со спешно отозванным с фронта своим бывшим командиром Евгением Савицким, недавно, как раз, получившим следующее воинское звание. Они не виделись с зимы и крепко обнялись:
- Поздравляю с очередным званием, товарищ генерал–майор авиации! — приветствовал того Андрей. — Растете над собой!
- Да ты сам тоже время не терял! — парировал Савицкий, кивая на Звезду Героя на груди у Андрея. — Наслышан о твоих похождениях, наслышан! Молодец!
Пока они ожидали приема у Рычагова, Воронов ввел будущего командующего советской авиационной группировкой на Ближнем Востоке в курс дела. От осознания сложности задачи тот впал в задумчивость. Посидели несколько минут молча, обмозговывая нюансы порученного дела. Тут их позвали, наконец, в кабинет.
- Так, предложения по формированию авиакорпуса потом, сейчас у нас будет важная встреча, — не здороваясь сказал главком. Круги под глазами и угрюмое выражение лица свидетельствовали о том, что тот сегодня, скорее всего, вообще не спал.
Буквально через минуту в кабинет вошел сухощавый подтянутый мужчина со знакомым, вроде бы лицом. Андрей вспомнил его — это был представитель Королевских ВВС при британской военной миссии в Москве.
- Майор Торолд, — представил гостя Рычагов. — Он даст нам подробную информацию о соотношении сил в воздухе и имеющейся в районе боев авиационной инфраструктуре.
Беседа затянулась надолго. Доклад майора не радовал — примерно тысяче с небольшим немецких и итальянских боевых самолетов противостояли на данный момент на театре менее трехсот английских. Негусто… Склонившись над картой, собеседники знакомились с местонахождением немногочисленных британских аэродромов, способных принять советскую группировку…
Глава 13.
Андрей плавно двинул левую руку до упора, и под колеса быстро побежали ровные, плотно подогнанные плиты новенькой бетонной полосы передового британского аэродрома, расположенного около древнего города Лода. Города, повидавшего за свою более чем четырехтысячелетнюю историю, пожалуй, вещи и поинтереснее, чем истребитель По–7Ф с красными звездами на крыльях. Кстати, говорят, там, в одной из церквей, похоронен сам Георгий Победоносец, собственной персоной! Было бы время — подъехал бы, посмотрел на могилу. Но времени нет и не предвидится. Разве что политработнику подкинуть идею, чтобы провел митинг с личным составом на тему преемственности традиций. Мол, тот не побоялся вступить в схватку со Змием — и мы не сдрейфим перед лицом фашисткой гадины! Сейчас стало модно вспоминать старое — даже сам товарищ Сталин в своих речах то на Суворова сошлется, то Александра Невского в пример приведет. «Так поднимем же, братие, наши мечи, яко Святый Георгий…» Не, это уже перебор! Несмотря на новые веяния, на такое религиозное мракобесие не решится сослаться в своем выступлении даже молодой и энергичный начальник политотдела советского Экспедиционного корпуса бригадный комиссар Леонид Брежнев. Кстати, с бровастым комиссаром Воронов быстро нашел общий язык — тот оказался весьма компанейским и доброжелательным мужиком. Хотя так и подмывало поделиться с ним парой–тройкой анекдотов о нем самом же. Жаль, не поймет. Как не понимал, почему Андрей в беседах с ним называет нынешнее место их пребывания исключительно Малой Землей. Ну, небольшая, да, шириной от реки Иордан до моря всего километров восемьдесят, но зачем же это все время так настойчиво подчеркивать–то?
Под крылом легко вспорхнувшего в яркое безоблачное средиземноморское небо и набиравшего высоту по спирали истребителя медленно проплывал треугольник, образованный взлетными полосами английского аэродрома — одной длинной бетонной, с которой Воронов только что взлетел, и примыкавших к ней двух грунтовых, покороче. По одной из них сейчас в сопровождении большого желто–коричневого вихря вездесущей местной пыли бежал, уже оторвав от земли хвост, истребитель союзников. Судя по овальным в плане крыльям — «Спитфайр». «Пятерка». Андрей уже опробовал такой после прибытия сюда, воспользовавшись любезностью хозяев. Не понравилось. Нет, истребитель хороший, качественный. Но большой вес секундного залпа четырех двадцатимиллиметровых «дудок» компенсировался их же дурацким расположением в крыльях, что позволяло точно прицеливаться только на определенной, жестко заданной заранее дистанции. И то, только если техник на земле правильно выставил сведение стволов. Высокая степень автоматизации управления, продуманный дизайн кабины пилота — и вялая реакция на канале крена, вызванная большой площадью крыла. Хорошая горизонтальная маневренность и низкие разгонные характеристики. И так во всем. Просто средоточие противоречий! Нет, «Мессеру» эта машина по совокупности характеристик, пожалуй, не уступала, но с По–7Ф и сравнивать нечего. Хотя, как всегда, главным фактором, решавшим исход боя, оставалась «прокладка» между сидением и рычагами управления…
А вот бетонная полоса хороша! На совесть строили. И до этого находившийся тут ранее гражданский аэродром считался неплохим, а после модернизации планировалось разместить здесь эскадрилью дальних бомбардировщиков Королевских ВВС. Но, пока завершили строительство, Лод неожиданно оказался прифронтовым городом. Как бы не пришлось вскоре новенькую полосу минировать, чтобы не досталась врагу!
Сейчас здесь разместилась одна из двух советских истребительных бригад. Вторая базировалась севернее и прикрывала переброску остальных советских частей на тыловые аэродромы. Большая часть личного состава десантных дивизий уже прибыла, а вот их снаряжение еще, в основном, нет. Поэтому развертывание еще займет некоторое время. Бомбардировочная бригада, вооруженная пикировщиками Ту–2, заканчивала сосредоточение на аэродроме около Дамаска и скоро начнет действовать, а вот штурмовая подзадержалась. Возникли проблемы и с формированием, и с перегонкой. Вот почему Савицкий пока еще сидел в Москве, занимаясь решением связанных с этим вопросов, а Воронов уже почти неделю хозяйничал здесь. Пока осматривался и следил за переброской и вводом в боевую работу истребителей, налаживал контакты с союзниками, летать особо времени не имелось, но вот сегодня он вырвался, наконец, на облет переднего края…
А вообще–то Андрей на этом самом месте уже бывал. Если возможно, конечно, применить слово «уже» к тому, что должно было произойти спустя почти семьдесят лет. После окончания института Воронов съездил в короткий отпуск, взяв дешевую пятидневную автобусную экскурсию по Израилю. «Тогда» тут располагался международный аэропорт имени Бен–Гуриона. Сейчас на месте огромного терминала из стекла и бетона, пропускавшего ежечасно через себя многие тысячи туристов, стояло несколько дощатых бараков, служивших казармой для обслуживающего персонала аэродрома.
Зато, не далее как вчера, Андрей встречался с самим Бен–Гурионом. Глава Еврейского агентства, управлявшего жизнью еврейского населения Палестины. прибыл на встречу с командованием союзников, где ему сообщили последние неутешительные новости — противник прорвал британскую оборону на севере Синайского полуострова и продвигается вдоль моря по направлению к Тель–Авиву. В ответ лидер еврейской общины, обычно энергичный и целеустремленный, немного дрогнувшим голосом объявил о решении руководства иешува начать осуществление плана «Кармель». /*иешув — «поселение», название совокупности еврейских поселений в Палестине до провозглашения государства Израиль */
Британцам, видимо, о содержании данного плана уже было известно, а Воронов, хоть и смутно припоминал что–то подобное, услышанное во время давешней (или, все–таки, будущей?) экскурсии, вынужден был обратиться за разъяснениями к выделенному ему для сопровождения английскому офицеру. Выяснилось, что этот план, разработанный командованием еврейских отрядов самообороны «Хагана» уже давно, как раз на такой случай, предусматривал эвакуацию всего четырехсоттысячного населения иешува на территорию вокруг горы Кармель, расположенной в юго–восточной оконечности Хайфы и далее на восток. Это и так труднодоступное место было дополнительно укреплено, превратившись в настоящую крепость. На вершинах окрестных гор сосредоточили припасы и вырыли укрытия для десятков тысяч людей. Имелись госпиталь, источники воды и даже полевой аэродром на побережье. Там предполагалось обороняться в ожидании контрнаступления союзников. Разумеется, запасов могло хватить только на очень ограниченный срок осады, но руководство иешува, зная об отношении нацистов к евреям, не видело другого выхода и было настроено сражаться до конца. Имея перед глазами исторический пример обороны крепости «Масада». /*Масада — крепость возле Мертвого моря, где, по свидетельству Иосифа Флавия, во время Иудейской войны остатки еврейских повстанцев три года держали оборону против римлян. Когда сопротивляться стало невозможно, все защитники крепости покончили с собой. */
