Буря мечей - Джордж Мартин

Сэм трудился целый час, пока не пришло время кормить воронов. По пути на вышку он остановился, чтобы свериться с последним подсчетом голосов. В начале выборов предлагалось больше тридцати имен, но многие отказались, когда стало ясно, что победы им не одержать. На прошлый вечер претендентов оставалось семеро. Сир Деннис Маллистер набрал двести тринадцать марок, Коттер Пайк — сто восемьдесят семь, лорд Слинт — семьдесят четыре, Отелл Ярвик — шестьдесят, Боуэн Мурш — сорок девять, Трехпалый Хобб — пять и Скорбный Эдд Толлетт — одну марку. Не иначе как Пип с его глупыми шуточками. Сэм просмотрел итоги прошлых дней. Сир Деннис, Коттер Пайк и Боуэн Мурш с третьего дня постоянно теряли голоса, Отелл Ярвик начал отставать с шестого, и только лорд Янос Слинт день ото дня шел в гору.

Слыша, как волнуются птицы на вышке, Сэм отложил свитки и пошел кормить их. Он с удовольствием отметил, что еще трое воронов вернулось домой.

— Сноу, — закричали они, увидев его. — Сноу, Сноу. — Он сам их этому научил. Но даже с новоприбывшими вышка казалась удручающе пустой. Из воронов, разосланных Эйменом, вернулись очень немногие. Один из них, однако, долетел до Станниса. Нашел Драконий Камень и короля, которому еще есть до чего-то дело. Сэм знал, что отец его в тысяче лиг к югу примкнул к мальчику на Железном Троне, но ни король Джоффри, ни маленький король Томмен даже пальцем не шевельнули в ответ на мольбу Дозора о помощи. Что пользы от короля, который не защищает свое королевство, сердито думал Сэм, вспоминая ночь на Кулаке Первых Людей и страшный путь к Замку Крастера во мраке, ужасе и метели. От людей королевы ему как-то не по себе, но они по крайней мере хотя бы пришли на помощь.

За ужином Сэм высматривал Джона, но так и не нашел его в громадном сводчатом чертоге, где теперь ели братья. В конце концов он сел на скамейку рядом с другими своими друзьями. Пип рассказывал Скорбному Эдду, как они спорили, кто из соломенных солдат соберет больше стрел.

— Ты все время шел впереди, но Уот с Длинного Озера в последний день схлопотал три штуки и обогнал тебя.

— Я никогда не выигрываю, — пожаловался Скорбный Эдд. — Вот Уоту боги всегда улыбались. Даже когда одичалые скинули его с Моста Черепов, он умудрился плюхнуться в глубокую воду. Это ж какая удача нужна, чтоб не упасть на скалы!

— И это удачное падение спасло ему жизнь? — спросил Гренн.

— Нет, он уже был мертв — ему топором голову раскроили. А все-таки ему повезло, что он не упал на скалы.

На ужин Трехпалый Хобб пообещал братьям зажарить ногу мамонта — быть может, в надежде на несколько лишних голосов. Если так, ему следовало бы подыскать мамонта помоложе. Устав пережевывать хрящи, Сэм со вздохом отодвинул тарелку.

Перед началом очередного голосования напряжение чувствовалось в воздухе сильнее, чем дым. Коттер Пайк сидел у огня в окружении разведчиков из Восточного Дозора, сир Деннис Маллистер — у двери с не столь многочисленными братьями из Сумеречной Башни. Янос Слинт, как убедился Сэм, занял самое удачное место, как раз посередине — там и тепло, и не душно. Сэм с тревогой заметил около него Боуэна Мурша. Изможденный, с завязанной головой, тот ловил каждое слово лорда Яноса. Сэм указал на это своим друзьям, и Пип сказал ему:

— Ты посмотри вон туда: сир Аллисер шепчется с Отеллом Ярвиком.

После ужина мейстер Эйемон поднялся и спросил, не хочет ли кто из братьев высказаться, прежде чем бросить свои марки. Сказать пожелал Скорбный Эдд, как всегда мрачный и с каменным лицом.

— Я хотел лишь указать тем, кто голосовал за меня, что из Эдда Толлетта получится очень скверный лорд-командующий, но то же самое относится и ко всем остальным.

Вслед за Эддом встал Боуэн Мурш, придерживаясь за плечо лорда Слинта.

— Братья мои, я прошу вычеркнуть мое имя из списка избираемых. Рана все еще беспокоит меня, и боюсь, что такая задача мне не по силам… но лорд Янос много лет командовал золотыми плащами в Королевской Гавани, и я призываю вас всех поддержать его.

Люди Коттера Пайка сердито зароптали, а сир Деннис, глядя на своих, только головой покачал. Поздно: вред уже нанесен. Куда же Джон подевался? Почему он не идет?

Большинство братьев было неграмотно, и по традиции все голосовали, бросая марки в большой чугунный котел, который Трехпалый Хобб и Оуэн Олух притащили с кухни. Бочки с марками стояли в углу за тяжелой занавесью, поэтому голоса подавались тайно. За тех, кто был на службе, разрешалось голосовать друзьям, и некоторые братья брали по две, по три и по четыре марки, а сир Деннис и Коттер Пайк голосовали за гарнизоны, оставшиеся в их замках.

Когда трапезная опустела, Сэм с Клидасом опорожнили котел перед мейстером Эйемоном. На стол горой высыпались морские раковины, камешки и медные монеты. Морщинистые руки Эйемона принялись разбирать их с удивительной быстротой, раскладывая в кучки ракушки, камни, медяки, а также редкие наконечники стрел, гвозди и желуди. Сэм и Клидас, каждый отдельно, пересчитывали марки.

Этим вечером Сэм объявлял свои итоги первым.

— Двести три марки за сира Денниса Маллистера. Сто шестьдесят девять за Коттера Пайка. Сто тридцать семь за лорда Яноса Слинта. Семьдесят две за Отелла Ярвика, пять за Трехпалого Хобба и две за Скорбного Эдда.

— У меня за Пайка вышло сто шестьдесят восемь, — сказал Клидас. — По моему счету недостает двух голосов, по счету Сэма — одного.

— Счет Сэма верен, — сказал мейстер Эйемон. — Джон Сноу нынче не голосовал. Но это не важно — нужного числа голосов никто не набрал.

Сэм испытал скорее облегчение, чем разочарование. Лорд Янос даже с поддержкой Боуэна Мурша все равно только третий.

— Кто же эти пятеро, которые все время голосуют за Трехпалого Хобба? — полюбопытствовал он.

— Не иначе те, кто хочет убрать его с кухни, — предположил Клидас.

— Сир Деннис потерял десять голосов против вчерашнего дня, — заметил Сэм, — а Коттер Пайк почти двадцать. Это нехорошо.

— Это умаляет надежду каждого из них стать лордом-командующим, — согласился мейстер, — но для Ночного Дозора, может быть, и к лучшему. Не нам судить. Десять дней — не такой большой срок. Однажды выборы тянулись два года, и братья голосовали раз семьсот. В свое время Дозор придет к решению.

Да, подумал Сэм, вот только к какому?

Позже, за разбавленным вином в каморке Пипа, язык у Сэма развязался, и он начал размышлять вслух.

— Коттер Пайк и сир Деннис теряют голоса, но все-таки на двоих у них почти две трети, — сказал он Пипу и Гренну. — Каждый из них мог бы стать отменным лордом-командующим. Надо, чтобы кто-то убедил одного из них уступить и поддержать другого.