Адский поезд - Элтон Иван

— Почему они сами не покормятся?

— Покормятся, если ты не сделаешь это раньше. Пойми, достаточно остро стоит вопрос — кому достанется добыча.

— Ага.

— Я не шучу. Здесь я не помощник.

— …..

— Что с тобой, брат?

Костя вздрогнул и вернулся в реальный мир.

— Что с тобой, Костя? — спросил Алеша.

— Не знаю. Мне кажется, у меня кружится голова. Я бы поспал.

— Ложись. Что ж еще делать?

— Да тут места мало. Я пойду в другое купе.

— Костя! — воскликнула Аня.

— Что?

— Ты понимаешь, что ты говоришь?

— Ерунда, — Костя вышел из купе, — опасно, что ли? Нет, не опасно. Это я тебе точно говорю. Я знаю.

Он закрыл за собой дверь и перевел дух.

Да, действительно, хотелось спать.

И — оставалась мысль, которая сидела в нем, как заноза:

— Я оставляю их там двоих. И это случится. Поезд большой. Можно уединиться, где угодно. Паркур!

Он злобно ухмыльнулся.

— Паркур. Ладно. Посмотрим.

Костя открыл свободное купе, осмотрел его, наш в углу высохший череп и выбросил его в окно. После чего он лег на полку и задремал.

— Я бы тоже поспал, — произнес Алеша, — а как-то не спится. Не знаю. Такая фигня творится, а вы предлагаете мне спать.

— Тебе никто не предлагает спать, брат, — сказал Роман, — это Костик спать пошел. Устал, бедный. Хрена там говорить, чудом чувак жить остался. И как это он выбрался. И еще и ничего. Не гонит. А я бы погнал. У меня бы ум с катушек слетел бы давно. Прикинь — такое. Нет, парень крепкий.

— И? — Саша спросил у Ани.

Он шептал ей на ухо и опять гладил по ручке.

Они заглянули друг другу в глаза. Это было начало резонанса.

— Я бы тоже поспал, — сказал Колек, — пойду я в другое купе. А что еще делать?

— Ладно. Спать — так спать. Сони, блин, — произнес Алеша, — тут чума разная обитает, в этих полях. Да, видать кто-то не на шутку над нами издевается, раз такое затеял. И все едем, едем, нафиг. Хоть бы остановки были. Что ж такое, ребят? Может, мы в параллельном мире? Какие нафиг эксперименты? А? Разве об этом по телику не говорили?

— По-любому, — ответил Роман.

— Да.

— По-любому.

— Тогда — что ж нам делать?

— Надо сойти с поезда.

— По-любому.

— Ага. Сойди. А там тебя вся эта херотень и поджидает. Нет уж. Я лучше подожду. Должно же это чем-то закончится. Не может быть, чтобы мы так вечно ехали.

— По-любому.

— Да что ты заладил, по-любому, да по-любому.

— По-любому.

— Отдохни, брат. Отдохни, пока ничего не происходит.

Была ночь. Тьма за окном стояла полная. Она напоминала твердый предмет. В вагоне горел тусклый свет. Из маленьких динамиков вырывалась какая-та мелодия. В те минуты, когда шум поезда по каким-либо причинам усиливался, этот звук был треском. Но потом — все снова возобновлялось.

— Что это? — спросила Аня.

— Музыка, музыка, — ответил Саша.

— А вдруг Костя узнает? — спросила Аня.

— Да откуда он узнает? Он спит, лежебока.

Костя и правда спал. Саша же просунул руку между ног Ани и заглянул ей в глаза.

— Тебе нравится? — спросил он.

Она промолчала.

Он сунул ладонь ей в трусики.

— М-м-м-м, — сказала Аня.

— Я знаю, я не отразим, — сказал Петькин, — я — мастер секса.

— Ты — паркур, — сказала Аня.

— Нет.

— Да.

— Нет.

— Да.

— Сейчас я покажу тебе паркур.

— Показывай.

Саша встал и закрыл дверь купе на защелку.

Поезд звенел. Это был странный звук. Казалось, он шел не по рельсам, а по ровной металлической плоскости.

Аня застонала.

— Давай по-другому, — сказал Саша.

— Как?

— Давай — стоя.

— Стоя…ай….

— Нет.

— Раком?

— Да.

— Давай.

— Ай.

Ночь, казалось, способствовала занятия любви. Впрочем, любовь это была или голый секс? В окнах между тем что-то прояснилось. Какие-то огни. Строения. Башенные краны.

….Набор странных прожекторов.

— Хорошо, — проговорил Саша.

— Ай, ай, — Аня вздрагивала.

Саша был резок и быстр, точно он занимался паркуром.

— М-м-м-м.

— Ай….

Знал ли об этом Костя?

Это уже другой вопрос. Если бы он хотел знать, он бы, скорее всего, узнал.

— Ай, ай, — вскрикнула Аня.

Саша Петькин был самоуверен, но далеко не так уверен в себе, как это могло показаться. Сам он был невысокого роста, и потому девушки не особо обращали на него внимания. Он пользовался своей излюбленной тактикой — отбивать девушек у друзей и знакомых. Один раз ему даже не повезло. При чем, это была подружка того самого камрада Буффало. Здесь Саша Петькин явно что-то перепутал.

Он шептался с Людой и гладил ее по ладони.

Он говорил ей о каких-то чудесных вещах.

Наконец, камрад не выдержал и сказал:

— Брат, а ты не попутал?

Петькин хорошо знал свое место. Он отступил и не стал нагнетать. Но он всегда относился к тому типу людей, которые обязательно воспользуются чужой слабостью.

Нет, он ничего не будет показывать.

Он обставит все так, будто все это естественно.

Но он был из тех людей, которые прекрасно знали: что упало, то — не пропало.

— Ты мне нравишься, — сказала Аня.

— Да, и ты мне.

— Да?

— Да.

— А много раз ты можешь?

— Чего?

— Кончить.

— Давай посмотрим.

— Ну мы же на не спор.

— Нет.

— А что?

— Нет. А как у тебя было с Костей?

— Какая разница?

— Точно.

… И был какой-то другой момент, не менее черный, не менее абстрагированный от всего человеческого. Костя не мог выбраться из сна. Что-то засасывало его. Не было никакой возможности выбраться из этого. Сон был полон иных голосов, они кричали вразнобой, и это был смысл, который могли понять лишь они сами.

В какие-то моменты ментальное пространство прояснялось. Казалось, он был способен мыслить. Потом — все снова уходил в небытие.

— Ложь, — сказало ему существо.

Он привстал. На нем лежала огромная женщина. Груди ее были столько велики, что он бы с легкостью в них утонул.

— Нет, — проговорил Костя.

— Нет, — ответила она, — я знаю твое истинное имя.

— Мое?

— Я знаю, да.

Костя дернулся, пытаясь улизнуть. Но ничего не получалось. Они срослись. В прямом смысле.

— Ты — мой, — сказала она.

— Нет, — ответил Костя, — если знаешь мое имя, можешь его назвать. Это ничего не изменит. Но с тобой у меня ничего не выйдет.

— Уже вышло, — ответила она, — уже вышло. Видишь — мы — единое целое. Это любовь связала нас.