Солнце в зените - Шэрон Кей Пенман

тела Ричарда. Анна не чувствовала особой срочности, предвкушение делало плотские удовольствия лишь слаще. Ричард подобным терпением не отличался. Он снова накрыл ее губы своими и ласково произнес: 'Ну же, любимая. Поднимемся немного'.

Его рука оказалась у нее под юбками, начиная медленно и чувственно исследовать бедра. Объятия Анны стали крепче, притягивая Ричарда еще ближе.

'Да', - прошептала она хрипло. 'Да, любимый...'

Дальнейшие действия мужа Анну ошарашили. Он уже хотел снова ее поцеловать, но вместо этого с необъяснимой резкостью отпрянул, сев на скамью прямо. В недоумении открыв глаза, Анна увидела, что Ричард смотрит ей за спину в направлении двери, заметив потом стоящего на пороге герцога Бекингема.

Она ахнула и, краснея, в смущении быстро села, стараясь удостовериться, что платье находится в порядке.

Ричард расстроился не меньше Анны, разгневавшись не в пример сильнее. 'Вам всегда и без приглашений рады в Кросби Плейс, Гарри. Но оповещать о появлении необходимо. Надеюсь, в будущем вы запомните это'.

Бекингем и глазом не моргнул. 'Кузен, дело не может ждать. У нас новости, которые вы должны услышать сегодня вечером, новости такой срочности, что- ' Он вдруг торжествующе рассмеялся, герцога окружало напряженное ликование опьянения, однако, Ричард поклялся бы в его трезвости.

'Он прав, Дикон. Тебе следует это услышать'. Френсис сначала отстал, не желая нарушать уединение светлого зала Ричарда так же беспечно, как Бекингем. Но сейчас он выступил вперед, настойчиво повторив: 'Тебе следует знать'.

В комнату вошел третий мужчина. Он казался находящимся совершенно не своей тарелке, посвятив все внимание возне с дверной щеколдой, но, стоило ему окончательно развернуться, как Ричард изумился, узнав бывшего канцлера брата, Роберта Стиллингтона, епископа Бата и Уэлса.

'Ну, раз уж вы здесь', - неприветливо встретил его герцог, - 'какие новости не могут дождаться отведенного им часа?'

Бекингем оглянулся на Стиллингтона. 'Вперед, мой господин епископ. Расскажите кузену Глостеру то, что поведали нам'.

Ричарду довелось видеть мало людей, которые выглядели бы равно со Стиллингтоном смущенными. Канцлеру было чуть за шестьдесят, однако он смотрелся отягощенным по меньшей мере десятком лишних лет. Его руки продолжали перебирать прикрепленные к поясу четки, а водянистые голубые глаза направлялись куда угодно, но не на лицо герцога.

'Мой господин...' Епископ сглотнул и начал заново. 'Мой господин, я...я не храбрец. Последние недели я боролся с собой, стараясь решить, что должен сделать. Прежде я думал...хранить молчание. Но совесть бы мне этого не позволила. Права на престол вашего покойного брата являлись неоспоримыми, но в данный момент дело абсолютно иное. У меня не осталось выбора, кроме как заговорить, сообщив то, что знаю. Я пришел к господам Бекингему и Ловеллу, потому что видел в них людей, пользующихся вашим полным доверием. Полагаю, я мог бы прийти прямо к вам, но я...я боялся вы станете винить меня за молчание в течение всего этого времени...'

Ричард слушал с нарастающим нетерпением. Если Стиллигтон продолжит мямлить в том же духе, то похоже им придется задержаться здесь на всю ночь. Тем не менее, пожилой священник был в его доме гостем, и герцог лишь произнес: 'Преподобный отец, прошу прощения, но не могу уяснить себе смысл ваших речей. Что вы пытаетесь мне сказать?'

'Это касается вашего племянника, мой господин. Проблема в юном короле'. Стиллингтон помолчал, но затем слова стали вылетать из него на одном дыхании. 'Я назвал его королем, но данная церемония невозможна, мой господин. Мальчика нельзя короновать'.

Ричард резко метнул взгляд в направлении Бекингема. 'Мне это не нравится, Гарри. Совершенно не нравится'.

Бекингем невозмутимо покачал головой. 'Нет, кузен. Ситуация не такая, какой вам кажется. Выслушайте его до конца, это все, о чем я прошу'.

Язык у Стиллингтона развязался окончательно, он вдруг почти загорелся рассказать известную ему тайну.

'Я говорю не об измене, Ваша Милость. Я пытаюсь признаться в том, что обязан был поведать много лет тому назад. В глазах Церкви ваш племянник - незаконнорожденный. Брак вашего брата с госпожой Елизаветой Вудвилл роковым образом является недействительным. К моменту их обмена обетами, Его Величество уже не обладал свободой, необходимой для вступления в брак. Более, чем за два года до этих событий я осуществил помолвку короля с госпожой Нелл Батлер, вдовой сэра Томаса Батлера из Садли и младшей дочерью Джона Талбота, графа Шрусбери'.

Впервые напряжение Стиллингтона начало спадать. С некоторым оттенком облегчения он спокойно подытожил: 'Поэтому, вы понимаете, мой господин, что коронацию следует отменить. Мальчик не может стать королем'.

'Я вам не верю', - вырвавшиеся у Ричарда слова были инстинктивными, родившимися без зрелой мысли или осознанного желания. Как не были они правдивыми. Герцог поверил Стиллингтону, слишком старик боялся для лжи. На боковом столе находилось вино, и Ричард направился туда, сподвигнутый не столько жаждой, сколько необходимостью совершить какое-либо успокаивающее знакомое действие. Он еще не полностью переварил важность произведенного Стиллингтоном разоблачения и нуждался в каком-угодно якоре, чтобы выиграть время для примирения с реальностью.

Нед и Нелл Батлер. Тайная помолвка. Милостивый Боже. Но это многое объясняет - как отчаянный отказ Елизаветы согласиться на регентство, так и причину ее безжалостной ненависти к Джорджу, законному наследнику Неда...Его пальцы окаменели вокруг графина. Господи, нет! Развернувшись, Ричард схватил Стиллингтона за запястье.

'Скажите мне', - потребовал он, - 'именно по этой причине осудили на смерть моего брата?'

Стиллинтон отпрянул, безуспешно пытаясь освободиться от герцогской хватки. 'Ваша Милость, я здесь ни при чем! Ваш брат Кларенс сам выяснил правду и был настолько безумен, что позволил узнать о своей осведомленности Его Величеству. Но я не принимал в процессе никакого участия, клянусь, не принимал! У меня не оставалось выбора, кроме как повиноваться монаршей воле. Мой господин...вы причиняете мне боль!'

Ричард отпустил запястье Стиллингтона и отступил. Минуту все хранили молчание, но потом Бекингем восхищенно заявил: 'Признаюсь, я не сразу понял связь с вашим братом Кларенсом. Быстро соображаете, кузен!'

В ответ он получил сопровождающийся молчанием красноречивый взгляд Ричарда. Тем временем Анна поднялась со скамьи, где прежде от полученного потрясения оставалась в неподвижности. Сейчас она поспешно поднялась, двинувшись к Ричарду. Но когда Анна прикоснулась к его руке, он от нее отстранился.

Стиллингтон заговорил снова,