Мир Дому. Трилогия (СИ) - Шабалов Денис

Странник – Центру.

Д‑3.

Категория секретности: абсолютно секретно.

Расконсервацию оперативного агента А‑12/43 провел успешно.

В паре с ним проработан вариант моего контакта с номером С‑2‑57 (оперативный псевдоним «Лис»). Наиболее вероятный сценарий контакта: «Спасение утопающего».

Оперативному агенту А‑12/43 отведена ключевая роль – ненавязчиво донести до номера С‑2‑57 информацию о необходимости пройти испытание Лабиринтом. Также агент А‑12/43, имея влияние на низовой персонал объекта «Восьмиугольник» (т.н. «капо»), должен способствовать отправке номера С‑2‑57 в Лабиринт.

Необходимость данного подхода обусловлена несколькими факторами:

1.Оказание номеру С‑2‑57 помощи во время прохождения испытания Лабиринтом, чем будет оказана услуга (т.н. «долг чести» на языке контингента), требующая обязательного возмещения (оплата «долга чести»).

2.Необходимость контакта в месте, исключающем любую возможность перехвата информации. Лабиринт в этом плане является наиболее удачным.

3.Необходимость контакта в месте, исключающем демонстрацию вовлеченности в процесс подготовки операции «Гроздья гнева» оперативных агентов Д‑05/39 и А‑12/43.

Центр – Страннику.

Д‑3.

Информацию принял. Сценарий одобряю.

Удачи.

Глава 7. Лис. 40 дней до

Я снова в каморке Армена. И он снова допрашивает меня на предмет новостей. В этом он неисправим – ему всегда мало, летопись всегда готова поглотить все новую и новую порцию информации. Зачем ему это? Я не знаю – но мне почему‑то кажется, что догадываюсь. Все просто: Армен – творец. Как какой‑нибудь писатель, который пишет объемное произведение или свой мемуар, он жаждет оставить след в истории. Что ж… дело это его, сугубо личное. Когда‑нибудь мы все уйдем из этой жизни; но если обо мне, номере С‑2‑57, в летописи будет только жалкая строчка – Армена запомнят как ее создателя. Честолюбие. Разве можно отказать ему в этой мелкой человеческой прихоти?..

– Васька? – сидя на диванчике, спрашиваю я.

– Двадцать минут, – кивает Армен.

Двадцать минут, и Васька будет здесь. Это радует. Возможность поговорить с ней наедине – это самое ценное для меня, что есть в Армене.

– А я пока расскажу‑ка тебе про Тесея, – предлагает он вдруг. – Тебе это полезно будет знать. На будущее… Готов слушать?

А то. Армена я всегда слушаю с удовольствием. Тем более если учесть особенности подачи им материала…

В общем, как водится, в Греции жил да был Тесей. Вполне себе стандартный греческий юноша‑эфеб, попавший под жребий и отправленный в ограниченном контингенте афинских юношей и девушек на Крит тамошнему деспотическому тирану Миносу. Сей же злодей спроваживал юные организмы в жертву Минотавру, живущему в Лабиринте, – и там Тесей, предварительно хитро соблазнив одними взглядами да, вероятнее всего, идеальными ягодичными мышцами цареву дочку, победил злокозненное чудище с помощью меча, переданного ему этой же самой девчулей.

Пересказ, само собой, вольный, но сути не теряющий. Именно так и было, говорят нам древние греки‑афиняне. И точка. Да‑да, подтверждает книга древнегреческих мифов Куна, – вон та самая, зелененькая, на полке стоит – утверждая именно такую версию. Ну а уж если Кун так сказал, да на греческих вазах с кастрюлями так же малевали, – так тому и быть. В смысле – Минотавру и легенде.

Кто такой есть Минотавр? Вроде бы все просто, если разбираться. Тавр – бык, Минос – царь Крита. Великий, прошу заметить, царь. И Великого Крита в те сложные по своему геополитическому накалу времена. Сам Минос, будучи по своей значимости в эпохе и регионе, равнялся, не более и не менее, Фридриху Барбароссе, Иосифу Сталину или Владимиру Путину. Были такие правители в разное время у разных народов. Кто такие перечисленные личности? Не знаешь?! Олух ты, Лис. Желтый, вот уж точно знает…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Крит при Его Темнейшестве царе Миносе достиг наивысшего рассвета. При всей полноте авторитарного режима. На первое место выделялись всякие военные приблуды с прибабахами, включая особый фонд на талантов и самоучек. Лучшим военно‑инженерным кадром, призванным Миносом служить верой и правдой родной земле Критщине, оказался Дедал – тот самый, что потом неудачно совершил побег с сыном Икаром и малость опалился. Потом расскажу как‑нибудь… Так вот, о Дедале и Миносе. Сей гениальный греческий муж совершил поистине революцию во многом, включая, в первую очередь, всякие милитаристические свистоперделки. И, будем честными, все эти греческие триеры‑триремы‑диремы и даже римские либурны – есть следствие агрессивной политики критского царя. Корабли это такие, по морю ходили. Именно ходили, заметь, не плавали. Плавает говно по трубам, а корабли – ходят… А, да! Речь же у нас вовсе про Минотавра…

Итак, история всего этого чудовищного вакханалия с безумием есть ни что иное как самый настоящий артхаус, скрещенный с хоррором и самыми настоящими половыми излишествами. А что ты хочешь – Древняя Греция, туева хуча лет до нашей эры, безумие, Спарта, Крит и олимпийские боги с греками, весьма котировавшими всякие виды удовольствий…

А дело было так.

Супруга царя Миноса, Пасифая, воспылала страстью и нескрываемым эротизмом к быку, посланным на землю то ли Зевсом, то ли Посейдоном, но не суть. Учитывая общий чад кутежа, царивший среди жителей Олимпа, удивляться скотоложеству царицы не приходится, ибо батя ейный был Гелиос, то есть само Солнце, которое, как ни крути, а бог. То ли суровый Минос был не против разнообразия в семейной жизни, то ли являлся просто подкаблучником – но, узнав о предмете вожделения собственной второй половины, царь гневаться или уходить в запой не стал. Тряхнув царской бородой – естественно умащенной всяко‑разно пачулями и розовой водой да завитой колечками, – царь вызвал к себе главного военного инженера. То есть Дедала. И прямым текстом, греческим по белому папирусу, изрек приказ: соорудить деревянную корову с полостью внутри, выходом в районе половых органов моей жены и амортизаторами, дабы бык в порыве страсти не забацал той грыжу в крестцовом отделе позвоночника.

Дедал, почесав кочан, недолго думая сел за кульман, вооружился стилосом и быстренько сообразил нужную машинерию, притащив ту во дворец.

– Мать моя женщина! – воскликнула Пасифая. – А не открыть ли нам, после удачных полевых испытаний, первый в мире секс‑шоп, раз у нас есть эдакий мастер, а?!

И хитро подмигнула Дедалу. Судя по всему, во взгляде царицы масляно плавали такие желания и такие устройства, что инженер ужаснулся внутре себя и, поклонившись, удалился к кульману рисовать механизм для побега с проклятого острова. Но это другая история, да...

Далее свершилось чудовищное по своей сути и прекрасное для тогдашних папарацци сношение, вследствие чего царица, бывает же такое, понесла от млекопитающего, относящегося к совершенно другому классу и отряду. В обычном мире такое было бы невозможно, но это же Греция, это же безумие…

В положенное время Пасифая счастливо разрешилась от бремени сыночком, поглядела на него, плюнула и пошла восстанавливаться в местный аналог спа, дабы привести себя в порядок и предаваться дальнейшим утехами своей грешной плоти. Чё такое спа? Сортир с душевыми. А так как царь Минос оказался не только хорошим отцом – ну или отчимом, тут уж сам черт ногу сломает, – но и далеко смотрящим деспотом, не желавшим чрезмерного внимания к своему нечаянному отпрыску‑мутанту, то у него уже все было готово. Аналог нашего закрытого уровня, где Минотавру выпало быть самым крутым капо, выстроенный Дедалом, ждал жильца. Остатки сего архитектурного дива под названием Лабиринт, искрошенные временем и туристами, существовали на Крите еще много и много лет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})