Сожженные мосты - Александр Маркьянов

Потрясенный увиденным — посреди бела дня, даже у них в полку такого не было! — граф Комаровский застыл на пороге.

— Проходи, проходи, поручик — Кордава приглашающее махнул рукой — вот, вина выпей. У нас тут демократия, б…. Сначала господин генерал угощает, потом как видишь — я.

— Не рано? — осведомился Комаровский, наливая в стакан вино. Налил немного, помотал, поднял на свет — вино стекало по стенкам стакана, густое и насыщенное, почти черного цвета, оставляя на стенках «ножки», один из признаков вина высокого качества.

— Чего смотришь, генацвале… Вино домашнее, не на продажу делается, друзей угощать да самому… ра квия[547]… выпить с удовольствием. Наша семья крестьяне почти все, лозой живем, один я служить пошел…

Граф выпил — вино было необычного вкуса, очень насыщенным.

— Хорошее вино. Очень хорошее вино, здесь такого нет.

— Еще бы оно здесь было. Это вино напоенное грузинским солнцем!

— А-а-а-а! — типично по-кавказски вскрикнул генерал Габриелян — вы только его послушайте! У него солнце уже грузинское!

Но разговор этот, типичный разговор ни о чем, графа Ежи только обеспокоил — напряжение витало в комнате, подобно статическому электричеству, только искры не проскакивали. Еще больше ему не нравилось, что с ним работаю два человека в таких званиях — по сути начальник разведки и начальник контрразведки группировки. У этих людей должно было хватать проблем и без этого, его они могли перепоручить нижним чинам или просто отпустить на все четыре стороны, или посадить до выяснения, или отправить в расположение полка с требованием не выходить за ворота части без особого распоряжения. Если эти люди работают с ним — значит, он знает что-то, что имеет огромную важность —.

Поняли это и офицеры, разведчик и контрразведчик. Вообще, профессии эти — две стороны одной медали — учили очень тонко чувствовать людей, буквально читать их мысли.

— Что показал тест? — поинтересовался граф Комаровский, теперь уже старший и единственный, допивая вино.

Кордава отодвинул в сторону бумагу, сгрудившуюся на столе.

— А давайте-ка мы с вами просто поговорим. Без детектор-медектор, просто поговорим, как нормальные люди разговаривают. Нас интересует неоднократно упоминавшийся вами полковник Цезарь Збаражский. Вы его давно знаете?

— Да… пару месяцев.

— Как познакомились?

Граф Ежи начал вспоминать снова — не сказать, что это было приятное занятие.

— В кабинете у отца.

— У графа Комаровского, командующего округом.

— У меня что, два отца?!

— Один, один. Как это было? Вас вызвали, или полковник Збаражский зашел в кабинет, когда вы там уже были?

— Э… Был там. Он был там, когда я зашел, точно.

— То есть отец о чем то поговорил с ним, а потом вызвал вас?

— Так точно.

— А о чем полковник Збаражский мог говорить с вашим отцом, вы не догадываетесь?

— Нет.

Полковник Кордава покачал головой.

— Сударь, мне, старому и опытному разведчику и без детектора лжи видно. Что вы сейчас солгали. Заминка, граф. Маленькая — но заминка. И глаза.

— Графиня Елена Ягодзинская — заговорил Габриелян — состоит на учете в полиции как крайне неблагонадежная особа. Когда ее доставили к нам — вместо того, чтобы посадить ее в тюремную камеру до выяснения, мы выслушали ее и даже в какой-то степени поверили. Скажу вам одну вещь, пан граф, о чем, наверное, стоило бы умолчать. То, что могло произойти в Варшаве, когда вы встретились с пани графиней — детские шалости, по сравнению с тем, что произошло и происходит там сейчас. Думаю ни разведка, ни контрразведка не будет этим интересоваться, если конечно ей не дадут повод заинтересоваться. И я и Нестор Пантелеймонович слишком занятые люди, чтобы выслушивать ложь, да еще и ложь непрофессиональную. Так что сказать правду в ваших интересах, пан граф.

Графу это не понравилось — но он вынужден был кратко рассказать историю своего знакомства с Еленой. Правдивую историю. Разведчик и контрразведчик внимательно выслушали его.

— Интересно… Когда произошла эта попытка покушения?

— Я не помню точно дату.

— Хорошо. Через какое время вас нашел, таким образом, полковник Збаражский?

— Несколько дней…

— Конкретнее.

— Дня три.

— Вы давали подписку?

— Какую именно?

— Подписку о сотрудничестве.

— Нет.

— Полковник Збаражский присвоил вам агентурную кличку?

— Черт, нет!

— Не стоит нервничать. Вспомните, какие задания давал вам Збаражский. Что было первый раз, когда вы встретились?

— Первый раз он сказал, что Елена в опасности. Сказал, что я сорвал какой-то вербовочный подход…

— Минутку — поднял палец генерал Габриелян — какой именно вербовочный подход?

— Он не сказал. Я его переспросил, а он сказал, что не говорил этого. Хотя он говорил.

— Хорошо, дальше. Он сказал, что вы должны поддерживать отношения с пани Еленой?

— Намеком. И дал билет на бал.

— Какой бал?

— В Константиновском дворце. Он сказал, что пани Елена там будет.

— И все?

— Все.

— Что было потом?

Граф Ежи добросовестно рассказал все, что было потом, исключая эпизод, когда царь Константин спросил его о том, нет ли у него послания от Государя. На детекторе об этом не спрашивали, и он не считал нужным поднимать эту тему сейчас. Упомянул о своей стычке с наследником, ныне Борисом Первым, о том как Елена чуть не угробила их на дороге. Что было потом он рассказывать не стал, но офицерам и так было понятно…

— Хорошо. Что было потом, на второй встрече?

Граф Ежи рассказал и про вторую встречу — и сразу заметил, как насторожились оба офицера.

— Кто из вас первым упомянул фамилию Ковальчек, вы или он?

Граф Комаровский немного повспоминал — многое уже забыл, многое, как вихрем унесло.

— Я.

— Точно вы?

— Точно.

— В связи с чем вы упомянули эту фамилию?

— Мы с Еленой были на дискотеке. Летающая тарелка. Там познакомились с этим паном, он показался очень подозрительным.

— Почему?

— Ну… Елена сказала, что он содомит…

— А откуда пани Елена знала, что он содомит?

Граф недоумевающе посмотрел на Кордаву.

— Пан полковник, вероятно, вы ни разу не были в Варшаве. Там если ты содомит — скрывать это смысла нет, за это ничего не будет. Это же не армия,[548] тем более не гвардия. Он преподавал в университете, скорее всего, проявлял интерес к студентам, а не к студенткам, может и жил с кем-то. Об этом быстро становится известно.

— Понятно… — сказал Кордава с брезгливостью — жили, жили, вот и дожились. Значит, дело было на дискотеке. Вспомните тогда еще вот что — кто из вас предложил пойти на именно на эту дискотеку, вы или пани Елена?

— Елена.

— Вы точно уверены?

— Уверен. Я плохо знаю ночную жизнь Варшавы, в отличие от нее.

— Хорошо. Вы пришли на дискотеку и…

— Ну, Елена увидела знакомых, и мы туда пошли. Там Ковальчек и оказался. Потом мы танцевать пошли.

— То есть получается, что с Ковальчеком вас познакомила пани Елена, так?

— Не совсем… Он сам познакомился… как бы в той компании, она собралась вокруг него.

— Хорошо. А почему вы все-таки заподозрили неладное, ведь это было просто знакомство…

— Потом… Я пошел вымыть руки, голова кругом шла — и этот Ковальчек оказался в мужском туалете. Сказал, что приглашает меня в университет на какой-то дискуссионный клуб.

— Какой?

— Он не уточнил. Сказал, что просто собираются, обсуждают политику.

— А вы?

— Я отказался. Что мне там делать?

— Действительно, офицеру лейб-гвардии там делать нечего, сударь.

— А потом сказали об этом Збаражскому.

— Да… Елена мне сказала в машине, так, между прочим, что этот Ковальчек — содомит. Я еще больше убедился в том, что идти не следует.

— А потом вы сказали об этом полковнику Збаражскому?

— Да.

— И Збаражский, как я понимаю, начал требовать от вас, чтобы вы пошли в этот клуб.

— Да.

— И вы отказались.

— Да.

— А он стал напоминать про пани Елену.

— Вы же знаете. Я все сказал на детекторе, к чему все это?

— К тому, что мы кое-что не понимаем. Концы с концами не сходятся. Вам это нужно не меньше чем нам — чтобы сошлись концы с концами.

— Я не понимаю, как это мне может помочь.

— Потом поймете. Пока нам просто кое-что надо выяснить. Получается, вы все таки пошли в этот клуб.

— Да.

— Почему?

— Хотел кое-кого увидеть… — буркнул граф.

— Не Ковальчека, это точно. Пани Елену? Вы поссорились?

— Да.

— Причина?

Граф Ежи откинулся на стуле, с вызовом посмотрел на сидящих напротив офицеров.