Команда - Tansan

— И почему он не высвечивался на Карте Мародеров до самого февраля? Ведь не высвечивался, Поттер?

— Нет…

— Будь Барти под Антитабулой, он это бы заметил. Так, Альбус?

— Ох, разумеется, не Антитабула. Я наложил на Карту Гарри Конфундус, но сильные артефакты способны постепенно сбрасывать чуждые их предназначению заклятья. Похоже, Карта справилась уже к Рождеству…

— Зачем?..

— Необходимо было понять, зачем Бартемиусу понадобилось выдавать себя за Аластора Моуди. При всей неоднозначности своих взглядов он полжизни посвятил борьбе с темными магами и не мог быть связан с Томом. Видишь ли, Гарри, я не сомневался в смерти молодого Крауча и какое-то время был убежден, что это его отец.

— То есть как? На открытии Турнира они сидели за одним столом!

— И Бартемиус на себя не походил. К тому же вел себя очень странно, я почти уверился, что Оборотное зелье использовали дважды. Вторым мог оказаться настоящий Аластор? когда-то они с мистером Краучем хорошо понимали друг друга. Оба не церемонились при выборе методов, оба утратили авторитет, оба слегка помешались на ловле последователей Волдеморта… они вполне могли задумать интригу, в которую не посчитали нужным посвятить меня.

— Про Империус вы не подумали?.. Сэр.

— Мистер Крауч был очень мощным волшебником, Гарри. Даже Том вряд ли сумел бы его одолеть, не сыграй ему на руку подорванное муками совести здоровье Бартемиуса. Бедняга всю жизнь свято чтил букву закона, однако ему пришлось устроить сыну побег и тринадцать лет укрывать преступника. Не представляю, как он это вынес…

— Ладно. Но после-то его нашли мертвым! Вы поняли, что за всем этим стоит Волдеморт?

— Я? да, но не Корнелиус. Он ограничился глупой теорией о сумасшедшем убийце и обыском в особняке Краучей. Там ничего не обнаружили…

— Потому что Риддл опять свалил в Литтл-Хэнглтон! Поближе к кладбищу! За костями отца вы не следили?

— И снова повторю? я не всеведущ, мой мальчик. Этот обряд мне не знаком, не знаю, где Том раздобыл описание.

— Зато я знаю! В Библиотеке Основателей, блин…

— Поттер, следи за языком. Альбус, так как насчет похищения?

— Боюсь, мне нечем оправдаться. Казалось важным выяснить суть замысла Тома, не подвергая при этом Гарри опасности. Поэтому я удвоил слежку, максимально ограничил их контакты наедине…

— Заигрались.

— Заигрался. Кубок был на попечении Филиуса, и я упустил момент, когда лже-Аластор предложил ему свои услуги. Сосредоточился на периметре лабиринта, на гостях школы, ждал угрозы извне… непростительно.

— Тяжелый год, директор.

— Слабое утешение, Гарри.

— И все-таки что-то тут не так. Чего-то вы не договариваете. Позволить одному сумасшедшему ловцу темных магов изображать другого сумасшедшего ловца темных магов? это ладно, это на вас похоже. Но закрыть глаза на присутствие в школе ряженого Упивающегося? Зная, по чьей указке он действует? Чересчур даже для вас, профессор.

— Ты очень умен, Гарри.

— По крайней мере, с толку себя сбить не позволю. Слуга Риддла в Хогвартсе, среди детей, проворачивает свои темные делишки. Даже василиск не был так страшен. А пресветлый директор ухом не ведет. Почему?

— К сожалению, этого я тебе открыть не могу.

— Опять ваши дурацкие тайны!

— Оставь Альбуса в покое, Поттер, на сей раз он выгораживает меня. Разоблачение Барти грозило мне большими неприятностями, вплоть до Азкабана. Я тебе не рассказывал… гм… к слову не пришлось…

— Понял, сэр, понял! Как-нибудь потом. Э-э-э… профессор Дамблдор! Давно хотел спросить: а что вы имеете против ежиков?

…

— Прелестные животные, змееловы, и вообще…

…

— Ой. Зря я про это.

— Нда, Поттер, твоя гриффиндорская деликатность воистину безгранична. Попрощайся с дипломом. Простите, Альбус, мы узнали совершенно случайно…

— Только вы?

— Мы… и еще несколько человек.

— Та-а-ак… Серая Лига в полном составе, разумеется. И сколько я должен заплатить вашей компании, чтобы этот секрет не дошел до ушей мисс Скитер?

Обычно по выходным Ирма Пинс не торопилась в свою вотчину? студенты и в будние-то утренние часы не баловали библиотеку посещениями, за исключением времени сессий. Ирма любила поспать и не видела причин лишать себя этого удовольствия ради одинокого безделья среди стеллажей и пустых столов.

Сегодня она проснулась чуть раньше обычного. Сама не зная, зачем, торопливо умылась, оделась и вышла в коридор. Здесь, как всегда, не было ни души, но сегодня это почему-то тревожило, наполняло душу предвкушением событий и перемен. Что-то случилось, что-то произошло прошедшей ночью, и замок замер, готовый взорваться.

В читальне горели факелы. За ближайшим к выходу столом расположились двое, перед ними лежали учебники по Защите, двухтомная энциклопедия Квентина Тримбла и несколько тематических справочников. Девушка что-то втолковывала рыжему дылде, тыкая пальцем в страницы, тот угрюмо внимал. Ирма изумленно моргнула. Гермиона Грейнджер? еще куда ни шло, но Рональд Уизли? В воскресенье?! В восемь утра?!!

— Здравствуйте, мадам Пинс! — вполголоса поприветствовала ее Гермиона. — Извините, мы позволили себе зажечь факелы. Надеюсь, вы не сердитесь?

— Нет, мисс Грейнджер, и вам тоже доброго дня. — Против обыкновения Ирма не стала напускать на себя грозный вид, а присела к нежданным читателям за стол. — Дайте угадаю. Пари?

Гермиона радостно закивала, и Рональд тоже? он явно искал повод хоть на минуту отвлечься от ненавистных книг.

— Я поспорил с Герм, что Гарри не прав. А он оказался прав.

— Еще как прав! — подтвердила девушка и ослепительно улыбнулась. Ирма озадаченно сдвинула брови.

— Судя по вашему сияющему виду, мисс Грейнджер, мистер Уизли проиграл все оставшиеся до экзаменов воскресенья.

— Почти, — без особой грусти признал Рональд. — Вообще-то я специально влез в спор, иначе так и не заставил бы себя взяться за дипломную работу. Теперь-то никуда не денусь, дело чести.

— То есть ты тоже верил в теорию Гарри! — ахнула Гермиона. — Обманщик!

— Это не обман, а стратегия, — самодовольно поправил Рональд. — Диплом теперь напишется, ты не позволишь мне наделать в нем ошибок, а один наш знакомый профессор запомнил, что в том споре я чуть не единственный, кто был на его стороне. Вряд ли он теперь позволит мне завалить зелья.

— Как это единственный? А Малфой?.. Ох, дьявол, конечно, Малфой. Признавайся, его идея?

— Ну вот, как что умное, так сразу Малфой. Сам я не могу?

— Не можешь, дорогой. От этого расклада на милю несет Слизерином, а в тебе нет ни капельки зелени… Простите, мадам Пинс. Нам умолкнуть?