Раскаты грома - Уилбур Смит

– Три шиллинга, – сказал он.

Шон задумчиво кивнул. Он понял. И вдруг улыбнулся.

– Мой бог, Ронни. Я слышал, ты очень проницательный делец. Но если ты заплатил за Лайон-Коп по три шиллинга, тебя ободрали как липку.

Ронни вспыхнул. Шон глубоко задел его гордость.

– Я заплатил по девять пенсов, – выпалил он. – А продаю по три шиллинга.

– Составь договор на 2250 фунтов. Беру.

Черт побери! Будь оно все проклято! Ронни про себя бранился. Шон заплатил бы и по пять!

– Это только за землю. Плюс тысяча фунтов за улучшения.

– Еще что-нибудь? – спросил Шон.

– Нет.

Шон быстро подсчитывал. Даже с выплатой процентов по сделке он все равно в силах заплатить, и у него останется еще несколько сотен.

– Беру.

Ронни смотрел на него, и его мозг извивался, как змея. «Я не понимал, как сильно ему загорелось. Я мог бы вытрясти из него всю душу».

– Конечно, сделку должен одобрить мой совет. На самом деле все зависит от него.

Совет директоров состоял из самого Ронни, его младшей сестры Одри и ее мужа Денниса Петерсона. Ронни владел восьмьюдесятью процентами акций, и Шон это знал. Он просмотрел статьи компании в регистратуре.

– Послушай-ка, любезный друг моей юности. – Шон перегнулся через стол и взял тяжелый серебряный портсигар. – Ты сделал предложение. Я его принял. Буду здесь сегодня в четыре часа с деньгами. Пожалуйста, подготовь бумаги.

Шон одной рукой поднял портсигар и сдавил его. Мышцы на его руке заиграли, как спаривающиеся питоны, портсигар лопнул по швам. Измятый кусок металла он положил на гроссбух перед Ронни.

– Не пойми меня неверно, Шон. – Ронни нервно улыбнулся и с трудом оторвал глаза от остатков портсигара. – Я уверен, что сумею убедить совет.

Глава 33

Наступила суббота. Дирку не нужно было идти в школу, и Шон взял его в свою ежедневную поездку на ранчо. Вне себя от радости, оказавшись наедине со своим божеством, Дирк гнал пони вперед, потом на полном скаку разворачивал его и возвращался к Шону.

Он возбужденно смеялся, потом на радостях принимался упоенно болтать и потом, не в силах сдерживаться, снова уносился вперед.

Перед перекрестком под откосом Шон увидел небольшой караван, идущий им навстречу.

Шон серьезно приветствовал предводителя каравана.

– Я вижу тебя, Мбежане.

У Мбежане был вид измученного и слегка глуповатого кота, возвращающегося после очень хлопотной ночи.

– И я тебя вижу, нкози.

Наступило долгое молчание – Мбежане брал понюшку и пристально разглядывал небо над головой Шона.

Шон изучал спутниц Мбежане. Две женщины среднего возраста – для зулусок это примерно тридцать пять лет. Обе в высоких глиняных головных уборах замужних матрон. Хотя они сохранили прямую гордую осанку, груди у них большие и пустые и свисают поверх короткого передника на живот, носящий следы многих родов. С ними две девушки, обе только что достигшие половой зрелости: круглые лица сияют молодостью, мускулистые ягодицы – словно спелые арбузы, груди твердые, круглые. Девушки опустили головы и смущенно хихикали.

– Наверно, к вечеру пойдет дождь, – заметил Мбежане.

– Может быть.

– Это хорошо для пастбищ, – упрямо продолжал Мбежане.

– Кто эти женщины?

Шон больше не мог сдерживать любопытство. Мбежане нахмурился от такого нарушения этикета. Разговор о погоде и пастбищах должен был продолжаться не менее пяти минут.

– Нкози, это две мои жены.

Он показал на матрон.

– А это твои дочери?

– Нет. – Мбежане помолчал и серьезно продолжил: – Мужчине моего возраста нехорошо иметь жен, старых для работы и рождения детей. Я купил двух молодых жен.

– Понятно, – сказал Шон, стараясь не улыбаться. Мбежане инвестировал большую часть своего капитала. – А что ты собираешься делать со всеми своими женами? Ты ведь знаешь, нам скоро возвращаться на войну.

– Когда придет время, они вернутся в краали своих отцов и будут ждать меня там. – Мбежане поколебался. – Я привел их с собой, желая знать, что наступил на луну каждой. – «Наступить на луну женщины» у зулусов означает прервать ее менструальный цикл. Мбежане хотел убедиться, что его вложения приносят проценты.

– Тут на холме ферма, – сменил тему Шон.

– Нкози, мы с тобой говорили о ней много раз. – Но Мбежане понял, и глаза у него заблестели. – Это хорошая ферма?

Шону хотелось немного помучить его.

– Это поистине великолепная и прекрасная ферма. Вода слаще сока сахарного тростника, земля нежнее мяса молодого бычка, трава густа и полна обещаний, как волосы на лобке женщины.

Глаза Мбежане блестели от счастья. В его сознании ферма была местом, где мужчина сидит на солнце с кувшином просяного пива и слушает, как в полях поют его жены. Ферма означала скот – единственное подлинное богатство, и множество маленьких сыновей, чтобы пасти этот скот.

Она означала конец долгой утомительной дороги.

– Возьми с собой жен и выбери место, где хочешь устроить свой крааль.

– Нкози.

В зулусском языке нет слова «спасибо». Мбежане мог ответить: «Хвалю тебя», но это не выразило бы его чувства.

Наконец он нашел слово.

– Байете! Байете, нкози!

Приветствие королю.

Пони Дирка был привязан к столбу перед домом. Сам Дирк углем писал на передней веранде свое имя большими уродливыми буквами.

И хотя дом еще предстояло оштукатурить и покрасить, Шон задрожал от гнева. Он с ревом соскочил с лошади и схватил хлыст, а Дирк исчез за углом дома. К тому времени как к Шону вернулось самообладание и он с гордостью владельца сидел на веранде, прибыл Мбежане.

Они немного поболтали, потом Мбежане увел своих женщин. Шон знал, что он построит свой крааль на богатейшей земле Лайон-Коп.

Последней шла самая молодая и самая красивая жена Мбежане. Легко удерживая на голове большой сверток, выпрямив спину, с обнаженными ягодицами, если не считать узкой полоски ткани, прикрывающей щель между ними, она шла с такой бессознательно величественной грацией, что Шон сразу вспомнил Руфь.

Возбуждение его спало. Он встал и пошел прочь от старого дома. Без Руфи он не будет домом.

В одиночестве сидя на склоне холма, он снова вспоминал Руфь. Это место очень похоже на их тайную поляну. Только, конечно, здесь нет акаций.

Глава 34

– Акации! – воскликнул Ронни Пай и посмотрел на сестру и ее мужа. – Он сажает акации.

– Зачем? – спросил Деннис Петерсен.

– Ради коры, приятель. Кора! В этом целое состояние. Двадцать фунтов за тонну.

– Для чего ее используют?

– Ее экстрактом дубят кожу[12].

– Если она такая ценная, почему другие… – начал Деннис, но Ронни нетерпеливо прервал его:

– Я внимательно изучил вопрос. Лайон-Коп – идеальное место для посадки акации, высокое и туманное. Другие подходящие места в округе – только ранчо Махобос-Клуф и Тёнис-крааль. Слава Богу, Махобос-Клуф принадлежит тебе, и мы посадим там акацию. – Он посмотрел на Денниса, не видя его, и продолжил: – Я говорил с Джексоном из Натальской компании по выращиванию акации. Он продаст нам саженцы на тех же условиях, что этому ублюдку Кортни, и купит всю кору до последнего клочка под обеспечение двадцать фунтов за тонну. Я уже нанял двух человек приглядывать за плантацией. Главной нашей проблемой будет рабочая сила. Шон собрал всех туземцев на двадцать миль в округе. У него их теперь целая армия. – Неожиданно Ронни смолк. Он увидел выражение лица Денниса. – Что с тобой?

– Махобос-Клуф! О Боже! О мой Бог!

– О чем ты?

– Он пришел ко мне на прошлой неделе… Шон… Хотел купить землю. С правом выплаты в течение пяти лет.

– Ты не согласился? – закричал Ронни.

– Он предложил три шиллинга за акр – в шесть раз больше, чем заплатил я сам. Как я мог отказаться?

Ронни с трудом сглотнул.

– Дурак! Проклятый идиот! Через пять лет эта земля будет стоить… – Ронни запнулся. – Она будет стоить по десять фунтов!

– Но никто мне ничего не сказал! – завопил Деннис. Старый вопль безнадежных неудачников: если бы я знал!

– Шону тоже никто не говорил, – впервые негромко вступила в разговор Одри, и Ронни сердито повернулся и свирепо взглянул на свою красивую сестру.

– Ну хорошо. Мы все знаем о тебе и о Шоне. Но ведь он не остался так надолго, чтобы ты подцепила его. – Ронни замолчал и виновато взглянул на Денниса. Прошло немало лет, прежде чем Одри потеряла надежду на возвращение Шона в Ледибург и уступила осторожным, но настойчивым ухаживаниям Денниса. Деннис неловко кашлянул и посмотрел на свои руки.

– Что ж, – сказал он, – земля теперь у Шона, ничего не поделаешь.

– К дьяволу! – Ронни придвинул к себе блокнот и открыл его. – Вот как я это вижу. Он занял у своей мачехи десять тысяч фунтов – те деньги, которые мы старались уговорить ее вложить в сделку с Берли, помните? – Все помнили сделку с Берли и смотрели пристыженно. Ронни торопливо продолжил: – Еще пять тысяч он занял у Натальской компании, об этом проболтался Джексон. – Ронни продолжал расчеты. А когда закончил, снова улыбался. – Мистер Шон Кортни напряг свои ресурсы до предела. Один промах, всего одна маленькая неудача – и хлоп! – Он рубанул рукой. – Мы можем подождать.