За номером 600 - Николай Костин

Носов первым заметил впереди черное очертание железнодорожной станции Тулебля. Подал команду ведомым для набора высоты. Когда стрелка высотомера остановилась на цифре 300 метров, Носов увидел перед собой серое яйцеобразное плато с черными разводами полос и силуэтами самолетов. Их здесь не ждали. Зенитчики молчали. Носов довернул Ил-2 влево на 5 - 10 градусов и с углом визирования 60 - 65 градусов стал сбрасывать бомбы.

Сбросил бомбы. Развернулся со снижением влево для повторного удара. Видел отчетливо, как рвались бомбы, сброшенные ведомыми. Зенитчики, видимо, проснулись и открыли по штурмовикам беспорядочный огонь. Фашисты паниковали. Они искали, по всей видимости, в ночном небе бомбардировщиков, а по ним наносили удары штурмовики.

Носов израсходовал все реактивные снаряды. То же самое сделали его ведомые. В запасе оставался еще весь боекомплект пушек и пулеметов. Атакуя, Носов доворачивал штурмовик правой или левой ногой, создавая возможность охвата огненной трассой большей площади аэродромных стоянок самолетов.

На четвертом или пятом заходе по небу стали шарить прожектора. Они нацеливались на "илы" с железнодорожной станции и с западной стороны аэродрома. Носов подал команду: "Соколы", уходите!" Попадать в прожектор на малой высоте было очень опасно, да и боевое задание уже полностью выполнили. Вражеский аэродром кишел, словно развороченный муравейник. Во многих местах на нем вспыхнули пожары. Рвались боеприпасы. Ночное небо над аэродромом становилось дымно-багровым.

Уникальная это была машина Ил-2! Наши нарекли ее "летающим танком", а фашисты "черной смертью". Вот и в ночных условиях штурмовик показал себя с самой лучшей стороны. "Будет о чем рассказать командиру полка и командиру дивизии", - думал Носов, удаляясь от вражеского аэродрома к месту сбора. В жаркие мгновения боя, когда штурмовик устремлялся к цели, летчик сливался с машиной воедино, и ничто уж не могло их остановить - человека и самолет. В считанные секунды штурмовик делал боевой разворот, сбрасывал бомбы, пускал реактивные снаряды и снова заходил для атаки - теперь уже с бреющего полета. Наступило время работы для пушек и пулеметов.

Носов безошибочно вышел на южную часть озера Ильмень. Здесь его уже поджидали два "ила", четвертый следовал на небольшом расстоянии за Носовым, а пятой машины не было. Как выяснилось позднее, она шла к аэродрому параллельным курсом и не могла себя обозначить, так как передатчик работал только на прием.

На рассвете, в 4 часа 35 минут, четыре штурмовика приземлились в Макарове. Через несколько минут сделал посадку и пятый участник ночного рейда. Это был лейтенант Батарин. Он проявил завидную выдержку и хладнокровие. Когда ему не удалось в назначенное время прийти к пункту сбора, он принял решение возвращаться домой параллельным курсом. И правильно сделал. Как только он коснулся колесами родного аэродрома, в воздух поднялся воздушный разведчик Пе-2. Пилотировал его один из лучших летчиков 72-го авиаполка Герой Советского Союза подполковник И. Д. Завражнов. Вскоре он привез фотопленку, на которой были запечатлены результаты ночного рейда штурмовиков: на аэродроме Тулебля было уничтожено 25 немецких самолетов, две зенитные батареи, выведена из строя взлетно-посадочная полоса и взорван склад с боеприпасами.

...До марта 1944 года 33-й гвардейский штурмовой авиаполк действовал на Северо-Западном фронте в 6-й воздушной армии. В начале марта 1944 года он перебазировался в город Коростень на ковельское направление 2-го Белорусского фронта. Здесь он принял активное участие в нанесении штурмовых и бомбовых ударов по вражеским аэродромам и складам, скоплениям войск на железнодорожных магистралях и переправах от Мозыря до Бреста. Под воздействием штурмовиков находились укрепленные районы противника в Пинске, Люблино и Маце. Как и на Демянском плацдарме, штурмовики и здесь вели поединок с транспортными самолетами Ю-52, которые снабжали окруженную ковельскую группировку продовольствием и припасами.

Герой Советского Союза гвардии майор А. А. Носов воевал на 2-м Белорусском фронте уже в должности штурмана авиаполка и отличился при взятии Ковеля. 21 марта 1944 года он возглавил группу из 30 самолетов Ил-2 и нанес бомбово-штурмовой удар по железнодорожной станции города. В вагонах кроме живой силы и техники противника оказались боеприпасы. Рвануло так, что движение по железной дороге было прервано на несколько суток. Уходили штурмовики под огнем врага, прикрывая друг друга. Все 30 летчиков благополучно вернулись на свой аэродром. Все 30 удостоились благодарности командующего 2-м Белорусским фронтом генерал-полковника П. А. Курочкина. Ведущий группы штурмовиков Герой Советского Союза Александр Носов был награжден орденом Александра Невского. Вручал его летчику командующий 6-й воздушной армией Герой Советского Союза генерал-полковник авиации Ф. П. Полынин. Когда на офицерском кителе Носова засиял новый орден, однополчане преподнесли ему памятный адрес: "Александру Носову - Александра Невского за Ковель".

Как много значила на фронте боевая дружба, верная и бескорыстная! И Носов был бесконечно благодарен однополчанам за памятный адрес. Дружеским посланием они своеобразно отметили его боевые заслуги. Учли, что он был ветераном гвардейского полка. Летал больше других, как днем, так и ночью. Валился с ног от усталости, но всегда был готов подняться в воздух навстречу врагу.

В апреле 1944 года Носов в составе 33-го гвардейского авиаполка сражался на 1-м Белорусском фронте. По вызову и указаниям с передовых командных пунктов штурмовики уничтожали живую силу врага, артиллерийские и минометные батареи, препятствующие наступлению наших войск.

В Польше 33-й авиаполк влился в 16-ю воздушную армию. Здесь штурмовики сыграли большую роль в преследовании отступающего противника, в создании, удержании и расширении плацдарма у Пулавы. Они помогли наземным войскам освобождать Хелм, Радом, Лодзь, Познань, Варшаву.

В сентябре 1944 года Носова откомандировали с фронта в тыл - на учебу в Полтавскую высшую офицерскую школу штурманов. В марте 1945 года он ее успешно закончил и вернулся в родной 33-й гвардейский авиаполк. Принял участие в Висло-Одерской и Берлинской операциях.

В комнату, где мы беседовали с Александром Андреевичем, вошла его жена Таисия Ивановна. Она внимательно посмотрела на стол, заваленный фотографиями, пожелтевшими от времени документами, газетами, письмами.

- Воспоминания... Воспоминания, - сказала она. - Живут они в сердце и памяти.

- Очень сильные бои шли за овладение Зееловскими высотами, рассказывал Носов. - В день штурмовки делали по пять-шесть боевых вылетов. К вечеру наши комбинезоны белели от соли...